Рассмотрим один из случаев успешного применения противотанковых пушек под Малоярославцем на так называемом Ильинском боевом участке, противотанковая оборона которого была построена с расчетом наиболее надежно прикрыть шоссе Медынь – Подольск. Здесь было построено четыре противотанковых опорных пункта, которые имели следующую артиллерию. Опорный пункт в районе Константиново (4 – 45-мм и 6 – 76-мм пушек), в районе Ильинское (12 – 45-мм, 8 – 85-мм и 8 – 37-мм пушек), в районе Большая Шубинка – Митрофаново (14–45– и 76-мм орудий) и на опушке леса восточнее Ильинское (8 – 76-мм пушек). Противотанковые опорные пункты совмещались с ротными районами обороны Подольского пехотного училища. На шоссе южнее Кудиново располагался артиллерийский противотанковый резерв боевого участка (батарея 76-мм полковых пушек, батарея 85-мм зенитных пушек и три танка Т-34).
Командир сводного отряда полковник И.С. Стрельбицкий для выигрыша времени на организацию обороны и предупреждения внезапного нападения противника выслал в направлении на Медынь (навстречу немцам) передовой отряд в составе двух курсантских рот и двух противотанковых артиллерийских батарей. Этот отряд 6 октября в 50 км от Ильинского с ходу вступил в бой с противником, в результате которого было подбито 10 вражеских танков и 8 бронетранспортеров. На следующий день немцы пытались сбить наш передовой отряд, но эти попытки не увенчались успехом.
Пополненный еще одной ротой курсантов и несколькими танками (на третий день боя), передовой отряд в течение пяти суток сдерживал наступление превосходящего противника, подбив за это время 20 танков, 10 бронемашин и уничтожив свыше тысячи немецких солдат и офицеров. Только после потери около 80 % личного состава и почти всей материальной части передовой отряд начал отходить к рубежу Ильинского боевого участка.
Наступление противника непосредственно на Ильинский боевой участок началось 11 октября. Попытка роты немецкой пехоты с 15 танками прорваться через мост реки Выпрейка к Ильинскому окончилась неудачно. Потеряв пять танков, противник отошел. На следующий день атакам противника предшествовала сильная бомбардировка позиций Ильинского боевого участка, но и в этот день все его атаки были отбиты. Только во второй половине следующего дня немцам удалось прорвать левый фланг нашей обороны южнее Митрофаново и выйти на шоссе в 8 км восточнее Ильинского, что сильно осложнило положение отряда.
К исходу 13 октября немцы силами 15 танков с десантом автоматчиков атаковали Ильинский боевой участок с тыла, но, встреченные огнем орудий, находившихся в резерве командира боевого участка, в скоротечном бою потеряли все танки. В дальнейшем – 14, 15 и 16 октября – противник продолжал атаковать позиции защитников боевого участка. Используя малочисленность нашей пехоты, немецкие автоматчики в ночных боях уничтожали наши огневые расчеты прямо на огневых позициях. Силы оборонявшихся истощались, и к утру 16 октября они были окружены (около 250 человек и 5 противотанковых орудий). По приказу командования остатки личного состава курсантских рот и батарей в ночь на 17 октября прорвали кольцо окружения и отошли к Малоярославцу.
Немцы, сосредоточив в районе Можайска одну танковую и около трех пехотных дивизий, при мощной поддержке своей авиации и артиллерии в течение трех дней вели ожесточенные бои за Можайск с частями 32-й стрелковой дивизии и 19-й танковой бригады, усиленных 316-м противотанковым артиллерийским полком. Большинство атак противника оканчивалось для него безуспешно, несмотря на то что наличных сил стрелковой дивизии и танковой бригады едва хватало на прикрытие Можайского шоссе и автострады Москва – Минск. Фланги оставались открытыми и обеспечивались лишь огнем 316-го противотанкового артиллерийского полка. Только ценой больших потерь на четвертый день боев немцам удалось захватить Можайск. В этом бою огнем 316-го противотанкового артиллерийского полка был уничтожен 21 танк противника.
