— Ладно, извини. Что ж, я подумала… — И почему у меня так забилось сердце? Почему я волнуюсь, как школьница, которая хочет пригласить мальчика на прогулку? — Может, тебе понравится идея съездить в Айову со мной в эти выходные на встречу, посвященную памяти моего отца, которую мы устраиваем каждый год? Туда приходят члены литературного объединения и читают свои любимые стихи, и… Нет, в самом деле, я пойму тебя без всяких оговорок, если ты не можешь, я только подумала, это могло бы быть… тебе интересно.
— Ты серьезно, Клэр? Да я с удовольствием поеду! Ну, конечно! — Люк улыбнулся мне, и я поняла, что его воодушевление было искренним. — И время удачное. Моя подруга как раз отправляется в автопробег на север штата под лозунгом «Спасение тутового шелкопряда».
— Великолепно! Насчет билета не волнуйся, у меня… билеты уже забронированы, — обрадовалась я. — Как же я счастлива, что ты можешь поехать. Знаешь, мы можем даже поработать в дороге! Почему бы тебе не захватить с собой текст? Тогда мы сможем править его прямо в самолете…
— Нет, лучше сделать передышку и насладиться выходными. Избавлю тебя от работы.
— Да, ты прав, — согласилась я.
* * *
— Привет, медвежонок. — Рэндалл рывком распахнул дверь в нашу, теперь уже общую спальню.
Гм-м. Где-то в глубине души еще саднила обида за его отказ в последнюю минуту ехать в Айову. Но я не могла не признать, что Рэндалл как всегда был обалденно красив. Я села на кровать, отложив работу на тумбочку. Рэндалл вытащил из-за спины пакет от Картье.
— Я очень сожалею, что так вышло. — Он взгромоздился на кровать рядом со мной и нежно убрал волосы с моего лба. — Знаю, что подвел тебя, лапуля. Но сейчас одна из таких ситуаций, когда мне вообще нельзя отлучаться ни на минуту, поскольку намечается серьезнейшая сделка. Иногда я ненавижу жертвы, на которые приходится идти из-за работы, но, Клэр, побед без жертв не бывает.
Он искренне сожалел, и, скажу честно, я не могла дольше сердиться.
— Я понимаю, — сказала я, проведя рукой по его спине. — Найдется еще множество поводов съездить в Айову и погостить у моей мамы. А что касается вечера памяти, так он будет и на следующий год.
Следующий год. Я посмотрела на Рэндалла, но на его лице не появилось никаких видимых признаков дискомфорта. В действительности мы никогда не говорили об общем будущем, и даже мое упоминание о следующем годе можно было бы посчитать попыткой переступить черту. Но теперь, когда мы жили вместе, и эта тема переставала быть запретной.
— В следующем году уж наверняка. — Рэндалл улыбнулся, совсем успокоившись. — А это тебе, дорогая моя. Маленькая безделушка, чтобы ты не сомневалась, как я сожалею о случившемся. — Он протянул мне подарок. Я вынула из пакета коробочку, в которой лежал изящный золотой браслет. Браслет мне очень понравился, но больше меня тронуло внимание Рэндалла. Он нашел время и сделал усилие, чтобы помириться со мной.
Я обняла его.
— Рэндалл, спасибо тебе, — прошептала я ему на ухо. — Очень красивый подарок, хотя вовсе и не обязательно было так беспокоиться.
— Давай помогу, — сказал он, неумело возясь с застежкой. Я почувствовала его горячие руки на своем запястье и поцеловала его в шею. — Мне показалось, что браслет должен тебе понравиться, — продолжил он, наконец справившись с застежкой.
— Так и есть, мне нравится. Очень. Рэндалл, я люблю тебя. Очень. Я так рада, что мы наконец вместе! Наша первая ночь вместе.
— Я понимаю. Ты проявила столько терпения, Клэр. — Он поцеловал меня. — Да, Дирдрей что-то упоминала о твоем звонке. Ты звонила ей, чтобы переписать на кого-то билет в Айову. Кого ты решила взять с собой? — небрежно спросил он.
