– Ты берешь три, – опередил его Андрей.
– Или четыре. Правильно. Так поступал мой бывший шеф...
Инсаров скинул пиджак, надел плечевую кобуру с уже отрегулированной длиной ремня. Завязал обязательный поясной ремешок, чтобы кобура не двигалась во время движения и оперативного выхвата. Подвигался, вложив в кобуру собранный и готовый к работе пистолет. Повторился, глянув на Андрея:
– Да, я считаю себя хорошим стрелком, потому мне ничто и не жмет. И ты должен чувствовать себя так же, как я.
Без десяти шесть, когда они прибрались в подвале и поднялись в квартиру, раздался телефонный звонок от Бориса: номер его телефона высветился на экране мобильника. Виктор выждал несколько секунд и нажал на кнопку ответа.
– Да, Борис, слушаю.
– У меня небольшая заминка. Придется перенести место встречи и время. Я опаздываю.
– Это не повод переносить место. В котором часу мне тебя ждать?
– В половине одиннадцатого.
– Договорились. Не опаздывай. – Виктор дал отбой, сложив половинки телефона.
– Осложнения? – опередил его Андрей. Он, видимо, отсыпался за все тридцать дней, проведенных на острове. Он и в подвал спускался с неохотой. Но сейчас был готов к любым неожиданностям. «Все правильно, – подметил Инсаров. – Этому я его и учил. Взять хотя бы стрельбу то спросонья, то после физических нагрузок».
– Борис повел против меня нечестную игру.
– Уверен?
– Я не знаю этого наверняка, но чувствую. Всеми фибрами, как говорят зануды, я чувствую подлянку. У меня было такое хорошее настроение, и вот оно покатилось к чертям собачьим.
Виктор быстро взял себя в руки и составил простенький план, который, однако, пришелся не по душе его квартиранту.
– Это решение – почти самоубийство, – высказал свою точку зрения Андрей.
– Вот именно – почти. Нас опередили. У нас нет времени подкорректировать что-то на месте – оно под наблюдением бригады Бориса. Не менты и не криминал. По большому счету, я свидетель, а не его клиент. Заодно он решил кинуть меня по полной: оставить себе задаток, получить под расчет и забрать оружие. Надо было построже с этим уродом. Он увидел в нас двух рыбаков, которые еле-еле догребли до берега. Ну ладно, прошлого не воротишь.
– Дай мне оружие, – потребовал Андрей.
– Ты в нашем плане занимаешься вопросами эвакуации, – определил его место Инсаров.
Согласно договоренности, они приехали на Можайский Вал со стороны Студенческой улицы. Андрей остановил машину. Инсаров вышел и оказался на ночной улице. Сделал шаг, другой, словно разминал ноги, которые согнул еще в Самаре и до Москвы не разгибал их. До места встречи оставалось пройти шагов сто. Виктор подыгрывал противнику, дал ему повод для размышлений: зачем он оставил машину в сотне метрах от арки? Не потащит же он снайперскую винтовку и пистолеты через улицу. Может быть, он дурак? Может быть.
Андрей в машине. Мимо снуют прохожие. Он в безопасности. В относительной безопасности, поправился Инсаров.
Обычно он, оказавшись в ситуации, в которой ему было не все ясно, представлял себя со стороны, прикидывал, на кого похож. По его мнению, походил он сейчас на мужика лет пятидесяти в мятом полуделовом костюме, который то ли насрал в штаны, то ли собирался сделать это на глазах у многочисленной публики.
Практически он шел вдоль шеренги легковых машин, припаркованных на тротуаре. Свободным оставался поворот, ведущий в арку. Значит, если Инсаров не ошибся в Борисе, его «БМВ» сейчас там, перекрыл либо эту часть арки, либо дальнюю.
Он перегородил ближнюю, поставив машину чуть в глубине темного прохода. Сам проход был не шире металлического гаража, который строят из расчета «лишь бы дверцы открылись».
– Я здесь, – из глубины арки подал голос Борис.
– Да, я вижу. Стой на месте, не двигайся. – Инсаров вынул пистолет и, взяв Бориса на мушку, не спеша направился к нему.
Теперь ему незачем было напрягать свои мозги, предсказывать события. Он четко представлял, что будет дальше. Ему дадут пройти пять-шесть шагов и окликнут сзади: «Стой, не двигайся». Спереди и сзади на него будут смотреть стволы пистолетов.
– Деньги принес? – спросил Борис.
– Друг, – проникновенно сказал Инсаров, – это я держу тебя на мушке, а не ты меня.
– Это легко поправить, – все больше наглел Борис.
И Виктор услышал долгожданное:
– Замри.
Человек, стоящий позади него, сказал это тоном гарпунера, попавшего в кита. Но он не попал, а только собирался попасть в него. Он взвел курок пистолета. И этот еле различимый щелчок Виктор не мог перепутать с другим: он тысячи раз слышал его.
Он выполнил команду. Ствол его «макарова» по-прежнему смотрел на Бориса.
– Брось пушку, – сказал тот. – Тебе здесь ничего не светит. Ты отдашь нам деньги, потом можешь валить хоть в ближайшее отделение милиции.
– Твой друг тоже так считает?.. Эй, неизвестный друг, ты тоже не спишь? – спросил Инсаров. Ему было важно по его голосу узнать, не приблизился ли он.
Не приблизился. Он ответил, и Виктор определил до него расстояние в пять-шесть шагов. То, что нужно. Они попались в собственные силки. По их разумению, хорошо стрелять, и вообще стрелять, могли лишь отморозки лет восемнадцати, рассудил Виктор. А те, кто старше, вроде как и родились без указательного пальца, четырехпалыми.
Определив положение невидимого противника, он не стал разбрасываться временем. И посвятил Бориса, глядя ему в глаза, в свои планы.
– Сначала убью урода, который целится мне в спину, а потом тебя.
– Как же ты это сделаешь?
Виктор Инсаров, хищно сощурившись, продемонстрировал ему то, что видели лишь единицы, а со скоростью, равной его, – лишь один человек на этой земле, и этим человеком был он. Он показал им парфянский выстрел.
Андрей нарушил все его инструкции и вышел из машины, прихватив с собой монтировку. Он клял своего наставника, который взял его на задание, но не дал оружия; за каким чертом он тогда подгонял под себя кобуру? С одной стороны, он прав: досмотр машины гаишниками или патрулем ставил крест на этой операции, а значит, нарушал планы самого Счастливчика, который шел к цели долгие годы. Фактически он использовал Андрея в качестве водителя. Он только говорил об эвакуационных мероприятиях, но не думал о них. И в этом противоречии вскрылись его слабые места.
Андрей заторопился. Он появился в проеме арки, когда Инсаров нажал на спусковой крючок «макарова»...
Борис смотрел на него смело. Ни капли страха в его позе, глазах. Он был уверен в том, что противник не выстрелит. Поскольку, потянув спусковой крючок на своем пистолете, он спускал курок на другом. У него был беспроигрышный вариант. Это он так считал. Курок на другом пистолете, который смотрел Инсарову в спину, ударит бойком в капсюль мгновением позже. И в этом крохотном промежутке крылась ошибка стрелка.