— Куда?
— В ту квартиру, которую он купил нам со Стасом.
— И ты согласилась? Переехала?
— Да! — решилась наконец Варя. — Там дом с охраной, подземный гараж, я там чувствую себя в безопасности. Он еще нашел мне домработницу, чудную тетку, она держит дом в порядке и очень вкусно готовит. Я теперь…
— Но Варюшка…
— Мама, он говорит, что чувствует себя виноватым и эта квартира — возмещение ущерба.
— И он к тебе не приставал?
— Да я его вообще не видела с тех пор, как переехала.
— Я всегда знала, что он порядочный человек. А твоя сестра… Но это все дела давно минувших дней. И я рада, что ты живешь в нормальных условиях. Но, как я понимаю, ты окончательно порвала со Стасом, раз согласилась перебраться туда? Мне жаль. Мы подружились с Мариной и вообще, я его полюбила. Он человек неординарный… Умный, добрый…
— Все так, но невыносимый. Знаешь, мы тут недавно случайно ехали в одном купе…
Варя рассказала матери, как Стас сбежал от нее.
— Бедолага, — покачала головой Анна Никитична, — мне его жалко.
— Мамочка, а может, ты все же приедешь на премьеру «Пигмалиона»? Неужели тебе не интересно посмотреть меня на сцене?
Анна Никитична поняла, что Варя не хочет говорить про Стаса.
— Интересно, еще как интересно! Но я умерла бы со страху! Знаешь, как я тряслась, когда смотрела «Марту»!
— Мамочка, ничего, лиха беда начало! И потом мне обидно, что моя любимая мамочка не видела меня на сцене. «Песни шмеля» такой спектакль, я его обожаю, и Маковский сказал, что я в нем неподражаема…
— Варька, не хвастайся! — улыбнулась Анна Никитична. — Надеюсь, ты не приняла всерьез эту чепуху насчет Одри Хепберн и Бэтт Дэвис? Он ненормальный, этот твой Рубан!
— Мам, ну как я могу принимать это всерьез? Просто мне приятно и все… А вообще он зря это сказал! Такая волна зависти поднялась…
— Ничего, Варька, завидуют, и слава богу, хуже было бы, если б жалели!
Стас начал сниматься в новом сериале. Он долго отказывался, но режиссер уговорил его.
— Пойми, чудак, это спокойная хорошая роль, не надо ни прыгать, ни кувыркаться — словом, роль нетравмоопасная. Передохни, а то спалишь себя раньше времени. И такая чудная девочка в главной роли, прелесть просто! Тебе понравится, я убежден.
— Девочки меня меньше всего интересуют!
— Я ж тебе в постель ее не подкладываю, но работать с ней одно удовольствие. Талантливая, хорошенькая, все хватает на лету, я уже ее снимал в небольшой роли. Серьезная может получиться актриса.
— Я подумаю, — сказал Стас.
— Только до завтра можешь думать. Дурак будешь, если откажешься. И меня подведешь.
— Артистов, что ли, мало?
— Таких, как ты, раз-два и обчелся. Твое имя — гарантия успеха. И, кстати, гонорар неслабый.
— А по-моему, слабоват.
— Да ты что? — Режиссер назвал цифру, вдвое превышающую первоначальное предложение. — Тебе этого мало?
Стас громко расхохотался.
— Ты хитер! Рассчитывал, что я, может, соглашусь на первое предложение?
— Рассчитывал, конечно, тем более, я знаю твою обычную ставку. Но продюсер уперся: только Симбирцев и точка. Вот и сделал такое щедрое предложение.
— Черт с тобой, и дело не только в деньгах, просто надо немного дать себе физическую передышку. А то уже нога болит, рука отваливается, а тут и вправду даже ни одной драки.
— Ну, одна все-таки есть, но ерундовая!
— Ладно, уговорил.
И он начал сниматься. Снимали, правда, по двенадцать-четырнадцать часов, но это обычная практика, к тому же других съемок у него сейчас не было, а рутинная, изо дня в день, хоть физически и несложная работа достаточно выматывала, чтобы не думать о Варежке. Девочка, Даша Деникина, и впрямь оказалась способной и милой. Стас играл хирурга с трудным характером, высочайшего профессионала, которому завидуют коллеги, такого одинокого волка, чье зачерствевшее сердце размягчает любовь молоденькой медсестрички, которую и играла прелестная двадцатилетняя студентка РАТИ. Уже через неделю съемок Даша без памяти влюбилась в Стаса. Хотя он частенько даже кричал на нее, вообще был очень раздражителен. Его выводило из себя любое проявление непрофессионализма. Впрочем, как и его героя. В группе многие его обожали, но кое-кто и терпеть не мог, к примеру, играющий его вечного оппонента и завистника Максим Шевелев.
— Ишь ты, звезда местного разлива, — фыркал он. — Тоже мне… гений! Что он из себя строит? Алкаш несчастный! Только недавно из белой горячки выбрался, а туда же, возмущается!
— Макс, зачем вы так? — вступилась за Стаса слышавшая это Даша. — Это же вранье было, никакой белой горячки…
— Много ты понимаешь! У него папаша крутой журналюга, сумел задурить всем головы… Сам давал за него интервью, пока сыночек анонимно лечился!
У Даши сердце обливалось кровью.
— А ты что, уже влюбилась в него? Это зря, Дашенька. С ним никто не выдерживает! Вон уж как Варька Лакшина в него втрескалась, а тоже сбежала. Он ее колошматил. Так что не советую!
— Максим, с чего вы взяли…
— Я же не слепой!
Пожилая актриса Лидия Борисовна Карпухина, игравшая опытного заслуженного хирурга, наоборот, безмерно восхищалась Стасом.
— Ай, какой артист! Даша, ты погляди, до чего он органичен в любой роли! Я, Дашенька, в своей жизни належалась в больницах, навидалась врачей! Ты обрати внимание, как на нем врачебный халат сидит! Как он идет по коридору с обходом! Как с больными общается! Думаю, благодаря ему наш сериальчик будут смотреть! Я сама всегда смотрю все фильмы с Симбирцевым! И ты не обижайся, когда он на тебя срывается, я тебе скажу, все его замечания по делу, справедливые…
— Что вы, я не обижаюсь, я понимаю…
— Только вот влюбляться в него не стоит… Хотя что я говорю, была б молодая, влюбилась бы до потери сознания.
Стас, конечно, быстро смекнул, что Даша Деникина в него влюбилась. Но она его не волновала совершенно. Однажды, когда их героям надо было поцеловаться, причем режиссер предупредил, что поцелуй должен быть настоящим и довольно долгим, Стас даже испугался. Он ровным счетом ничего не почувствовал, когда прижал к себе и поцеловал эту очаровательную девушку. А она по-настоящему трепетала в его руках.
Даша все поняла и безумно расстроилась.
Вечером она со слезами поделилась своим разочарованием со старшей сестрой. Та выслушала ее и сказала:
— Послушай, он тебе зачем нужен?
— Как зачем? Я люблю его!
— То есть ты хочешь с ним переспать?
— Нет, я хочу быть его женой! Хочу от него ребенка и вообще…