ПЕСНЬ ВО СЛАВУ
Маркофьев… Вижу его то в спортивном костюме, то в смятом пиджаке и приспущенном галстуке, то в тирольской охотничьей шляпе… Вижу его доброе румяное лицо и слегка расплывшуюся, погрузневшую фигуру… Но лицо, шляпа, животик, внешние эти приметы — не то, не та суть, которая говорит о главном. Теперь, по прошествии лет, могу с уверенностью сказать: главное в нем было — улыбка. Улыбка, перед которой не могли устоять ни женщины, ни друзья, ни сослуживцы, ни прохожие. Начальство и подчиненные… Шоферы и гардеробщицы, врачи и бухгалтеры… Слегка как бы застенчивая, кроткая, с опущенными долу глазами и лукавыми уголками губ, а то вдруг лучезарная, открытая, обнажающая гниловатые зубы… Но всегда, всегда вдохновенная… Привораживающая и задорная. Зубы он терял от пристрастия к сладкому, сластена был ужасный…
Это ему, Маркофьеву, я обязан в жизни всем. Обретенной свободой, пробудившимся разумом, успехом у женщин, карьерой и богатством.
ДРУЖБА
— Разумеется, помогу, — сказал Маркофьев после того, как мы расцеловались. — И тебе, и племяннику твоему… И твоей Маргарите. Разве я способен кому-нибудь отказать? Ты ведь меня знаешь. Пригласи в ресторан. Выпьем. Закусим. Все обсудим. Как это принято в цивилизованном обществе.
КРОНА
Когда растение только-только поднимает голову и набирает силу, ему необходимы подпорки. Когда оно гордо выпрямилось и потянулось вверх, вспомогательные костыли ему больше не нужны. Зачем оно будет вспоминать о них? Попытки вернуться к прежнему станут только клонить буйную его крону к земле… Заставят сутулиться. А надо всегда держать спину гордо прямой.
ВАМ ЭТО КАЖЕТСЯ
В ранние годы кажется: мир такой огромный, скорей бы вырасти из детства, уйти из надоевшего своего двора, скорей бы закончить школу и забыть строгих учителей и глупых одноклассников, скорей бы оставить позади последнее препятствие на пути к взрослой жизни — институт, и вот тут-то начнется что-то такое… Важное… Невообразимое… Прекрасное… Весь мир распахнется перед тобой.
Должен вас огорчить. Разочаровать, увы. Ничто вас не ждет, кроме унылого хождения на одну и ту же работу и прозябания в одной и той же опостылевшей семье. И даже если любите свое дело и своих близких — все равно, повторять то же самое, что делал вчера и позавчера, вам наскучит. То, что вас окружало раньше, то и будет окружать всегда. Глупое, вздорное начальство, злобные сослуживцы. То, что вы видели, то и будете видеть. Ваши дворовые и школьные друзья останутся вашими вечными друзьями (а где еще искать друзей — на курортах, в домах отдыха, турпоходах, ресторанах?), ваши учителя на всю жизнь останутся вашими учителями, поверьте, вам не забыть их наставлений (если, конечно, не попадет в руки мой Учебник Жизни). Да, люди, что прибились к вам во дворе, школе, институте, будут вашими спутниками в течение всей жизни…
«А как же большой, огромный мир, который расстилается вокруг?» — вправе спросить вы. Что ж, как расстилался, так и расстилается, так и будет расстилаться. Но вы-то какое имеете к этому огромному миру отношение? Вы останетесь на раз и навсегда отведенном вам пятачке.
Мнится: тебя ожидают встречи со столькими интересными людьми… Актерами… Звездами сцены… Художниками и литераторами… Встречи с вашим будущим недалеким начальником, вот что вас ожидает. И это еще хорошо, если он окажется добрячком… Прискорбно, конечно, но надо смотреть правде в глаза.
Верится: столько интересных книг предстоит прочесть… Охолонитесь, у вас и времени не останется для чтения. То, что прочтете в юности, то и осядет в вашей памяти, этим багажом и будете пробавляться до конца дней.
* ВОТ ПОЧЕМУ ОЧЕНЬ ВАЖНО, ЧТОБЫ УЧЕБНИК ЖИЗНИ ДЛЯ ДУРАКОВ БЫЛ ВАМИ ПРОЧИТАН, ПОКА ВЫ ЕЩЕ НЕ ДОСТИГЛИ ПРЕКЛОННОГО ВОЗРАСТА!
