Book.

— Понятно, — говорю я и только открываю рот, чтобы еще кое-что спросить, как Юра тормозит машину и говорит:

— Все, приехали. Вылезаем.

Перед выставкой толпилось совершенно дикое количество народа. Честно говоря, такого ажиотажа я не видела даже на концерте Бориса Гребенщикова.

— Слушай, — толкнула я в бок Сергея, — а чего здесь столько народу столпилось? Прям как на рок-концерте.

— Тоже мне, сравнила, — презрительно бросил Сергей, продираясь сквозь толпу, — какой-то замшелый рок-концерт с выставкой новых технологий. Человечество хочет двигаться дальше, поняла?

— «Двигаться дальше…», — запел Юра из того же Гребенщикова.

— Ну, Гребенщиков не такой уж и замшелый, — обиделась я.

— Конечно замшелый. «Он Бог! От него сияние исходит», — с издевкой процитировал Сергей слова из фильма «Асса». — Между тем, все сияние — от выпитого портвейна.

— Слушай, — разозлилась я, — будешь наезжать на Гребня, пойдешь знакомиться с новыми технологиями в одиночестве. Меня и старые технологии вполне устраивают. По крайней мере, в тех областях, которые меня интересуют, ничего принципиально нового пока не изобрели.

— Да ладно тебе, — сказал Сергей, — разобиделась из-за своего Наполеона из подвала.

Я молча выдрала у него руку и стала продираться в обратную сторону. Сергей меня быстро догнал, схватил за руку и забормотал:

— Был не прав, вспылил, я совершенно не имел права так говорить, признаю свою ошибку, можешь пнуть меня ногой в живот, считай, что я заплакал и извинился.

Я заржала и его простила. Все-таки, не умею долго сердиться. А он иногда бывает такой забавный, когда не зацикливается на своих компьютерах. Мы вернулись к ожидающему нас Юре и стали снова протискиваться ко входу.

Наконец, мы оказались у самых ворот.

— Слушай, — спросила я Сергея. — А у тебя пригласительные на выставку есть?

— Нет, — ответил он.

— У меня тоже нет, — признался Юра.

— А как же мы пройдем?

— Да очень просто, — объяснил Сергей. — Во-первых, можно купить билеты…

— Ну да, — возмутилась я. — Ты посмотри, какой хвост за ними стоит.

— Во-вторых, — продолжил он, — тут куча фидошников болтается с пригласительными. Фидошники по своей привычке к халяве билеты никогда не покупают, а заранее всеми мыслимыми и немыслимыми способами достают пригласительные.

— Ну, а нам-то что с их пригласительных? — не поняла я.

— Дело в том, — сказал Сергей и сделал горделивое выражение на лице, — что меня в этой сети очень хорошо знают. Я, можно сказать, живая легенда этой сети.

— Да что ты говоришь? — делано восхитилась я. — Прям-таки живая легенда?

— Ну, — подтвердил Сергей и напыжился еще больше. — Номер из первой сотни — это что-нибудь, да значит!

— Из какой первой сотни? — не поняла я. — У вас там что — военизированное подразделение?

— Да нет, — недовольно ответил Сергей. — В Фидо компьютерные адреса делятся на две категории — узлы и пойнты узлов. Узел — это самостоятельная почтовая станция. Они нумеруется от нуля и по возрастающей. У каждого узла могут быть свои фидошные сосунки — в смысле, те люди, которых он кормит почтой. Но пойнтовые номера могут быть любые, а узловые даются строго по порядку. Номера из первых двух сотен — это старейшины Сети, которые участвовали в ее создании и становлении. Поэтому узел из первых сотен — это как член Партии с 1917 года. Поняла?

— Ну, поняла, — сказала я неуверенно. — И что, если у тебя номер меньше двухсот, то тебя все должны любить?

— Не обязательно любить, — поджал губы Сергей. — Но уважать — точно должны. Тем более, что я активный участник Сети, и меня многие знают по псевдониму.

— А какой у тебя псевдоним? — заинтересовалась я.

— Stranger, — тихо и очень значительно произнес Сергей.

— Очень круто, — тихо и так же значительно восхитилась я.

— Это точно, — подтвердил Юра. — Серегу в Фидо каждый знает.

Сергей опять сделал горделивое выражение на лице.

— Слышь, странник, — не выдержала я. — Хорош гордиться своей персоной. Иди пригласительные доставай. Сколько можно здесь париться?

Сергей снова поджал губы (обидчивый он сегодня был — просто до ужаса), достал из кармана табличку, на которой было написано STRANGER, и нацепил ее на свитер. После этого мы стали медленно прохаживаться вдоль ряда молодых людей, стоящих перед входом на выставку.

— Ух, ты, — вдруг вскричал один из них. — Сам Stranger пожаловал! Stranger, привет! А я… — тут он назвал какую-то цифру.

— Здорово, — степенно ответил Сергей, не теряя достоинства.

— На выставку собрался? — поинтересовался парень.

— Ну да, — кивнул Сергей. — Только пригласительные не успел достать.

— Ну, это не проблема! — развеселился парень. — Легенде сети Фидо три пригласительных найдутся в один момент, — и он полез в карман…

Сергей кивнул мне головой, мол, смотри и тащись от того, как меня уважают, и протянул было руку за пригласительными, которые парень уже достал из кармана…

— По полтиннику легенде Фидо три пригласительных найдутся в момент, — закончил свою фразу парень и протянул билеты Сергею.

Сергей от неожиданности даже икнул.

— Как это — по полтиннику? — спросил он парня. — Билеты продаются тоже за полтинник!

— Ну, билеты, — сказал парень. — За ними сколько стоять надо. А у меня — две секунды, после чего вы уже на выставке.

— Ладно, давай свои пригласительные, спекулянт фигов, — процедил Сергей, протягивая деньги. — Кормишь их бесплатно почтой, кормишь, так даже вшивого пригласительного не могут дать без того, чтобы не ободрать, как липку.

— Так то Фидо, а то жизнь, папаша, — сказал парень, посмеиваясь.

— Какой я тебе папаша? — в момент озверел Сергей, но мы с Юрой схватили его за рукав и потащили ко входу.

По территории выставки сначала мы шли молча.

— Приятно, все-таки, осознавать, — не удержалась я, — что тебя так уважают в Сети.

— Особенно, — подхватил Юра, — если у тебя номер из первой сотни.

— Просто готовы разорваться, чтобы услужить, — подпустила я еще одну шпильку.