Дженкинс ответил ему безумным взором.
— Вы что, ПОБЕДИЛИ?
— О да. Правда, в самом-самом конце и за счет пенальти.
Сквозь крохотные иллюминаторы Лодки сочился сине-зеленый свет.
Лорд Витинари яростно орудовал рычагами, до тех пор пока не подвел Лодку к более-менее подходящему кораблю, после чего осведомился:
— А чем это пахнет, сержант Колон?
— Это Бе… Шнобби, сэр, — откликнулся Колон, изо всех сил налегая на педали.
— Капрал Шноббс?
Шнобби залился легким румянцем.
— Купил пузырек духов, сэр. Для моей девушки.
Лорд Витинари откашлялся.
— Для чьей девушки? — поинтересовался он.
— Я хотел сказать, ну, рано или поздно она ж у меня появится…
— А! — В голосе лорда Витинари отчетливо прозвучало облегчение.
— Потому как теперь, когда я полностью исследовал свою сексуальную природу и пришел к полному согласию с собой, я думаю, девушка у меня непременно появится, — уточнил Шнобби.
— Значит, тебя в тебе все устраивает?
— Так точно, сэр! — радостно ответил Шнобби.
— И когда ты познакомишься с этой счастливицей, то подаришь ей пузырек ду…
— …Они называются «Ночи Казбаха», сэр.
— Ну разумеется. Они очень… ЦВЕТОЧНЫЕ, да?
— Так точно, сэр. Благодаря жасмину и редким эфирным маслам, сэр.
— И вместе с тем весьма… ПРОНЗИТЕЛЬНЫЕ. Всепроникающие.
Шнобби широко улыбнулся.
— Хорошее вложение денег, сэр. Малыми средствами — а каков результат!
— Ну, его еще нужно добиться.
Но Шнобби сейчас способен был переварить всю иронию на свете.
— Они продавались в том же магазине, где сержант купил свой горб.
— А… да.
Лодка не отличалась вместительностью, но сейчас большую часть и без того скромного свободного пространства занимали сувениры сержанта Колона. Ему позволили «совершить краткую экспедицию в город с целью купить что-нибудь жене, сэр, иначе она меня напополам распилит».
— А госпоже Колон точно понравится чучело верблюжьего горба? — с сомнением в голосе спросил патриций.
— Да, сэр. На него можно много чего поставить.
— И набор вкладывающихся один в другой медных столиков?
— На них можно много чего поставить, сэр.
— И… — Что-то звякнуло. — Набор колокольчиков для коз, узорный кофейник, миниатюрное верблюжье седло и эта… странная стеклянная трубка с полосками цветного песка внутри… а она для чего?
— Для разговора, сэр.
— В смысле, чтобы все гости спрашивали: «Для чего эта штука?»
По лицу сержанта было видно, что он очень собой доволен.
— Видите, сэр? Мы уже про нее говорим.
— Замечательный предмет.
Сержант Колон кашлянул и кивком указал на скрюченную фигуру Леонарда. Тот сидел, понурившись и обхватив голову руками.
— Что-то он затих, сэр, — шепнул Колон. — Слова из него не вытянешь.
— У него есть о чем подумать, — ответил патриций.
Некоторое время стражники крутили педали, но теснота Лодки будила доверительность, на открытых пространствах недопустимую.
— Жаль, что вас увольняют, сэр, — сказал Колон.
— В самом деле, — ответил Витинари.
— Будь у нас выбор, я бы обязательно за вас проголосовал.
— Великолепно.
— Я считаю, люди НУЖДАЮТСЯ в крепком ногте и железном кулаке…
— Хорошо.
— Ваш предшественник, лорд Капканс… он был немного не того-с. А с лордом Витинари, как я всегда говорил, все ясно, ты точно знаешь, где находишься…
— Замечательно.
— Кое-кому, конечно, может не нравиться, где он находится…
Витинари поднял глаза. Сквозь верхний иллюминатор уже было видно днище корабля, они прочти прибыли. Он снова начал манипулировать рычагами, пока не раздался гулкий удар от столкнувшихся корпусов, после чего принялся крутить бурав.
— Так, значит, меня увольняют, сержант? — спросил он некоторое время спустя, возвращаясь на свой стульчик.
— Ну, я слышал, как люди лорда Ржава говорили, что если вы ра… рат… рать…
— Ратифицирую, — подсказал лорд Витинари.
— Во-во, если на будущей неделе вы РАТИФИЦИРУЕТЕ эту самую капитуляцию, вас тут же сошлют, сэр.
— В политике неделя — долгий срок, сержант.
Губы Колона разошлись в том, что он обычно называл «осведомленной улыбкой». Сержант многозначительно постучал себя по носу.
— А, так тут замешана ПОЛИТИКА, — протянул он. — Так бы сразу и сказали!
— Ага. Как говорится, хорошо смеется тот, кто подставляет другую щеку, — ухмыльнулся Шнобби.
— Ручаюсь, вы разработали секретный план, сэр, — заговорщицки произнес Колон. — Вы-то всегда знаете, где прячется цыпленок.
— Вижу, бесполезно пытаться обмануть людей, столь поднаторевших в наблюдении за карнавалом этой жизни, — кивнул лорд Витинари. — Вы абсолютно правы: у меня действительно есть план действий.
Взбив пуфик из верблюжьего горба, который сильно попахивал козлом, да к тому же из него уже начинал сыпаться песок, Витинари откинулся на свою импровизированную подушку.
— А именно — я ничего не буду делать. Разбудите меня, если произойдет что-нибудь интересное.
Морская жизнь шла своим чередом. Ветер менял направление с такой частотой, что флюгер вполне можно было подсоединить к жернову и молоть зерно. Потом заморосило анчоусами.
Командор Ваймс пытался уснуть. Дженкинс любезно предоставил ему гамак, но Ваймс сразу понял, что ему пытаются втюхать очередной овечий глаз. Нормальный человек в этой сетке спать не может. Моряки, наверное, приберегают их для гостей, чтобы произвести впечатление, а настоящие постели где-нибудь прячут.
Наконец он нашел более-менее приемлемое положение и задремал, сквозь сон ловя обрывки доносящегося из противоположного угла спора. Подчиненные тактично старались лишний раз не показываться на глаза своему командору.
— …светлость не отдаст им остров. За что же тогда мы боролись?
— Одно можно точно сказать: когда все закончится, ему придется здорово поднапрячься, чтобы сохранить должность, и, скорее всего, это ему все равно не удастся. Господин Ваймс правильно сказал: доброе имя Анк-Морпорка было вываляно в грязи.
— Анк-Морпорк и так в ней по самые уши, — заметила Ангва.