Король наклонился к Ваймсу поближе.
– Полагаю, тебя ввели в некоторое заблуждение. Ты считаешь Альбрехта плохим гномом только потому, что ему не нравится Анк-Морпорк и он придерживается… старомодных взглядов. Но я знаю его уже двести лет. Он честен и благороден… чего не скажешь обо мне. Пятьсот лет назад он стал бы превосходным королем. Сегодня, возможно, нет. Возможно, ха, топору моих предков требуется иное топорище. И сейчас король – я, и он принимает это всем своим сердцем, потому что иначе не смог бы считать себя гномом. Конечно, он будет осуждать каждое мое действие. Должность короля-под-горой – непростая работа. Но если прибегнуть к помощи одной из ваших метафор, все мы плывем в одной лодке. Мы можем иногда пытаться столкнуть друг друга за борт, но только такому маньяку, как Ди, может прийти в голову проделать в днище дыру.
– А капрал Задранец считала, что вы находитесь на пороге войны, – неуверенно произнес Ваймс.
– Ну, горячие головы всегда найдутся. Мы можем спорить, кто должен сидеть у руля лодки, но не можем отрицать, что отправились в очень важное плавание. Что ж, вижу, ты устал. Пусть же твоя добрая супруга отвезет тебя домой. Один лишь вопрос на дорожку. Что хочет Анк-Морпорк, ваше превосходительство?
– Анк-Морпорк хочет знать имена убийц, – откликнулся Ваймс.
– Нет, этого хочет командор Ваймс. А что хочет Анк-Морпорк? Золота? Зачастую все сводится именно к золоту. Или, может, вы нуждаетесь в железе? Вы используете много железа.
Ваймс заморгал. Его мозг как будто взял и отключился. Сил совсем не осталось. Он даже сомневался, что сумеет встать.
И тут он вспомнил слово.
– Жир, – тупо произнес он.
– Ага, так вам нужен Пятый Слон. Ты уверен? У нас есть хорошее железо. Железо делает тебя сильным, а жир – всего лишь скользким.
– Жир, – настаивал на своем Ваймс, чувствуя, как вокруг смыкается тьма. – Много жира.
– Хорошо, согласен. Цена – десять анк-морпоркских центов за баррель. А теперь, ваше превосходительство, когда я узнал тебя поближе, думаю…
– Пять центов за баррель топленого жира первого сорта, три цента за баррель жира второго сорта, десять центов за баррель твердого жира. Плюс ваша доставка до Анк-Морпорка, – протараторила Сибилла. – Весь жир должен происходить из штолен в Шмальцбергской излучине, вес – по шкале Ломозуба. У меня имеются некоторые сомнения по поводу сроков хранения жира из месторождений Большого Бивня.
Ваймс пытался сосредоточить взгляд на жене. Она почему-то выглядела очень далекой.
– Что?
– Изучила кое-какие материалы, пока торчала в посольстве. Я имею в виду те блокноты. Извини.
– Мадам, вы хотите нас разорить? – воскликнул король, вскидывая руки.
– Хорошо. Мы готовы частично взять доставку на себя, – согласилась госпожа Сибилла.
– Клатч готов платить за первый сорт не меньше девяти центов, – возразил король.
– Да, но где этот клатчский посол? Почему-то я его здесь не вижу, – парировала Сибилла.
Король улыбнулся.
– К его превеликому сожалению, госпожа, он не женат на вас. Шесть, пять и пятнадцать.
– Шесть с понижением до пяти после двадцати тысяч. Три с половиной и не больше за второй сорт. За твердый жир могу предложить тринадцать.
– Приемлемо, но предложите четырнадцать за белый твердый жир, и я соглашусь на семь за светлый нутряной жир, который мы только начали разрабатывать. Из него получаются вполне приличные свечи, уверяю вас.
– Увы, могу дать только шесть. До конца вы эти месторождения не проверили, и было бы разумным предполагать в них высокое содержание воска и ГХТ, особенно на нижних уровнях. Кроме того, я думаю, что ваш прогноз, касающийся этих месторождений, чересчур оптимистичен.
– Что еще за ГХТ? – пробормотал Ваймс.
– Горелые Хрусткие Твари, – расшифровала Сибилла. – В основном невероятно огромные древние животные. Хорошо прожаренные.
– Вы меня поражаете, госпожа Сибилла, – покачал головой король. – Вот уж не подозревал, что вы прошли курс обучения по добыче жира.
– Приготовление завтраков для Сэма способно многому научить, ваше величество.
– Ну, что на это может возразить простой король… Значит, шесть. Цена не подлежит пересмотру в течение двух лет… – Король заметил, что Сибилла собирается открыть рот. – Хорошо, согласен, в течение трех лет. Я благоразумный король.
– Оплата по доставке?
– Разве я могу вам отказать?
– Тогда договорились.
– Все бумаги будут подготовлены к утру и немедленно присланы вам. А теперь нам действительно пора расходиться, – сказал король. – Вижу, у его превосходительства выдался очень трудный денек. Зато очень скоро Анк-Морпорк будет буквально купаться в жире. Ума не приложу, зачем вам столько.
– Чтоб делать свет… – попытался было объяснить Ваймс, но темнота наконец одолела его, и он тихо провалился в радушные объятия сна.
Сэм Ваймс проснулся от запаха горячего жира.
Он весь был окутан чем-то мягким. Практически пленен.
Сначала он решил, что это снег, но снег не бывает таким теплым. Наконец он понял, что лежит на роскошных перинах посольской кровати, напоминающих по своей консистенции облака.
Разобравшись с этим, он снова принюхался. Запах обладал… некоторыми интересными оттенками. В нем определенно присутствовал компонент подгорелости. Учитывая то, что гастрономические пристрастия Ваймса колебались от «хорошо прожаренного» до «кремированного», запах был весьма многообещающим.
Ваймс перевернулся на бок и немедленно об этом пожалел. Каждая мышца принялась выражать бурные протесты. Он замер и стал ждать, когда погаснет разгоревшееся в спине пламя.
Обрывочные воспоминания о последних двух днях постепенно соединялись в общую картину. Пару раз он поморщился. Неужели он и в самом деле вот так вот выскочил из-подо льда? Неужели Сэм Ваймс и вправду вступил в схватку с вервольфом, который способен был завязать его меч узлом? Неужели Сибилла действительно выторговала столько жира у короля? И…
Ладно, главное – сейчас он лежит в мягкой теплой постели и, судя по запахам, завтрак вот-вот будет готов.
Еще одна часть воспоминаний заняла в голове надлежащее место. Ваймс застонал и заставил себя спустить ноги с кровати. Нет, Вольфганг никак не мог остаться в живых.
Не одеваясь, он прошлепал босыми ногами в ванную комнату и крутанул огромные краны. В ванну хлынула горячая пахучая вода.
Буквально через минуту он вытянулся в ванне в полный рост. Вода была чересчур горячей, но он слишком хорошо помнил снег. Наверное, он теперь будет мерзнуть до конца дней своих…
Вода смыла боль с тела.
Кто-то постучал в дверь.