— Глупости, — сказала жена, намазывая на хлеб творог, — канализирование — это вода. Это как налог на воду, снова они начинают…
Да, такая проблема у нас уже возникала. Мы получили в апреле — мае счет за воду на сумму в 1630.71 лир, но это же абсурд. Я писал письма, что у нас нет плавательного бассейна в доме, это, конечно, ошибка, на что прибыла желтая бумажка под названием «Последнее предупреждение перед отключением воды».
Если я не ошибаюсь, мы несколько запустили это дело, так как я шестнадцать дней находился на военных сборах, а когда вернулся, на кухне была уже новая бумажка, на этот раз зеленая, «Приказ об отключении воды». Я подал апелляцию в комиссию канцелярии и попросил скидку на поливку сада, а тем временем на кухню попала совершенно зеленая бумажка «Извещение о выходе контролера для закрытия воды», согласно которой городской контролер уже вышел из здания муниципалитета и находится по пути к нам, но еще не пришел, поэтому нам дают передышку и даже в одноразовом порядке возвращают 6 лир. А сейчас снова начали с канализированием…
— Уладь ты это дело, — бормочет жена с остекленевшим взглядом, — поговори с этим, из отдела взысканий, как его…
— Я не успею, мне надо еще послать машину на тест.
В гараже обещали, что кто-нибудь придет еще вчера, но никто не пришел. Я звонил все утро, но, когда я набирал двойку, номер или был занят, или вообще не набирался. Жена утверждает, что нельзя зависеть ни от кого, чей номер начинается с двойки. В конце концов, мне пришлось самому отвозить машину и возвращаться на автобусе. В гараже Мико сказал, что надо менять рессоры и что у него просто голова разрывается. Я дал ему чек, и теперь мне нужно заскочить в банк и уладить там перебор со счета; кроме того, нужно возобновить страховку машины, когда все это кончится?
В июне? Что-то не верится…
— Не забудь, — сказала жена, — в три — родительское собрание.
— Мы не обязаны идти туда оба, поговори с учительницей сама.
— Я не могу пойти. Я забираю миксер…
Учительница уже дважды нас вызывала, утверждая, что ребенок кусается, очевидно, мы не уделяем ему дома достаточно внимания. Учительница говорила, говорила, а тем временем на улице мою машину уволокли тягачом за неправильную парковку, и я бегал целый день, пока не обнаружил ее на частной стоянке. Я устроил скандал, зачем надо было ее утаскивать, я ведь на боковой улице припарковался, правильно? Там есть знак, ответили мне.
— С чего вдруг миксер? — спросил я жену, — я думал, это уже улажено…
Штучка, которая держит вращающуюся часть миксера посредине, сломалась еще пол-года тому назад, в магазине сказали, что таких запчастей у них нет, надо заказывать с завода в Родезии, а они этим не занимаются, потому что надо получать специальное разрешение на импорт. Я подал в промышленность и торговлю просьбу на бланке 103 в четырех экземплярах, но нужно было еще финансирование в иностранной валюте в размере $3.30, а его дают только в Иерусалиме, в Минфине. Я поехал в столицу, подал бланк 11, и в понедельник мне сказали, что уже послали указание в банк, только не знают в какой. Мы запрашивали несколько раз Минфин, и нам сказали, что надо подать еще одну просьбу. Так мы купили новый миксер.
— Я заберу его после обеда, — размышляла жена, — после того как освобожу из таможни шарики для пинг-понга. А ты уладь с Национальным страхованием.
Я побледнел.
— Только не это! У меня никакого понятия нет!
— У меня тоже!..
Мы уже несколько недель пытались решить это дело. Служба Национального страхования послала нам пять бланков, которые мы должны заполнить на имя нашей домработницы, 7,1 % страховки на случай потери кормильца и по старости, так там написано, потери кормильца, и 1,8 % пособие на работающих детей и 0,7 % производственные травмы в фонд выравнивания. Мы дважды начинали заполнять бланки, а тем временем домработница пошла в больницу или что-то такое, и мы сказали себе, что продолжим, когда она вернется. Неизвестно почему, собственно.
Позавчера у нас описывали имущество. Пришел какой-то напуганный старик с толстой папкой и мигал, и жена обещала ему пойти и уладить это дело как можно скорее, но никуда не пошла, потому что старик забыл сказать, кто его прислал. Патефон снова сломался, играет, но не стерео, так я взял его к электрику, но того не оказалось на месте, и жена не знала, когда он вернется, а тем временем я получил штраф за неправильную парковку.
— А где газеты?
— Я уже тебе сказал, что разносчик газет болен и придет лишь в конце будущей недели.
Я встал из-за стола попить воды. Воду еще не перекрыли, это хорошо. На шкафу ветер развевал несколько извещений. Надо будет балкон заделать. Но где брать разрешение? Надо еще уплатить налог на радио и урегулировать со страховым полисом НOUSEHOLDERS ALL RISK, и еще этот налог на земельный участок, и аренда, или как это называется, для Керен Кайемет [13] , или что-то такое. Сошедший с ума компьютер в Иерусалиме снова послал нам три последних предупреждения насчет аванса по подоходному налогу в сумме 982.311 лир, без учета остатка прошлого долга. Бухгалтер сказал, что он ничем помочь не может. Нам предложили подать апелляцию в окружной суд.
— У тебя есть деньги? — спросила жена. — Мне нужно заплатить за антенну.
Она позавчера упала с крыши. В смысле антенна.
Я спросил в банке, когда будут выплачивать по займу на абсорбцию репатриантов от 1966 года, но они не знали, может, в будущем году. Почта сегодня не пришла, наверно, забастовка. Надо еще вернуть книги в американскую библиотеку, я их еще и не открывал, как-то у нас не получается много читать, а они уже послали три напоминания. После обеда, может, заскочу в лабораторию забрать анализы дочки, а на обратной дороге встану с машиной в Яффо возле штаба и куплю батарейки для транзистора и сливы. Что еще на сегодня? Я чувствовал, что это не все.
— Эфраим, — сказала жена, — ожидается падение курса лиры к доллару.
Она прочла это в газете трехнедельной давности и была совершенно белая.
— Когда, — спросил я, — когда?
— Здесь не написано. Но, по-видимому, это вопрос нескольких часов, надо немедленно застраивать балкон.
— Почему?
— Возможность предоставляется. Беги и заплати очередной взнос за квартиру, пока еще старый курс лиры, и купи ценные бумаги, привязанные к курсу инфляции, открой НАТАД и все положи туда, все, что у нас есть, кстати, а что такое НАТАД?
— Не знаю, но я хотел сегодня утром продлить паспорт, и пойти получить в армии разрешение на выезд за границу, и уладить с холерой. Минздрав закрывается в одиннадцать…
— Это может подождать. Возьми ссуду и купи до обеда еще один телевизор, и утюг, и земельный участок. По дороге заскочи в налог на собственность по отсрочке платежа и поговори с антеннщиком. Потом продай НАТАД, и ты еще успеешь заменить телефон в спальне на белый и прийти на заседание домкома к пяти. Одевай ребенка, ну чего ты ждешь, иди побрейся, ну же…