Шустов кивнул.
Несмотря на его утвердительный жест, Рожнов вынул из кармана несколько снимков немолодого уже человека. Олег внимательно вгляделся в каждую фотографию. Калтыгов был изображен и с бородой, и гладко выбритым.
– Оставь снимки себе, – распорядился Рожнов.
Олег был одет в джинсы и синюю майку с коротким рукавом. Они с начальником были примерно одного роста, но Шустов отличался спортивной фигурой. На его загорелом лице контрастом выделялись белесые брови и светлые усы. Он положил фотографии чеченца в задний карман джинсов, и они с полковником прошли дальше, к штабелям обрезной доски. Михаил Константинович на ходу давал информацию на клиента.
Даже не особо вникая в суть дела, можно было понять, что деятельность лидера криминальной группировки Калтыгова перешла все границы. На продовольственном рынке в одном из городов Московской области творился такой беспредел, в который верилось с трудом. Вся милиция была куплена, в открытую шла торговля наркотиками, на территории рынка в прямом смысле слова существовали рабы, которые жили в металлических контейнерах, оборот черного нала достиг необыкновенных размеров. При запросах свыше местные правоохранительные органы ограничивались отписками или отговорками; все было построено на взятках и страхе.
– Есть конкретная дата ликвидации Калтыгова?
– Будет, – пообещал Рожнов. – У нас есть дней десять, чтобы основательно подготовиться к операции.
– У правоохранительных органов мало мотивов для ареста Мусы?
– Мотивы есть, но чеченец не просидит в камере и суток, его освободят и официально извинятся. Отсюда следует, что Калтыгова нельзя просто убрать, его смерть свяжут со спецслужбами России. Так что операция по его ликвидации будет усложнена.
Рожнов снял очки в тонкой оправе и посмотрел стекла на свет. Пройдясь по ним идеально чистым носовым платком, полковник не спеша водрузил очки на место и продолжил разговор:
– Полгода назад РУБОП сделало попытку взять в оборот чеченца. Арестовали не только Калтыгова, но и четверых его людей. Однако отпустили с весьма туманной формулировкой: дескать, все пятеро являются одним из важнейших звеньев агентурной цепи управления ФСБ по освобождению заложников из чеченского плена. На этот раз жди, что они окажутся агентами ГРУ. Не мне тебе объяснять, какой бардак творится в управлении. Но не все бездействуют. Помнишь скандал, связанный с тремя офицерами ФСБ, которые получили приказ ликвидировать одного депутата? А ведь формально его нельзя было трогать. Одним словом, крайний случай.
Шустов кивнул. Полковнику незачем было напоминать об этом случае – начальник, отдавший приказ, стоял сейчас рядом с ним и делал вид, что заинтересовался кафельной плиткой, в несколько рядов выложенной на стенде. Рожнов тогда поступил опрометчиво, он забыл, что такие приказы не отдаются подчиненным. Обычно подобные задания проходят через секретных агентов, которые вербуют исполнителей на стороне или же пользуются давно проверенными кадрами из числа бывших заключенных либо бывших сотрудников правоохранительных органов.
Рожнов действовал на свой страх и риск, не имея ни одной лишней минуты и надеясь на своих подчиненных, а те сразу же сдали начальника, дав интервью одному из телевизионных каналов. Они остались чистыми, с незапятнанной репутацией чекистов новой формации, а «старообрядческое» поведение Рожнова послужило поводом к его увольнению из органов.
Спустя два месяца о бывшем полковнике ФСБ вспомнил новый руководитель службы безопасности.
Рожнова не восстановили в должности, а поставили во главе вновь созданного департамента, который в секретном указе значился как Департамент "5", имеющий личный фонд. Офис «пятерки» находился не на Лубянке, а занимал довольно скромную площадь в одноэтажном здании на Коровьем валу; над дверью неприметная табличка гласила, что в этом офисе ведет прием граждан юрист М.К. Рожнов.
Время приема выглядело несколько странно и напоминало график приема по личным вопросам у директора крупного предприятия: он принимал граждан по четвергам с двух часов до шести. И только несколько человек знали, чем занимается в свободное от работы время полковник госбезопасности Рожнов.
Одним из таких людей был Олег Шустов.
Почти все, с кем был знаком Рожнов, понимали, что юридическая консультация – только «крыша», и удивились бы еще больше, узнав, что в штат Департамента "5" входят всего двадцать человек, включая Рожнова, его секретаршу Ирину Архипову, секретных агентов по поручениям и специалистов-электронщиков.
– Когда мы получим полную информацию на Калтыгова? – спросил Олег.
– Как только начнете знакомство с местностью. Думаю, раньше не стоит. Тебе нужны деньги?
– Нет, – отказался Шустов, – рассчитаешься с нами после.
– Именно на это я рассчитывал, – улыбнулся полковник.
Взгляд Олега под солнцезащитными очками стал еще жестче. Неожиданно мелькнула неприятная мысль: Рожнов каким-то образом прокручивает общие деньги, получая прибыль.
Майора Шустова выгнали из подразделения ФСБ, когда тот вначале не согласился с приказом начальника, а потом, не сдержавшись, ударил его; с переломом нижней челюсти патрона отправили в госпиталь.
До трибунала дело не дошло. То ли из трусости, то ли из человеколюбия начальник заявил, что причиной внезапной агрессии стал именно он. Все ограничилось судом чести и увольнением из подразделения.
Через два месяца его нашел Рожнов и предложил работу.
– Как дела в группе? – осведомился полковник, когда они вышли за ворота.
– Нормально. Правда, у Сергея Белоногова возникли проблемы с братом.
– Да, кстати, об этом я и хотел спросить у тебя.
Почему вы не обратились ко мне за помощью?
– Ни к чему рисоваться, Михаил. Практически Сергей сам уладил свои дела. Когда на следствие давит ФСБ, возникают нежелательные вопросы, следствие может заинтересоваться, откуда такие связи у простого смертного.
– Центровой известной баскетбольной команды не простой смертный, – возразил Рожнов. – А давление оказали бы на другом уровне, если хочешь, на государственном. Не забывай, что вы работаете на правительство. Хотя деньги получаете из фонда департамента.
– Может быть, – уклончиво ответил Олег, поймав себя на мысли, что они разговаривают так, как если бы их подслушивали. – Сергей, как и полагается, все рассказал мне, и мы решили, что может сложиться нежелательная ситуация, при которой коса найдет на камень. Пусть лучше один окажется со связями, а другой с деньгами. В последнем случае – это Сергей.
– А с потерпевшим не пробовали говорить? – в голосе и на лице полковника сохранялось недовольство.
– Что толку? Потерпевший не принадлежит сам себе, даже во время игры им руководит отец, то бишь главный тренер. А твои связи и влияние, с одной стороны, навредили бы Алексею, играющему за «Динамо». Это спортобщество относится к МВД. И там не любят, когда в их даже спортивные дела вмешиваются посторонние силовые структуры. Тем более служба безопасности. Странная вышла бы претензия: мол, вы давите на своего же, милицейского парня. Вы это прекратите! Так что ли, Михаил? Не исключено, что Алексею за стукачество в инородную организацию совсем осложнили бы жизнь.