Но мы были готовы ко всему. Прежде чем русские танки достигли подошвы холма, многочисленные вспышки выстрелов танковых пушек раскололи темноту ночи. В неровном, мерцающем свете стала видна вся 5-я Гвардейская Танковая Армия, развернувшаяся широким фронтом. Танки, подбитые с близкого расстояния, пылали словно факелы и осветили часть поля боя. Наши противотанковые пушки не могли стрелять нормально, так как с трудом различали друзей и врагов. «Пантеры» и «Тигры» дивизии «Дас Рейх» вступили в бой, тараня советские танки в контратаке или пробивая насквозь снарядами, выпущенными в упор. Все чаще мелькали вспышки, а грохот выстрелов танковых пушек и зениток можно было слышать далеко за полночь, потому что наши танки пошли в решительную контратаку. Так как пылало уже множество танков и сельских домиков, равнина, на которой разыгралась схватка, была освещена их бледными отсветами. Наконец-то стало возможно распознавать очертания Т-34 на расстояниях более 100 метров и обстреливать их. Ужасный грохот раскатился вокруг, когда столкнулись две танковые лавины. Вспышки выстрелов мелькали буквально повсюду. На несколько километров вокруг в воздухе свистели и визжали бронебойные снаряды. Постепенно какофония танковой битвы начала смещаться на север, хотя выстрелы вспыхивали все глубже в нашем тылу, а яркие факелы горящих танков отражались в ночном небе. Лишь через 2 или 3 часа на позициях XI корпуса восстановилась тишина. Постепенно бой затих и в других местах.
На рассвете 23 августа мы поняли, что битва выиграна, хотя русские танки и мотопехота еще оставались внутри наших боевых порядков и даже за ними. Нам предстояло заткнуть множество мелких разрывов фронта. Головные советские танки, которые прорвались глубоко в наш тыл, были захвачены на западной окраине Харькова, а их экипажи попали в плен. Хотя процесс зачистки поля боя занял все утро, к полудню вся линия была в наших руках, и XI корпус был готов защищаться дальше.
Лишь маленький участок леса далеко позади линии фронта еще оставался в руках советской моторизованной пехоты, поддержанной несколькими танками и противотанковыми пушками. Все наши попытки отбить этот лоскуток были отражены с тяжелыми для нас потерями. Лишь атака огнеметных танков положила конец упорному сопротивлению русских, так как целый участок леса был просто сожжен дотла.
Советские попытки захватить Харьков крупномасштабной ночной атакой всех сил 5-й Гвардейской Танковой Армии провалились. Ее потери составили более 80 сожженных танков, несколько сот человек убитыми и тысячи ранеными. Много техники и вооружения было уничтожено в ходе одной ночной битвы. Всего же попытки отбить Харьков стоили 5-й Гвардейской Танковой Армии потери 420 танков за 3 дня боев. Как эффективная боевая сила на ближайшее время она перестала существовать. Харьков остался в наших руках» [115] .
Тем не менее немцам пришлось эвакуировать Харьков из-за быстрого продвижения Красной Армии на юге Украины. Во время отступления немецкого арьергарда единственный сохранившийся мост через болото рухнул под тяжестью нескольких истребителей танков «Хорниссе». В результате пехотный батальон и восемь самоходок оказались отрезанными на восточном берегу. Попытки русских уничтожить эту группу не удались, так как их поддержали германские подразделения с западного берега. Пока ремонтировали мост – целые сутки, батальон на восточном берегу удерживал оборону и перешел по мосту на западный берег лишь под покровом темноты в ночь с 24 на 25 августа.
А теперь перейдем к знаменитой германской САУ «Фердинанд», которая стала буквально брэндом Курской битвы.
Работы над созданием мощной САУ с 8,8-см пушкой длиной в 71 калибр были начаты в сентябре 1942 г. фирмой «Порше» совместно с КБ берлинского завода «Алкет».
САУ была создана на шасси тяжелого танка VK 4501 конструкции Фердинанда Порше. Этот танк не был принят на вооружение, и опытная серия в 90 штук осталась без назначения.
