– Мы на Острове, кретин, а не в штате Техас. Кстати, как тебя зовут? И не перейти ли нам на итальянский?
Сергей принял ее предложение и ответил на итальянском языке:
– Меня зовут Сантос. Как и двадцать лет тому назад, когда мы познакомились.
– Похоже, я заспала наше знакомство. Из твоих уст оно прозвучало для меня откровением. Дура, зачем я вышла за Романо, когда рядом всегда был такой герой: в одной руке нож, в другой бутылка шампанского!
Сергей прижал Марию к себе, провел рукой по спине. Его пальцы были способны нащупать не только проводок от микрофона, но и каждый нерв этой женщины.
Он отстранил ее и бесцеремонно поднял широкую, не по размеру рубашку. Мария была без лифчика.
– Ты по-прежнему в хорошей форме, – нервно похвалил ее грудь Сергей.
– Ты это о чем?
– Садись на диван. Садись на диван! – с нажимом повторил он. И сел рядом, не отпуская ее руки. – Рассказывай, только тихо, как ты оказалась здесь? Рассказывай все по порядку.
Мария покачала головой:
– Не ты, а я держу в руках твою жизнь. Мне даже кричать для этого не придется. Просто плохо подыграю тебе, и... – Мария искусно округлила глаза, приложив руку к горлу.
– Договоримся так: я отвечаю на один твой вопрос, потом ты отвечаешь на один мой.
– Это справедливо.
– Чему ты улыбаешься?
– Я вспомнила Мерфи. Закон Мерфи, – уточнила Мария. – Если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдет.
«По-русски – закон подлости». Говоров был готов подписаться под этим шутливым философским принципом, каноническая формулировка которого звучала так: изо всех возможных неприятностей произойдет именно та, ущерб от которой больше.
Он мог увязнуть в этом законе подлости, поскольку у него была и другая формула: «Всякое решение плодит новые проблемы». А ему придется решать множество проблем, и даже если он начнет устранять их, ничего не изменится.
Рассказ Марии походил на правду. Но всю ли правду она сказала за эти полчаса? Она легко могла пойти на сделку с Мусульманином и сыграть на его стороне против Говорова. Но для этого ей нужно было убедиться в том, что гость, которого принял на своем Острове Мусульманин, только выдает себя за Сантоса, а значит, ведет какую-то игру. И если взять в расчет риск, которому он подвергается среди чужих, то игра идет крупная, с поддержкой спецслужб – на такую дают добро лишь высшие руководители страны; во всяком случае, они в курсе событий. Сергей легко представил себе Марию за шторкой губернаторского дома, у нее за спиной Муслим; вот он показывает ей на своего гостя, а Мария качает головой: «Это не Сантос». Вот отсюда могла начаться игра. Все так, за исключением главного: Говоров не дал ни одного повода усомниться в том, что он и есть семейный посыльный дона Гальяно, его Черный Посыльный, и привел тому множество доказательств. Его биография отскакивала у него от зубов, он наизусть помнил переписку с Муслимом; с компьютера последнего он открывал свой почтовый ящик, удалял сообщения и многое другое. Единственное, чего он не мог знать, это прием с Марией; свою бывшую возлюбленную Альваро Сантос использовал как щит, как пропуск на Сокотру, как балласт. И это было в духе Сантоса. Погоня. Преследователь рвет дистанцию, и Сантос, чтобы увеличить ход своего катера, сбрасывает живой балласт... Екнуло ли у него сердце? Пожалел ли он хоть немного о том, что ради своего спасения утопил в море свою первую, считай, любовь?.. Но он спасал свою жизнь, а для Сантоса не было ничего важнее жизни. К тому же он проделал большую и долгую работу; он стремился к земле обетованной, и уже ничто и никто не могли остановить его. Он был практично осторожен; о своем оригинальном ходе с Марией Муслиму он не сообщил. Вез ему сюрприз? Был уверен, что хозяин Острова согласится принять пару влюбленных? Или же в плане Сантоса Мария изначально была обречена? Или же он действовал по обстоятельствам?
Много вопросов, много ответов. Но все ответы начинаются со слов «возможно», «вполне вероятно», то есть пятьдесят на пятьдесят, ничего определенного.
И чем больше Говоров думал об этом, тем больше убеждался в том, что никакой сделки между Марией и Муслимом не было. Это сам Мусульманин решил преподнести своему гостю подарок.
Сергей оказался на грани провала. Ему не оставалось ничего другого, как в одностороннем порядке сворачивать операцию. Что будет с Марией, когда он не вернется из своего первого рейда? Сантос, живущий в нем, подсказал ему ответ: «Тебя это не должно волновать». И если даже он наполовину был Сантосом, этот ответ его удовлетворить не мог. Над Марией учинят расправу – потому что она признается в том, что вместе с лже-Сантосом вела против Муслима игру. Она ни физически, ни морально не сможет удержать этот секрет в себе. Она посчитает, что чистосердечное признание смягчит ее участь, и, конечно же, она ошибется.
Говоров четко представил, как уходит с Острова один, но с трудом верил в то, что на баркас поднимется и Мария. Его команда взбунтуется против женщины на корабле – это всегда к беде.
Мария Лучано не входила в его планы. В противном случае Муслим узнал бы об этом.
У Сантоса еще не было незавершенных дел.
А что если действительно убийство Марии входило в планы Сантоса? В этом случае и объяснять ничего не нужно: он сделал то, что и должен был сделать, – убил Марию.
Она – умная женщина. Она должна понимать, что на Острове обречена. Впрочем, она обречена и в любой другой точке земного шара. У нее сохранился еще шанс выйти на ФБР и уже с ним заключить сделку: в рамках программы по защите свидетелей она в суде даст обличительные показания на главу новоорлеанской мафии. Упрятать его даже на десять лет для спецслужб США – большая удача. Но почему она, против логики, отправилась на Остров? Неужели те две пощечины могли удовлетворить ее? Да, она вопреки всему выжила... Хотя нет, эта версия не имела продолжения. Сергей понял, что именно привело Марию на Остров. Да, и эти две пощечины Сантосу – конечно, тоже, но больше – любовь к нему, признательность за то, что он дал ей шанс, вместо того чтобы выполнить приказ Паука и прикончить в ее же собственном доме. Остальное, по большому счету, не имело значения.
Наверное, она была благодарна Сантосу и за то, что он всколыхнул подзабытые чувства к нему, и тема «любовь на продажу» сменилась темой «любовь не продается».
Сергей не мог не затронуть эту тему. Больше того, в конце его рассуждений она показалась ему основной.
Вот он смотрит в глаза Муслима: «Мария не входила в мои планы. Да и в твои тоже. Поэтому я избавился от нее. Думал, что избавился. Ставлю тебя в известность о том, что эту ошибку я собираюсь исправить».
Так или приблизительно так он начнет разговор с губернатором Острова. Он точно знал, какой ответ ждет его: «Исправляй». А может быть, Муслим справедливо съязвит: «Кого еще из твоих близких мне ждать в гости? Винни Подкидыша, может быть? А может, самого дона Гальяно?»