Когда Алексей Фатьянов сочинил свою знаменитую песню, где есть строчка «Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат!..», редактор потребовал, чтобы автор срочно поменял «солдат» на «ребят». Почему? Да потому, что даже в сороковые годы, спустя четверть века после революционного сноса Российской империи, слова «солдат» и «офицер» все еще ассоциировались с царской армией и Белым движением, вызывая отрицательные эмоции, а наши, рабоче-крестьянские защитники социалистического Отечества именовались «красноармейцами», «бойцами» и «краскомами». Такова инерция мифологизированного общественного сознания. Лишь испытания Великой Отечественной войны и стихийно овладевшее людьми чувство ратной преемственности поколений, разумно подхваченное агитпропом, наконец, почти погасили эту инерцию.
Поэтому, уверяю вас, даже если в Советской армии не было бы никакой дедовщины, никто не посылал бы парней в Афганистан, а офицеры вдобавок кормили бы рядовой состав грудью, все равно всеобщая погонофобия конца 80-х годов представляется мне неизбежной. В ней были заинтересованы слишком многие: и внутри страны, и за рубежом. Первые (и среди них весьма высокопоставленные персонажи отечественной политики) понимали, что деморализованная армия не сможет противостоять уже намеченному к тому времени сворачиванию советского проекта и изменению государственного строя. Вторые, наши зарубежные доброжелатели, отлично знали, что умело подготовленный и направленный взрыв общественной неприязни к армии способен нанести обороноспособности потенциального противника такой урон, который не приснится никакому начальнику объединенных штабов в самом золотом сне.
Так и случилось. Полагаю, еще многие десятилетия у историков, изучающих документы горбоельцинского периода, будут шевелиться от ужаса волосы, ибо такого бессмысленно-панического саморазоружения могучей державы, саморазоружения, переходящего в саморазгром, человечество, пожалуй, еще не знало. Когда сегодня читаешь, сколько великолепной техники порезали «на иголки» ради благосклонного пентагоновского кивка, сколько дорогущего имущества бросили в местах былой дислокации во имя титула «лучший немец», сколько высочайших специалистов безжалостно вышвырнули из армии для укрепления «нового мышления», — понимаешь, почему среди людей, так или иначе причастных к обороне, в 90-е годы прокатилась небывалая, запредельная волна самоубийств.
Однажды, вскоре после расстрела Белого дома, я оказался на пресс-конференции рядом с последним министром обороны СССР и членом ГКЧП Дмитрием Язовым. Мы разговорились, и речь зашла о фронтовой поэзии, которую маршал знал и любил. Я же в свое время защитил кандидатскую диссертацию по этой теме, и мы, проникаясь друг к другу все большей симпатией, читали в подхват любимые строчки «стихотворцев обоймы военной»:
А вот — рубли в траве примятой!
А вот еще… И вот, и вот…
Мои товарищи — солдаты
Идут вперед за взводом взвод.
Все жарче вспышки полыхают.
Все тяжелее пушки бьют…
Здесь ничего не покупают
И ничего не продают.
Видимо, чтобы выяснить, с кем это он так упоительно беседует на свою любимую тему, Дмитрий Антонович тихонько подозвал организатора пресс-конференции и шепнул ему на ухо вопрос. Организатор шепнул ответ, после чего маршал изменился в лице и сказал, с ненавистью глядя на меня: «Вот из-за таких, как вы, развалился великий Советский Союз!» Со стыдом должен сознаться: в долгу я не остался, высказав твердую уверенность в том, что Советский Союз развалился из-за таких вот, с позволения сказать, полководцев, не способных взять на себя историческую ответственность в критический момент! В общем, объяснились…
Только со временем я понял: маршал никак не мог остановить начавшийся развал, ибо тогда, в переломном 91-м году, он и сам, глядя телевизор и читая газеты, уверовал в то, что армия не имеет права жестко вмешиваться в политический процесс, а если и имеет, то не до крови. Последние советские руководители отдали власть «демократам» подобно тому, как вполне разумная домохозяйка безвольно выносит свое золотишко вместе со сбережениями цыганке, позвонившей в дверь. Когда же «гипноз» проходит, домохозяйка винит себя, а маршал — писателя.
Прошло всего несколько лет, и выяснилось: армия вполне может вмешаться в политику и даже пролить кровь сограждан, которые взбунтовались против реформ, странным образом смахивающих на геноцид. А еще люди в погонах должны воевать в Чечне с сепаратистами, порожденными не кем-нибудь, а тогдашними кремлевскими геопаралитиками. Чуть позже стало очевидным, что новой России сильная армия нужна нисколько не меньше, чем старому Советскому Союзу, ибо даже самые демократические мировые державы без малейшего смущения решают свои экономические и геополитические проблемы с помощью военной силы. В преддверье глобального слияния всех народов в единую дружную семью, как на грех, обострились межэтнические конфликты, а тут еще поднял голову международный терроризм, внесший незначительные изменения в архитектуру Нью-Йорка и весьма значительные — в новейшую историю человечества.
А что же происходило в этот период с нашими вооруженными силами? Могу сказать с уверенностью: творческая интеллигенция и люди в погонах стали лучше понимать друг друга, ибо последние на собственном опыте узнали, что такое финансирование по остаточному принципу, который прежде был знаком в основном лишь тем, кто занят в сфере культуры. Известный лозунг «Пушки вместо масла!», означающий самоограничение нации во имя укрепления оборонной мощи, был диаметрально переиначен: «Виллы вместо пушек!» И оно понятно: нация в целом была обобрана ради того, чтобы единичные ее представители могли скупать элитные футбольные клубы за рубежом, приобретать императорские пасхальные яйца и с простодушием лимитчиков заселять лучшие кварталы мировых столиц. Таким образом, сокращение расходов на вооружение, о котором столько говорили перестроечные пацифисты, никак не отразилось на рядовых гражданах, зато очень пошло на пользу самопровозглашенной элите.
В последние годы, кажется, наша армия медленно, с боязливой оглядкой на мировое сообщество, приходит в себя. Но запущенный много лет назад в общественное сознание пропагандистский миф об армии как о Молохе, пожирающем наших сыновей и наши средства, неистребим. Мало того, он старательно подпитывается отечественными СМИ. Проанализируйте телевизионные передачи и информационные сюжеты, посвященные Российской армии, и вы заметите, что почти все они за редким исключением имеют негативный характер: там избили, здесь заморозили, там заморили голодом, здесь застрелили свои же… «А что, разве не так? — спросите вы. — Разве это не правда? Или на ТВ нужно возрождать передачу «Служу Советскому Союзу!», которую сами военнослужащие издевательски называли «В гостях у сказки»?!»
К сожалению, в последнее время правдой становится только то, о чем нам говорит теледиктор. Должен к тому же заметить, что передачи типа «В гостях у сказки» на российском ТВ давно уже в изобилии имеются, но только они волшебно повествуют не о нашей армии, а об американской или, например, об израильской. И повествуют в таких приторно-восторженных тонах, что впору называть эти сюжеты «Служу Соединенным Штатам!» или «Служу Земле Обетованной!». Никогда не поверю, что у частей, воюющих в таких сложных условиях, нет никаких проблем — ни в военной подготовке, ни в снабжении, ни в морально-политическом состоянии. Так не бывает! Любой служивший это поймет. А вот на российском телевидении, страдающем патологической западофилией, бывает! Постоянно.