8,8-см танковая пушка Pak 43/2 была создана на базе качающейся части лучшего зенитного орудия рейха – 8,8-см пушки Flak 41 и имела одинаковые с ней боекомплект и баллистику.
Вес установки составил 65,2 т. Экипаж 6 человек. Габаритные размеры САУ: 8140 × 3380 × 2970 мм.
Лобовая броня корпуса и рубки состояла из двух броневых листов по 100 мм, то есть 200 мм. Для надежного соединения бронелистов применяли соединение «в шип», в ответственных местах усиленное шпонками. Подобное соединение после установки на места шпонок делалось неразъемным, и его обварка осуществлялась больше для герметизации, чем силового сочленения. Для увеличения снарядостойкости бортовые и кормовой броневые листы рубки устанавливались с некоторым наклоном. Толщина брони бортов и кормы САУ не превышала 80 мм, крыши – 30 мм, днища – 20 мм.
«Фердинанд» вооружался 8,8-см пушкой Pak 43/2, угол вертикального наведения которой составлял —6°; +14°, а горизонтального – 24°. Боекомплект 55 выстрелов.
Амбразура в лобовом листе рубки прикрывалась массивной литой маской, соединенной со станком. Но конструкция эта была не очень удачной – через щели между маской и лобовым листом внутрь корпуса самоходки проникали мелкие осколки и пулевые свинцовые брызги. Поэтому на масках многих «Фердинандов» укрепили броневые щитки.
Моего знакомого полковника-артиллериста при посещении танкового музея в Кубинке привела в восторг одна «мелочь» в «Фердинанде», которую не заметил никто из любителей-историков, аккуратно считающих в ней заклепки. Речь идет о втором (!) заряжающем. Немцы позаботились, чтобы у 8,8-см пушки был второй заряжающий, а у нас и в тяжелых танках и САУ для 122-мм и 152-мм пушек был один (!) заряжающий. Каково ему было подавать 40-килограммовые снаряды в тесной башне или рубке?!
«Фердинанд» оснащался двумя двигателями «Майбах» HL 120TRM общей мощностью 600 л.с., которые приводили во вращение роторы двух генераторов «Сименс» Typ aGV, а те, в свою очередь, питали электроэнергией два тяговых электродвигателя «Сименс» D1495aAC мощностью 230 кВт каждый. Эти двигатели устанавливались в кормовой части машины под боевым отделением. Крутящий момент от электродвигателей с помощью специальных электромеханических бортовых передач передавался на ведущие колеса кормового расположения. В аварийном режиме или в случае боевых повреждений одной из ветвей электропитания предусматривалось дублирование другой. Скорость хода «Фердинанда» по шоссе достигала 22 км/ч, а по проселку – 11 км/ч.
Первая установка «Фердинанд» была сдана в феврале 1943 г., а последняя, 90-я по счету, 8 мая 1943 г.
Имя «Фердинанд» самоходке присвоил лично Гитлер в феврале 1943 г. в честь конструктора Фердинанда Порше. Кроме того, она получила индекс Sd.Kfz.184.
К 1 июля 1943 г. 9 °CАУ «Фердинанд» поступили в 653-й и 654-й тяжелые истребительно-противотанковые батальоны 656-го полка штурмовых орудий. Впрочем, на 5 июля в полку было 89 «Фердинандов», так как один не прибыл из-за поломки железнодорожной платформы.
Сведения о наличии САУ «Фердинанд» в немецкой армии советская разведка получила где-то в марте 1943 г. Первое упоминание о «Фердинанде» встречается в обзоре новых типов немецких танков и штурмовых орудий, присланном в ЦАКБ из Наркомата вооружений 11 апреля 1943 г. В нем говорилось: «…вскоре в немецкой армии ожидается появление нового штурмового орудия системы Фердинанда с пушкой калибра 88—105 мм и броней толщиной 120–140 мм и более». Обзор был сопровожден двумя рисунками машины, довольно отдаленно напоминавшими оригинал. Тогда же ЦАКБ получило задание спроектировать орудие калибром 85—100 мм, способное на дистанции 1000—500 м пробить броню толщиной 120–140 мм. По донесениям разведки, появление нового штурмового орудия ожидалось в ходе предстоящей летней кампании.