Чудакулли посчитал это хорошим знаком. Может, все это безумие, связанное с музыкой Рока, уже закончилось, и волшебники решили вернуться к привычным трудам?
– Все в порядке, декан? – спросил аркканцлер.
Декан поднял на лоб маску и кивнул.
– Почти закончил, аркканцлер, – сообщил он.
– Даже в коридоре слышно, как ты тут молотишь, – продолжал Чудакулли, поддерживая разговор.
– Работаю над карманами, – похвастался декан.
Чудакулли озадаченно нахмурился. Конечно, есть такие сложные заклинания, которые подразумевают использование огня и молотка, но к карманам они не имеют никакого отношения.
Декан с гордостью продемонстрировал ему свои штаны.
Строго говоря, они мало чем напоминали обычную одежду. Старшие волшебники имели вполне определенную фигуру: пятьдесят дюймов в поясе, длина ноги – двадцать пять дюймов, что сразу же наводит на мысли об одном типе, который сидел себе на стене и которого потом не сумели собрать даже с помощью всей королевской рати. Штаны были темно-синими.
– Ты колотил молотком по ним? – изумился Чудакулли. – Что, госпожа Герпес опять переборщила с крахмалом?
Он присмотрелся.
– Ты соединил штанины заклепками?
Декан просиял:
– Штанцы – что надо.
– Ты снова говоришь о музыке Рока? – с подозрением спросил Чудакулли.
– Они, типа, в самую масть.
– Что ж, для такой погоды это все ж лучше, чем плотная мантия, – согласился Чудакулли, – но… ты ж не собираешься надевать их прямо сейчас?
– А почему нет? – Декан сбросил мантию.
– Волшебники в штанах? Только не в моем Университете! Совсем обабились. Люди засмеют!
– Ты всегда препятствуешь мне, что бы я ни делал!
– И не разговаривай со мной таким тоном…
– Ха, ты все равно не слушаешь, что я говорю. Не понимаю, почему я не могу носить то, что хочу?
Чудакулли обвел взглядом комнату.
– В комнате полный бардак! – взревел он. – Немедленно наведи порядок!
– Не буду!
– Значит так, молодой человек, эту свою музыку Рока ты больше не услышишь!
Чудакулли захлопнул за собой дверь.
А потом с треском распахнул ее и добавил:
– И я, по-моему, не разрешал красить тут все в черный цвет!
Он захлопнул дверь. И распахнул ее.
– А еще, они тебе совсем не идут!
Декан выскочил в коридор, размахивая молотком.
– Говори что угодно, – заорал он, – история запомнит нас, а не каких-то там аркканцлеров!
Восемь часов утра. В это время пьяницы пытаются либо забыть, кто они такие, либо вспомнить, где живут. Посетители «Залатанного Барабана» склонились над стаканами и наблюдали за орангутаном, который играл в «Варваров-Захватчиков» и жутко орал всякий раз, когда проигрывал пенни.
На самом деле Гибискус хотел уже закрываться. С другой стороны, закрыться сейчас означало то же самое, что взорвать золотой рудник. Ему оставалось только следить за тем, чтобы чистые стаканы всегда были в наличии.
– Ну, как забывается? – участливо осведомился он.
– ПО-МОЕМУ, Я ЗАБЫЛ ТОЛЬКО ОДНО.
– Что именно? Ха, глупо спрашивать, раз ты это уже забыл…
– Я ЗАБЫЛ, ЧТО ЗНАЧИТ НАПИВАТЬСЯ.
Трактирщик посмотрел на выстроенные рядами стаканы. Здесь были бокалы для вина, стаканы для коктейлей, пивные кружки. Были глиняные кружки в виде веселых толстяков. Было даже ведро.
– Думаю, ты идешь верным курсом, – сказал он.
Незнакомец выбрал бокал посвежее и направился к машине «Варваров-Захватчиков».
Она представляла собой механизм крайне сложной и замысловатой конструкции. В большом корпусе из красного дерева подразумевалось наличие множества шестеренок и всяческих приводов, единственной функцией которых являлось перемещение по прямоугольному просцениуму шеренг грубо вырезанных варварских захватчиков. Игрок при помощи системы рычагов и блоков управлял небольшой самозарядной катапультой, перемещавшейся чуть ниже захватчиков. Катапульта метала вверх маленькие шарики. Захватчики в свою очередь отстреливались (при помощи храпового механизма) маленькими металлическими стрелами. Периодически звонил колокольчик, и конный захватчик нерешительно скакал по верхней части машины, забрасывая поле копьями. Вся конструкция непрерывно скрипела и грохотала – частично из-за самого механизма, частично из-за того, что орангутан яростно крутил обе рукоятки, скакал на педали «Огонь» и что было мочи вопил.