СПИРТ СТАКАНАМИ
Мы посидели, повспоминали. Маркофьев достал из шкафа бутылку разведенного спирта и наполнил два граненых стакана до краев.
— За встречу, — сказал он. И махнул первым.
Пить я не хотел, да и не в моих привычках было пить спирт стаканами и без закуски, но я же должен было соответствовать ситуации. Не мог же я обидеть друга, который к тому же обещал мне помочь… И проявлял гостеприимство. Маркофьев толкал меня под локоть, подбадривая и давая понять, что я должен быть молодцом.
* НИКОГДА НЕ ДЕЛАЙТЕ ТОГО, ЧЕГО ВАМ НЕ ХОЧЕТСЯ ДЕЛАТЬ. И ПЛЕВАТЬ, КАКОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ВЫ ПРОИЗВЕДЕТЕ И КОМУ НЕ ПОНРАВИТЕСЬ. ХОТЬ ВСЕМ ПОГОЛОВНО, ВАМ-ТО ЧТО ЗА ДЕЛО? А ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ БУДУТ БОЛЬШЕ УВАЖАТЬ.
Потом мы еще выпили. И еще. Причем опять, не закусывая. После чего Маркофьев опрокинулся на диван и захрапел, а я, распираемый сознанием собственной значимости и могущества, каких прежде никогда не испытывал — еще бы! я запросто мог устроить мальчишку в институт? я пил спирт стаканами! разве такое под силу слабаку? — вышел на улицу, качаясь и не зная, в какое русло направить бурлившую во мне энергию. Вариантов было несколько. Поехать к родителям и выяснить: почему бы им не предложить мне хотя бы на время машину, которой они все равно не пользуются, а я бы мог возить дочку в детский садик (о чем давно твердила мне Маргарита). Поехать на работу и задать руководству один-единственный вопрос: когда мне прибавят зарплату? Поехать к теще и тестю и спросить: с какой стати их родственник Миша остановился у меня, а не у них? Ну и, наконец, разобраться с самим этим родственником, предварительно объявив ему, что в институт он на этот раз поступит.
Так и не решив, куда направлюсь, я спустился в метро. Здесь, в тепле, меня сморило, в вагоне я задремал.
Вызволять меня из отделения приехали Маргарита и ее отец. «Наконец, хоть что-то человеческое в нем обнаружилось», — говорил он дочери, таща меня на себе, а я слушал, и волна блаженства и благодарности за эти слова разливалась по телу.
ЕЩЕ О СЕБЕ ЛЮБИМОМ (хоть это и нескромно)
Я давно заметил, что живу по другим законом, чем многие другие. Мне, например, казалось неловким и даже стьщным давать взятку. А уж благодарить подарком знакомых — и вовсе, по моим представлениям, немыслимо. Как можно? Мы ведь должны все один другому помогать… Тем более, друзья… Кто же еще поможет, если не друг?
Но это — дурацкая логика. Логика умных — совсем другая. Надо учиться её постигать.
ПОЧЕМУ НЕ БРАТЬ, ЕСЛИ ДАЮТ? Можете найти хоть один аргумент в пользу обратного?
— Тут приходил знакомый, — рассказывал мне Мар-кофьев. — Просил устроить в наш институт его дочку. Ну, я назначил цену. Пустяковую, поскольку это для друга, — Маркофьев смотрел на меня внимательно, что-то, видимо, смущало его в моем молчании. — С друзей вообще беру минимум, — продолжал он. — Но этот болван отказался. Заявил, у него таких денег нет. — Маркофьев опять пристально на меня смотрел. — Правда, странно, — говорил он. — За счастье ребенка ничего не пожалеешь… Займешь и перезаймешь, продашь последнее. А вот, оказывается, есть люди, которые этого не понимают! — с горечью восклицал он.
* ТОЛЬКО ГЛУПЫМ КАЖЕТСЯ ГЛУПЫМ ГНАТЬСЯ ЗА МАТЕРИАЛЬНЫМИ БЛАГАМИ И ПРИУМНОЖЕНИЕМ ЛИЧНОГО БОГАТСТВА (которое по их мнению, после смерти все равно с собой не захватишь). А УМНЫЕ — НИЧЕГО, НЕ ОТКАЗЫВАЮТСЯ ОТ ТЕХ РАДОСТЕЙ ЖИЗНИ, КОТОРЫЕ УСТУПАЮТ ИМ ВИТАЮЩИЕ В ОБЛАКАХ ДУРАКИ.