26 ноября в районе Есипово 2-я батарея 289-го противотанкового артиллерийского полка была атакована с фланга десятью танками противника. Одно орудие едва успело сделать два выстрела, как танки противника были уже в 10 м от огневых позиций. Расчет, укрывшись в окопе, стал забрасывать танки ручными гранатами. Второе орудие этой же батареи немедленно открыло огонь по танкам, подбило два из них и заставило остальные отойти в исходное положение.
Приданный 8-й гвардейской стрелковой дивизии 296-й противотанковый артиллерийский полк занимал огневые позиции в районе Истринской плотины и деревни Раково. Все орудия полка, кроме двух, занимали позиции по восточному берегу Истры. Перед фронтом полка своей пехоты не было. 24 ноября в 8 часов утра из деревни Ушаково в направлении реки Истры вышли два немецких танка, которые тотчас же были подбиты орудиями, стоявшими на западном берегу реки. В 10 часов уже 40 немецких танков вышли из леса в направлении дамбы Истринской плотины. Огнем батарей полка было подбито два танка, остальные повернули обратно. Ведя огонь по отходившему противнику, батареи полка подбили еще 8 танков.
Через некоторое время противник под прикрытием сильного минометного огня повел атаку пехотой. Батареи полка открыли ответный огонь шрапнелью по немецкой пехоте, и та была вынуждена отойти в лес. После этой атаки пехоты немцы повторили наступление танками и, потеряв от огня артиллерии 12 танков, отошли в исходное положение.
Противник после неоднократных попыток атаковать огневые позиции артиллерии был вынужден изменить свое первоначальное решение и начать движение по лощине в направлении Бужарово, не проявляя в дальнейшем активности уже в течение всего дня. За день боя полком было подбито 24 немецких танка.
Тут автор в очередной раз вынужден повторить, что все сведения о подбитых танках взяты из советских, пусть и секретных источников и проверить эти данные практически не представляется возможным.
Следует заметить, что германская артиллерия постоянно отставала от танковых частей и мотопехоты. Вот как описывает Пауль Карель движение германской артиллерии во второй половине сентября 1941 г.: «Капитана Кюпперса, командира 1-го дивизиона 229-го артиллерийского полка, серьезно беспокоили темпы продвижения его части. Дорогу, по которой следовал дивизион, развезло до невозможности, и лошади с трудом тащили орудия через это нескончаемое месиво грязи. С разрешения возглавлявшего колонну подполковника Рюдерера капитан приказал своим свернуть на пересекавшуюся с главной дорогу из Юхнова в Гжатск, с тем чтобы выйти на шоссе. Командир дивизиона рассчитывал, что так сумеет ускорить продвижение.
Артиллеристы добрались до автомагистрали. Но того, что они увидели, они никак не ожидали: забитое техникой шоссе покрывали заполненные водой воронки. На что тут было рассчитывать Кюпперсу с его батареями на гужевой тяге? На участке от Гжатска до Можайска застряли от 2000 до 3000 единиц различной техники.
Узрев столь печальную картину, артиллеристы 197-й пехотной дивизии со всей поспешностью постарались вернуться обратно – прямо в грязь. Скорость их продвижения, равнявшаяся летом 45 километрам в день, теперь часто падала до полутора километров и никогда не превышала пяти километров в день. Когда наступала ночь, истощенные боями, измученные переходами, покрытые грязью и вшами, голодные и смертельно усталые, они жались к печам в жалких крестьянских избушках в маленьких деревеньках. На улице лошади объедали жухлую замерзшую солому с крыш. Внутри солдаты сушили свою форму, и если кто-то из них спрашивал: «Кто-нибудь знает, где мы?», то получал по-солдатски прямой и грубый ответ: «В самой заднице матушки Европы!»…