– Я бы давно убрал эту штуковину, – сказал трактирщик. – Но она пользуется успехом у посетителей, понимаешь?
– ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, У ОДНОГО ПОСЕТИТЕЛЯ.
– Ну, во всяком случае лучше это, чем фруктовая машина.
– ДА?
– Он сожрал все фрукты.
Со стороны «Варваров» донесся полный ярости крик.
Трактирщик вздохнул.
– Невозможно поверить, столько шума из-за какого-то пенни.
Примат бросил на стойку доллар и удалился с двумя полными пригоршнями монет. Если опустить в прорезь пенни, можно было опять дергать за большой рычаг. Словно по волшебству, все варвары восставали из мертвых и заново начинали свое неуклюжее вторжение.
– Он даже пытался их споить, вылил в машину свою выпивку, – заметил трактирщик. – Возможно, это всего-навсего игра воображения, но мне кажется, что варвары шатаются сильнее, чем прежде.
Некоторое время Смерть наблюдал за игрой. Более унылого зрелища ему видеть не доводилось. Фигурки все равно дойдут до конца и исчезнут, так зачем в них стрелять?
Зачем?…
Он приветственно помахал бокалом собравшимся пьяницам.
– ВЫ, ВЫ! ВОТ ШТО… ВЫ ЗНАЕТЕ, ШТО ЭТО Т'КОЕ, ИМЕТЬ ПАМЯТЬ Н'СТОЛЬКО Х'РОШУЮ, ЧТО ТЫ ПОМНИШЬ ДАЖ' ТО, ЧТО ЕЩЕ НЕ ПРОИЗОШЛО? ТАК ВОТ. ЭТО… ЭТО – ОБО МНЕ. О ДА, ОБО МНЕ, ЛЮБИМОМ… КАК БУДТО… БУДТО, ЭТО… БУДУЩЕГО – НЕТУ! ДА! ТОЛЬКО ПРОШЛОЕ, К'ТОРОЕ ЕЩЕ НЕ НАСТУПИЛО. И… И… И… ТЫ ВСЕ Р'ВНО ДОЛЖ'Н ТАК ПОСТУПИТЬ. ЗНАЕШЬ, ЧТО БУДЕТ, А ДОЛЖ'Н!
Он обвел взглядом лица. Посетители «Барабана» привыкли к навеянным алкоголем проповедям, но только не к таким.
– ТЫ ВИДИШЬ, ВИДИШЬ, КАК ВСЕ, ЭТО… ВОЗВЫШАЕТСЯ, НУ, КАК АЙСБЕРГ, ТАМ, ВПЕРЕДИ, НО ПОДЕЛАТЬ… НЕ-Е, НИЧЕГОШЕНЬКИ НЕ МОЖЕШЬ. П'ТОМУ ШТО, ШТО ПОТОМУ… ЭТ' ЗАКОН. А ЗАКОН НАРУШАТЬ НИЗЯ… П'ТОМУ ШТО ОН – ЗАКОН.
ВИДИТЕ ЭТОТ СТАКАН? ВИДИТЕ? НУ, СТАКАН? ВО-ОТ, ЭТО КАК ПАМЯТЬ, 'ОТ ОНО КАК! ЕСЛИ НАЛИТЬ ЕЩЕ, ШТО-НИБУДЬ ВЫЛЬЕТСЯ, П'РАЛЬНО Г'РЮ? ФАКТ! У ВСЕХ ТАКАЯ ПАМЯТЬ. ЭТО ТО, ШТО УДЕРЖИВАЕТ ЛЮДЕЙ ОТ СУМС… СУМСШ… БЕЗУМИЯ. КРОМЕ МЕНЯ. БЕДНЫЙ Я, БЕДНЫЙ! Я ВЕДЬ ВСЕ-ВСЕ ПОМНЮ. СЛОВНО ЭТО СЛУЧИЛОСЬ ВОТ ТОЛЬКО ШТО, ЗАВТРА. ВСЕ-ВСЕ…