— Есть! — отозвался Редж и, многозначительно подняв арбалет, повернулся к грабителям. В его глазах плясали злобные огоньки. — Из-за вас мне придется разориться на десять долларов. Так что на вашем месте я бы даже не пытался бежать.
— Нет, сэр, что вы! Мы не такие!
Моркоу вступил под сумрачные своды здания и двинулся по коридору. Из-за дверей выглядывали испуганные люди. Ободряюще улыбаясь, Моркоу направился прямиком к сейфовому хранилищу.
Капрал Ангва стряхивала с мундира последние соринки.
— Уточню сразу: я никого не кусала, — доложила она. — Ни на одном ты даже царапины не найдешь. Просто порвала им чуть-чуть штаны. Должна сказать, то еще удовольствие…
В дверях показалось встревоженное лицо.
— А, господин Вортинг, — поприветствовал Моркоу. — Осмотрись тут, пожалуйста, но, насколько я понимаю, никаких пропаж быть не должно. Грабители ничего не взяли.
Лицо торговца бриллиантами изобразило изумление и недоверие.
— Но они ведь захватили заложницу, как же…
— Они вовремя осознали ошибочность своих действий, — перебил Моркоу.
— И еще… мы слышали рычание… как будто здесь был волк…
— Ах да, — кивнул Моркоу и туманно взмахнул рукой. — Ну, знаешь ли, когда воры ссорятся между собой…
Вряд ли этот ответ можно было счесть за адекватное объяснение, но поскольку тон Моркоу предполагал, что иного объяснения не последует, то господин Вортинг вполне этим удовлетворился. На целых пять минут — ровно до того момента, как Моркоу и Ангва покинули помещение.
— Неплохое начало дня, — заметил Моркоу.
— Спасибо, что спросил. Я жива-здорова и отлично себя чувствую, — отозвалась Ангва.
— Ощущаешь, что работаешь не зря.
— Только волосы растрепались и рубашка порвалась.
— Отличная работа, капрал.
— Иногда мне кажется, ты меня совсем не слушаешь.
— Абсолютно с тобой согласен.
Шла перекличка личного состава Стражи. Ваймс с легким испугом взирал на море лиц.
«О боги, — подумал он. — Сколько же их стало? Несколько лет назад Стражу можно было пересчитать по пальцам на руках слепого мясника, а теперь…
И новички все прибывают и прибывают!»
Он повернулся к капитану Моркоу.
— Кто все эти люди?
— Стражники, сэр. Вы лично их приняли.
— В самом деле? Но кое-кого я вообще первый раз в жизни вижу!
— Вы подписывали документы, сэр. И каждый месяц вы подписываете ведомость с заработной платой. Не сразу, конечно, но лучше поздно, чем никогда.
Голос Моркоу содержал легкие осуждающие нотки. В работе с бумагами командор Ваймс руководствовался довольно простым принципом: «Не касайся их, пока совсем не припрет, а потом, когда кто-нибудь начнет на тебя орать, припаши его к этой работе».
— Но как они вступили в Стражу?
— Как обычно, сэр. Их привели к присяге, выдали по шлему…
— Эй, да это ведь Редж Башмак! Он же зомби! Еле на ногах стоит, сущая развалина!
— В обществе умертвий — влиятельная фигура, сэр, — ответил Моркоу.
— А у нас он что делает?
— На прошлой неделе Редж Башмак обратился с жалобой на притеснения со стороны Стражи, которым порой подвергаются страшилы, сэр. Он был очень, м-м, убедителен, сэр. Поэтому я объяснил ему, что Стража весьма нуждается в специалисте по данному вопросу. Так он и вступил в наши ряды.
— И что, больше жалоб не поступало?
— Теперь их вдвое больше, сэр. На сей раз со стороны живых, сэр, и все на господина Башмака. Вот чудно-то, правда?
Ваймс покосился на капитана.
— Его это очень задевает, сэр. Он говорит, что живые просто не понимают проблем, возникающих при поддержании общественного порядка в мультижизненном обществе, сэр.
«О боги, — подумал Ваймс; — я поступил бы точно так же. Но я сделал бы это потому, что я плохой человек. А Моркоу настолько ХОРОШИЙ, что заслуживает ордена за свою положительность, — не может же быть, чтобы он нарочно…»
И почему-то Ваймс знал, что ответа на свой вопрос он не получит никогда. Порой невинный взгляд Моркоу казался ему очень толстой стальной дверью.
— И ты записал его в Стражу?
— Никак нет, сэр. Это сделали вы. Вы подписали приказ о его назначении, о выдаче ему обмундирования и выплате жалованья, сэр.
Перед внутренним взором Ваймса возник образ: очередная кипа документов, которые он не глядя подписывает. А что ему еще оставалось? И люди им нужны, тут тоже не поспоришь. От него, от Ваймса, требовалась лишь подпись, но…
— Любой в чине сержанта и выше имеет право набирать рекрутов, сэр, — Моркоу как будто прочел его мысли. — Об этом говорится в Уставе. Страница двадцать два, сэр.
— Так ты набирал рекрутов? И скольких ты уже набрал?
— О, немного, пару-тройку. И мы по-прежнему страдаем от нехватки рабочих рук, сэр.
— Кто-кто, а Редж вряд ли поможет решить нам эту проблему. У него руки то и дело отваливаются.
— Вы будете произносить речь, сэр?
Ваймс обвел взором собравшееся… разнообразие. Точнее слова и не подберешь. То есть слов на свете много, но в данной ситуации уместнее всего было это.
Высокие и приземистые, жирные и тощие, тролльи (с не сошедшим еще лишайником) и гномьи (сплошь борода)… А вон торчит горшкоподобная глыба голема констебля Дорфла. И всякие умертвия, включая… Впрочем, он не был уверен, к какой именно категории следует отнести капрала Ангву, весьма умную девицу, а в случае необходимости — весьма полезную волчицу. Изгои и отбросы, как однажды выразился Колон. Точно, никому не нужные изгои и жалкие отбросы, ведь нормальные люди стражниками не становятся. Формально все они были в мундирах, только эта форма не походила ни на какие другие. Проблема обмундирования решалась просто: рекрутов посылали на склад, где им выдавали то, что более-менее подходило по размеру. В итоге личный состав напоминал ходячую историческую выставку под названием «Самые Забавные Шлемы От Начала Времен И До Наших Дней».
— Э-э… дамы и господа… — начал он.
— Прошу соблюдать тишину и слушать командора Ваймса! — проревел Моркоу.
Взгляд Ваймса упал на Ангву. Она стояла, прислонившись к стенке. Заметив, что он на нее смотрит, она сочувственно закатила глаза.
— Да, ДА, благодарю, капитан, — пробормотал Ваймс. Он вновь повернулся к собравшимся здесь сливкам Анк-Морпорка. И у него отвисла челюсть. Выпучились глаза. А затем Ваймс закрыл рот — почти целиком, только самый уголок остался открытым, и этим самым уголком Ваймс тихонько спросил у Моркоу: — А что это за шишка на голове у констебля Кремня?