— Гм-м, это один из моих авторов. — Я не стала тянуть с ответом. — Помнишь, я говорила тебе о книге Люка, племянника Джексона Мэйвиля?..
Уф-ф. А что, если Рэндалл расстроится? Мне стало не по себе. Эх, надо было раньше думать…
— Да? Это хорошо, малышка. Я рад.
И это все, что он мог сказать? Мне следовало бы обрадоваться, что Рэндалл воспринял как должное то, что я беру с собой Люка, но надо признаться, меня немного расстроило полное безразличие с его стороны.
— Пойду скину с себя эту робу и приму душ. Обещаю, я быстро. — Одарив меня улыбкой дьявольского соблазнителя, Рэндалл развязал галстук и направился в ванную комнату.
Может, он просто очень уверен во мне? А почему бы и нет? Мы жили вместе, и нас связывали серьезные отношения. Что такого особенного, если я проведу уик-энд со своим другом? Рэндалл мне доверял. И он был прав, ведь я была без ума от него.
Улегшись на мягкую пуховую подушку, я стала ждать его. Звуки льющейся воды, невероятная мягкость простыней и моя непроходящая усталость — это было чересчур для меня.
«Надо зажечь свечи», — подумала я, заставив себя подняться с кровати. Я выдвинула ящик тумбочки, чтобы отыскать спички, но безуспешно. Может, он держит их в верхнем ящике стола? Марки, нож для вскрытия конвертов, какая-то бумага для принтера… и фотография Рэндалла на пляже с красивой блондинкой. Великолепно. Уже во второй раз за этот день я пожалела, что натыкаюсь на фотографии. И, конечно, никаких спичек.
Отказавшись от своей затеи и не желая больше ни за кем шпионить даже по неосторожности (на сегодня с меня хватит!), я вернулась в кровать. В ванной по-прежнему лилась вода. Я не заметила, как уснула. Какое-то время спустя, перевернувшись во сне, я обнаружила Рэндалла подле себя. Посвежевший после душа, облаченный в пижаму, он перелистывал какие-то бумаги. Я посмотрела на часы: было уже полтретьего ночи. Когда же он спит? Поистине, он двужильный.
— Дорогой… — прошептала я, придвинувшись поближе. От Рэндалла пахло мылом и чистым телом. Я глубоко вдохнула этот запах свежести. — Прости, я задремала.
— Это хорошо, медвежонок. — Он поцеловал меня в макушку, переворачивая страницу. — Тебе нужно больше отдыхать.
— Спокойной ночи, — протянула я, целуя Рэндалла в грудь. Свернувшись калачиком и прижавшись к нему, я ощутила давно забытое чувство защищенности и уверенности, совсем как в далеком детстве.
— И тебе тоже, Коралл, — рассеянно прошептал он в ответ, продолжая делать какие-то наброски на полях.
Я подскочила, будто в меня выстрелили:
— Ты только что назвал меня Коралл?!
— Конечно, нет! Я сказал — Клэр. Спокойной ночи, Клэр!
Тогда почему же я явственно услышала имя Коралл? Рэндалл говорил неправду? Я то просыпалась, то снова погружалась в сон. Клэр… Коралл. Нет, может, я и правда ослышалась. Пусть даже он произнес имя своей бывшей подружки, какое это, в конце концов, имеет значение? Невинная оговорка, два почти одинаковых имени.
Я снова свернулась калачиком. Рэндалл доверял мне, и мне нужно доверять ему.
Но сон больше не возвращался.
Мамуля, конечно же, встречала нас, хотя аэропорт был в сорока минутах езды от нашего дома. Мысль, что мы можем доехать до дома на такси, была так же чужда ей, как, например, наша привычка заказывать обед с доставкой из ресторанчика на углу улицы. Это было нечто, свойственное другому миру, объединенному общим понятием «Нью-Йорк».