По поводу счастья Фирман не возражал:
— Пожалуйста, но при чем тут твоя доля? У тебя и так на текущем счету больше десяти лимонов!
— Не знаешь Зину? Она отсудит все.
— Сам женился на суке. Кто тебе виноват?
— До брака она производила другое впечатление…
Фирман ехидно хохотнул:
— Ты женился не на ней, а на ее папе, секретаре райкома. О том, что она сука и дом их сучий, весь институт знал, поэтому побереги лапшу для других ушей. А за все в этой жизни приходится расплачиваться. Вот и расплачивайся, но не вреди делу.
Сергей начинал нервничать:
— Яша, вспомни, как мы начинали? Я, рискуя башкой, развозил наркоту по твоим молодежным клубам. Я даже Гену сдал менам, чтобы сохранить наш кооператив. Лучшего друга не пожалел!
— И поступил разумно. Если на чашке весов бабки и дружба, бабки всегда перевесят. Недаром евреи говорят «глет ид влет», что значит — «деньги это все», — ухмыльнулся Фирман.
Сергей поднялся и нервно заходил по кабинету:
— Повторяю, я полюбил женщину, хочу жениться на ней и уехать. Тут Зинаида нам все равно житья не даст.
— Что значит полюбил? Ты что, стал членом клуба «писястрадателей»? Трахей ее на здоровье, зачем жениться?
— Это ты трахаешься для здоровья. Мне это скучновато.
— Повторяю, я трахаюсь не для здоровья, а для стимула. Ты же знаешь, я работаю двадцать шесть часов в сутки. Если бы пекся о собственном здоровье, давно послал бы все на хер. А так и в твоих миллионах не малая толика моего здоровья.
— Не возражаю, ты умнее меня, ты прекрасно чувствуешь конъюнктуру рынка, и ты талантливый человек. Я всегда это помню. Но и меня пойми. — Сергей подошел к столику с напитками, налил себе полстакана коньяка и залпом выпил: — Я хочу жить с Ксенией, видеть ее каждый день, просыпаться вместе в одном доме. Ты не в состоянии этого уяснить? Сам же мне рассказывал, что твой Мальгасов женился на девочке и ушел от семьи. Почему ты ему дал денег?
Фирман рассвирепел:
— Сравнил тухес с пальцем! Мальгасов — мэр города и подставляет за нас свою жопу. Читал «Двенадцать стульев»? Там есть директор Виц. Так вот это его должность. Я выдал ему поллимона как зарплату за год вперед, и то теперь жалею. А ты просишь долю. Это же огромные деньги! Зачем тебе доля? Текущего счета на сиськи-пиписьки не хватает?
— Жена контролирует все мои счета. Я не могу доллара истратить, чтобы Зинаида не узнала…
— Истратил же лимон на квартиру для своей птички… — напомнил компаньону Фирман.
— Не лимон, меньше. Она пока не знает. Если узнает, мне конец.
Фирмана проблемы друга не волновали:
— Иди ты на хер со своими женами и шлихами. Доли не дам. Ты в курсе, какие дела я затеваю! Мы с тобой выходим на финишную прямую. Если в Кремле меня не поддержат, я их свалю. Скоро президентские выборы. Я уже договорился о покупке трех телевизионных каналов и двух крупных газет. Поверь, это куда важнее твоих лирических бредней. С таким информационным оружием в руках толпу поведешь куда хочешь. Мы с тобой переедем в Кремль, и я все, что задумал, сделаю. Власть мне нужна, чтобы не мешали работать. И ты пойдешь на выборы вместе со мной!
Яша старался напрасно. Перспектива стать публичным политиком никогда не интересовала Дроздецкого, и доводы компаньона его не поколебали:
— Яша, я тебя по-человечески прошу. Не доводи дело до точки кипения. Я тоже не мальчик. Терплю же я твои белорусские штучки, хотя и против детской порухи.
Внезапно Фирман подобрел:
— Ладно, я помозгую. Позвони мне в четверг.
— Всегда надеялся, что ты нормальный мужик, только большой жмот. Кстати, я читал статью Коханкина в «Аргументах», где ты намекал на свое участие в выборах и поносил нынешний курс Кремля. Статейка тоже навела меня на мысль выйти из игры. А сейчас ты говоришь мне об этом впрямую. Теперь мне точно пора уходить. Ты знаешь, как я люблю «белые воротнички»? — виновато улыбнулся Дроздецкий и, пожав Яше руку, направился к двери.
Провожать компаньона Фирман не пошел. Дождался, когда за Сергеем закроется дверь, вскочил, подбежал к столу и в ярости разбил об пол стакан, из которого пил коньяк друг юности.
— Все в порядке? — заглянул в кабинет начальник службы безопасности.
— Что в порядке, Руслан? Ничего не в порядке!
— Нужна моя помощь?
Фирман отмахнулся:
— Чем ты мне можешь помочь? Иди. — Аморов продолжал стоять на пороге. — Иди, я тебе сказал. Моей безопасности никто не угрожает. Сергей треплет нервы.
Аморов продолжал мяться на пороге:
— Яков Моисеевич, у меня есть проблема.
Фирман поморщился, но отказать во внимании начальнику своей охраны считал неосмотрительным. Руслан являлся щитом между ним и всем остальным миром, и этот щит за семь лет, пока они вместе, еще ни разу не дал трещины.
— Садись, выкладывай, — разрешил олигарх.
Руслан подошел к необъятному письменному столу патрона, но садиться не стал:
— Вы знаете, Яков Моисеевич, что я перевез семью с Кавказа.
Фирман кивнул, пытаясь перестать терзаться выходкой компаньона. Но даже сама возможность вывести из дела его долю бросала олигарха в холодный пот:
— Не тяни, я тебя слушаю.
— Так вот, я построил домик на Рублевке, недалеко от вас, и перевез отца с матерью и трех сестер.
— Знаю, я же тебе нашел участок. Ну и в чем проблема? — Фирману вовсе не светило выслушивать семейные хроники Аморова.
— Папа всю жизнь прожил в горах. В России он начал постоянно болеть. Вчера профессор Левитин предупредил — без гор папа скоро умрет.
Профессор Левитин обслуживал самого Фирмана. Это Яша разрешил Аморову пользоваться консультациями профессора для своей семьи. Поэтому сказать Руслану, что слова Левитина пустой звук, не имел права:
— Ты решил вернуть его назад? А как же национальные проблемы? Ингуши и все такое?
— На Кавказ в такой момент я папу вернуть не могу. Я решил купить им домик в Швейцарских Альпах. Пусть живут с мамой и девочками. Опять же где-нибудь недалеко от вашей виллы. Но естественно, куда скромнее.
— Прекрасная мысль. Мне приятно, что ты любящий сын, — все еще не понимая, куда клонится беседа, поддержал Яша.
— Мне нашли там небольшой дом за триста штук баксов.
— Дешево, молодец, — ухмыльнулся Фирман. Его шито находилось в одной из лучших курортных зон, и жилье там ценилось дорого. Самому олигарху оно обошлось в три миллиона.
— Но у меня в наличии только сто тридцать тысяч. Вы можете дать мне ссуду, чтобы хватило?
Фирман неожиданно выскочил из кресла и, громко голося, забегал по кабинету: