Водитель выехал из гаражного массива на шоссе и притопил педаль газа. Куница положил на колени гранатомет MGL револьверного типа с прицелом «закупоренный глаз», который позволял наводить оружие на цель, открывая оба глаза. Этот гранатомет, по личной классификации бывалого спецназовца, относился к «таранному» типу. Он выстреливал гранаты сорокового калибра со скоростью одна граната за одну секунду. По сложившейся привычке, Куница заряжал оружие по пути к месту проведения операции. Он освободил барабан, который, повернувшись, вышел из рамы. Взяв в руку патрон, он заполнил первое из шести отделений. Он работал не торопясь, с немецкой основательностью, словно гранаты были начинены плутонием, а не слезоточивым газом. Набив барабан гранатами, Куница возвратил его на место, в раму, закручивая пружину. Теперь гранатомет имел боевой вес – около шести с половиной килограммов. С ним Куница первым устремится к цели. Ему еще не надоела такая работа и положение в отряде. Это оружие было его основным, резервным считался «штатный» «марк-23».
Андрей вернулся через четверть часа, подогнав машину к запасному выходу. Ее невозможно было заметить ни с подъездных путей, о чем его предостерегал напарник, ни изнутри здания.
Инсаров уже заканчивал минировать автобус. Он внес незначительные изменения в первоначальный план. Если раньше он планировал установить растяжку на верхней ступеньке автобуса, то сейчас перенес ее дальше, к первому ряду сидений; за ними еще два ряда, а дальше место для гроба, оборудованное направляющими роликами. На этот шаг его подвиг трофейный джип. Фактически он указывал на то, что члены преступной сделки находятся внутри автобуса. Так что внутрь войдут минимум три человека. И будут выведены из игры. А после выстрела Андрея их останется всего двое. Двое на двое. Этот вариант Инсарова устраивал.
– Не боишься, что менты начнут искать джип и автобус? – спросил Андрей.
– Пусть поломают голову, – отмахнулся Виктор. – Был бы я пострадавшим, принял бы это как предупреждение: мол, не ищи джип, иначе прокатишься на катафалке. Кстати, ты заметил, какие неприлично густые заросли клещевины на задах? Из нее, между прочим, получается самый сильный растительный яд: рицин. Слышал?
– Краем уха.
Инсаров оторвался от дел, уже в который раз уловив в голосе Андрея безразличие. Что может укрыться за ним, Виктор знал на собственном примере.
– Ты только не спасуй перед ними. Да, они спецы, но они и преступники. Ты бросаешь вызов не закону, а беззаконию. И пусть эта мысль настроит тебя на операцию.
Он вернулся к работе, поманив Андрея в салон автобуса. Присев на сиденье, он положил на колени восемь тротиловых шашек весом семьдесят пять граммов каждая. Скрепив их между собой изолентой, он вставил взрыватель.
– Это модернизированный упрощенный взрыватель, – объяснил он Андрею. – Состоит из корпуса, ударника, пружины, чеки, шпильки и запала. – Он лег на пол и, прикусив зубами тонкий фонарик, крепко привязал связку тротила к внешней ножке. Размотав проволоку, прикрепил один конец к ножке соседнего сиденья, другой – к карабину, крепящемуся к чеке запала. И снова привлек внимание Андрея, взяв фонарик в руку и посветив на мину. – Видишь, взрыватель сейчас находится в боевом положении: пружина сжата, чека в отверстии ударника и удерживает его во взведенном положении. Достаточно небольшого натяжения проволоки, усилия меньше чем килограмм, и проволока вытянет чеку. Пружина толкнет ударник, и он стукнет по капсюлю запала. И все – детонатор подорвет основной заряд. Теперь за проволоку не заходи.
Инсаров встал с пола, отряхнул брюки... и перешагнул через проволоку. Стоя в середине салона, он еще раз огляделся, проверяя, плотно ли задернуты шторы. Попросил Андрея проверить, видно ли что-то снаружи. Чирков обошел автобус и коротко доложил: ничего. Даже через лобовое стекло и заднее стекло в кабине водителя, также забранное шелком траурного цвета, нельзя было разобрать, находится ли кто-то в салоне.
– Последняя проверка, – услышал он. – Она всегда вызывает чувство неудовлетворения, кажется, ты что-то забыл, недоделал, отнесся к делу несерьезно. Больше мы в автобус ни ногой, ясно? Иначе не слезем с измены.
– Посмотри ты снаружи, – предложил Андрей. – Может быть, я что-то упустил.
Он ничего не упустил. Три плафона на потолке источали тусклый свет, неспособный выделить предметы внутри салона.
Инсаров принял предложение. И едва они поменялись ролями, Андрей нагнулся над сиденьем и нащупал проволоку. Его пальцы скользнули по ней и наткнулись на карабин. Ослабив зажим большим пальцем, он с первого раза снял карабин с чеки взрывателя. Затем резко дернул, срывая второй конец проволоки. Смотав отрезок, он положил его в карман. Все, растяжки больше не было. Дело сделано. Отступать некуда.
В отсутствие молодого напарника Инсаров достал спрятанную взрывчатку, оружие. Сейчас подкатил к нему дорожный чемодан на роликах и с выдвижной ручкой, в которой хранилась винтовка.
– У нас мало времени остается, – поторопил он Андрея. – Скоротаем его на позициях. Напомни, как и когда ты должен будешь снять прикрывающего?
– Как только прогремит взрыв. Он и станет отвлекающим действием. Прикрывающий не двинется с места и подарит мне пару секунд. Главное, мне самому на взрыв не отвлечься.
– Хорошо. Не отвлекайся и на другие «мелочи». Пусть тебя не смущает позиция прикрывающего. Он сократит площадь попадания в него до минимума: стойка с колена, руки и сама винтовка – тоже являются защитой. Но он откроется, когда грохнет взрыв, потому что он станет для него полной неожиданностью. Но если ты промахнешься, шансы у Гурова все равно невелики. Я возьму его.
Инсаров самолично вынул из чемоданчика винтовку фирмы «Армалайт», получившей неофициальное название «АК по-американски».
– Ступай. Увидимся. Мне надо будет кое-что сказать тебе. Ждать осталось недолго – всего-то полчаса.
Андрей подхватил винтовку и вскоре занял место на огневой позиции. На крышу он забрался по поддону изнутри склада, площадью двадцать квадратных метров, через брешь в потолке. Подготовив упор и укрытие в виде пары тарных ящиков, Андрей разложил приклад винтовки.
Пожалуй, Виктор Инсаров был прав, считая винтовку оружейной фирмы «Штейр, Даймлер, Пух» лучшей, «экстазной», как он выразился. AR-18 не шла ни в какое сравнение с ней, была угловатой, как девочка-подросток. Трудно было представить, что в ней можно найти вторую любовь. Она отдастся ему лишь раз, но бросит ее он, такой вот парадокс. Винтовка, из которой он отстрелял в Еретика, была изящной, как дама из высшего общества, и Андрей будет часто вспоминать ее «тонкую художественную соразмерность и красоту».
Он в последний раз посмотрел на Инсарова, который, как показалось ему, дурашливо отсалютовал ему, причем во второй раз за сегодня. Он мог убить его одним выстрелом, а мог ранить и дать помучиться. Но посчитал этот шаг слишком простым. В руках людей, которых он приговорил к смерти, мстил им за какую-то обиду, он будет молить о смерти. Андрей предчувствовал это и посчитал справедливым. Теперь он распоряжался судьбой этого человека.