Он что-то спрашивает про мать Ирины, знает ли она. А ведь ему нет до нее никакого дела. Есть ли у Олега дело к ней? Может, он снова потревожил ее телефонным звонком: «Ваша дочь у меня. С ней все в порядке». А она, стерва, радуется: пристроила наконец-то!
Нет, глупости все это, видно, водка паленая.
Влад не просто уснул, он вырубился. И, конечно, не помнил, как чья-то заботливая рука, привыкшая ухаживать, укрыла его одеялом...
Владу снились кошмары. Он одет в форму старшего лейтенанта Красной Армии, с ромбами на петлицах. В эбонитовых наушниках он сидит напротив допотопного передатчика и принимает шифровку: "Приступить к операции «Жасмин». Он знает, что «жасмин» — смертельный яд. Советские разработчики всегда любили громкие названия проектов. Как, например, советские подводные лодки классов «Янки», «Янки-2», «Оскар»... Или «черемуха» — слезоточивый газ. Сняв наушники, Влад спускается в сырое полуподвальное помещение, включает компрессор и посредством переходника закачивает внутрь баллона с нитроксом строго дозированное количество яда.
В голове всплывает полузабытое слово — бета-эндорфин. Что это? А-а... Это естественный наркотик, он выделяется организмом в критической точке боли. Так организм защищается от боли.
И снова что-то из инструкций... Затем от себя: «Жар разливается по всему телу, словно в жилах течет крутой кипяток...»
«Бойцы тонули, умирали, понимали это, а страха, выходит, не испытывали». Интересно, а это чей голос?... Вот он спрашивает: «Где вы были 1 июля?» — «Как где?... Отдыхал в Сочи. Там мне рассказали новый анекдот. Один грибник попал в медвежий капкан. Не смог высвободить ногу. Его облепили комары. Когда его нашел охотник, бедняга был похож на освежеванного кролика. Охотник пристрелил его — из жалости».
Оба собеседника заливаются громким смехом. Влад прощается с симпатичным чернявым человеком, имени которого не помнит, грозит пальцем какой-то полноватой женщине: «Я знаю, это ты мне звонила!» Она отвечает, приложив палец к накрашенным губам: «Осторожно, тут такой бардак!» На ее столе затрезвонил телефон. Влад перешагивает через нераспакованную дорожную сумку, чтобы снять трубку, но спотыкается и падает. И... просыпается от зазвонившего в квартире Олега будильника.
6 июля, воскресенье
Олег всегда был тактичным человеком, подумал о товарище Влад, лежа и слушая фон голосов за плотно закрытой дверью спальни: мужской и женский. Вчера Олег был просто гостеприимным товарищем и не коснулся темы, тревожным облаком висящей над военно-морской базой. Хотя наверняка знал или угадывал, какими словами встретит его начальник курса: «В тяжелое время ты вернулся к нам, товарищ».
Тульчинский улыбнулся. Но улыбка тотчас слетела с его губ. Время действительно тревожное и тяжелое — особенно для секретного агента ГРУ. Вдвойне тяжелое потому, что он, вероятнее всего, вскоре окажется между двух огней. В 97-м он выполнял приказ одного начальства, сейчас выполняет приказ другого, что автоматически предполагало работать против первого. И как выйти из этой непростой ситуации? Во-первых, он не может работать против себя, ему дали приказ выяснить, кто из учебного центра причастен к гибели обеих групп спецназа. Косвенно — он. Вот он, виновник, рубите ему голову. Если в ГРУ узнают об этом — ему конец. Ему придется давать показания на высокопоставленного чиновника, проводившего операцию «Жасмин»; и дело не в названии яда (ему Паршин мог дать более соответствующее название: «анчар», или «плющ»), который не оставляет в крови следов, ибо задействует естественные наркотики организма. Идея далеко не нова, ею занимались и фашисты в концлагерях, и современные специалисты в белых халатах, курируемые зубрами с крупными звездами на погонах.
Влад тщательно подготовился к той операции, но допустил ошибку: уничтожил (спустил газ) не тот баллон — другую причину невозможно придумать. И вот он, полупустой, спустя много лет (а по логике полковника Артемова — спустя два месяца) по роковой случайности снова принес смерть. Только за это агента Влада могут напоить и дать занюхать тем же «жасмином».
Как, как такое могло произойти? Ведь он уничтожил даже противогаз, в котором спускался в подвал...
Как ни крути, а Владу нужен исполнитель. Главная задача — подготовить виновного, соборовать его. Он не имеет права доложить, что его работа прошла впустую, что он не нашел никаких улик в центре. Он — опытный агент, и тогда заподозрят именно его — пятого по счету, который по оперативному раскладу мог быть лишь свидетелем гибели первой группы, и расколют в два счета.
Перед глазами агента лист бумаги, за которым просвечивается непроницаемая маска полковника Артемова. На листе четыре фамилии:
Капитан 2-го ранга ПАНИКЯН Артур Викторович.
Капитан-лейтенант КОЛЧИН Олег Владимирович.
Старший мичман ОФИТОВ Александр Владимирович.
Мичман ЮРМИН Сергей Геннадьевич.
Кого из них принести в жертву?
А ее ждут именно из этой группы лиц.
Паникян...
Уже стар, фактически безволен, не служит, а дослуживает. Нет, он не подходит.
Юрмин...
Инструктор по огневой подготовке. По большому счету — стрелок. По сути — «однорукий», соображает одним лишь полушарием, видит «одним глазком», дышит одной ноздрей, кроме порохового, других запахов не различает.
Колчин...
Специалист-психолог. Он ведет дисциплины, в частности по видам воздействия: информационно-психологическое, психогенное, психоаналитическое, нейролингвистическое, психотронное, психотропное.
Психотропное...
Действие «жасмина» по своему воздействию на организм чем-то походило на применение психотропных средств. Так, дальше. Артемов и компания в курсе, что в 97-м году погиб сотрудник лаборатории НИИ-17, знают, что в крови погибших не обнаружено следов адреналина. А что, если «увести» Артемова от яда и «подвести» к психотропным средствам? Ведь лаборатория, насколько знал Влад, занималась и этой проблематикой.
А что, если столкнуть лбами контрразведчика генерала Паршина и военную разведку? — подумал Тульчинский. Можно, но он так и так окажется между двух огней.
Олег Колчин...
Ведет подходящие дисциплины.
Его?
Кроме него, некого.
А что, если взять его в компанию? На первых порах. Узнать, что он думает по этому поводу, какими материалами, возможно, располагает. Ведь он не слепой, он умеет читать в чужих душах и обращаться с ними по своему усмотрению. Не усмотрел ли он в появлении Влада некую закономерность? Не оттого ли вчера не затронул этой темы? Может быть. Выходит, не такой уж он тактичный...
С ним нужно действовать впрямую, заодно успокоить его.