— По-моему, это запоздалое отступление. Не так ли?
— Похоже, что так. Мирная конференция во французском Рамбуйе зашла в тупик.
— Вы не либеральничали с ними?
— Нет. Я от имени контактной группы вела беседу в жестком, почти ультимативном тоне.
— Ну и как сербы?
— Молча выслушали и ничего не ответили. Не секрет, что все ключевые решения в Белграде принимает один человек — Президент. Все, что я сказала, конечно же, предназначалось не главе их делегации, а Президенту Милошевичу.
— А что албанцы?
— Надо признать, что наша ставка на руководителя их делегации оказалась ошибочной. Он практически не реагировал ни на мои увещевания, ни на уговоры главнокомандующего силами НАТО. Превратить Хашиму Тачи в «архитектора мира» не удалось. Он и его соратники из Армии освобождения Косово остались непреклонны и продолжат вооруженную борьбу.
Я вынуждена была объявить перерыв, и сейчас мы дорабатываем план, который попытаемся навязать обеим сторонам в ультимативной форме. Я уверена, что албанцы согласятся с ним и поставят под соглашением свою подпись. Что же касается Милошевича, то думаю, что он не пойдет ни на какие уступки.
— Какую позицию занимает Франция? Две недели она была солидарна с Россией, наверное, надеялись на успех в Рамбуйе?
— Вчера министр обороны Франции заявил, что сорок французских боевых самолетов, размещенных на авиабазах в Италии, будут к концу недели готовы нанести удар по целям на территории Югославии. Министр иностранных дел отменил свой визит в Тунис и остался в Париже. Я считаю, мистер Президент, что мы должны быть готовы к применению силы, потому что, по-видимому, это единственный язык, который Милошевич понимает.
— Мне сегодня звонил премьер-министр Великобритании. Он примерно такого же мнения.
Макоули замолчал и задумался. Он понимал, что сохранить за ним кресло Президента и спасти его от импичмента могут только события, которые потрясут американцев и заставят их поддерживать его, отбросив прочь какие-то там юбочные делишки. Понимал и то, что Христина Кейс владеет этой информацией и готова помочь.
«Еще бы! — подумал Макоули. — Христина — хитрая лиса. Она прекрасно понимает, что мой уход означает и ее отставку». Он молча посмотрел на каждого из присутствующих:
— Какие есть еще мнения?
Министр обороны сделал легкое движение рукой:
— Мистер Президент, я думаю, что мы должны поторопиться с подготовкой плана и положить его на стол перед Милошевичем вместе с ультиматумом. Мы просто обязаны добиться размещения войск НАТО или хотя бы наблюдателей ОБСЕ.
— И потребовать обязательного проведения через три года референдума о статусе Косова, — добавил Джеймс Уолш.
— Итак, подводим итоги: либо сербы принимают предложенный международными посредниками мирный план, либо их ждет возмездие в виде ракетно-бомбовых ударов авиации НАТО, — произнес Макоули и добавил: — Я думаю, после первых же двух-трех дней ударов Милошевич поднимет свои лапки вверх. Прошу, господа, каждому по своей линии продумать и осуществить необходимые мероприятия. Не забудьте, что в числе посредников должно быть как можно больше наших людей.
Президент обвел тяжелым взглядом присутствующих и многозначительно произнес:
— Чем мягче будет обстановка вокруг Ирака, тем жестче она должна быть вокруг Югославии.
После этих слов Макоули закончил совещание и всех отпустил. Не прошло и пяти минут, как он приказал секретарю соединить его с сенатором Дейлом Беймсом. Сенатора нашли дома. Ответил сонным голосом, но, услышав голос Макоули, преобразился:
— Хэлло, Джон! Я рад тебя слышать. Как ты там?
— Здесь все в порядке. Я решил еще раз поверить Хусейну, который дал обещание генеральному секретарю ООН выполнить все наши условия.
— Он согласен допустить экспертов в свои дворцы?
— На все объекты, в том числе и дворцы.
— С одной стороны это хорошо, но ты же сам знаешь, что Гордон в ожидании твоего возвращения слюной исходит.
— Ты имеешь в виду Беллу Крипас?
— Да. Судья уже готов к началу слушаний. Дело только в том, что ты отсутствуешь в Вашингтоне. Правда, судья признал твое отсутствие уважительным, а вот как сейчас все будет выглядеть, не знаю.
— Какой иск выставила Крипас?
— Миллион долларов.
— Предложите ей три и добейтесь, чтобы дело рассматривалось без моего присутствия. Я не могу пока покинуть этот регион, и мне необходимо нанести визиты в ряд стран, расположенных в этой части земного шара.
— Я понимаю, Джон, но есть одно обстоятельство, которое нас очень сильно беспокоит. Дело в том, что год назад муж Крипас, узнав о ее любовных приключениях, оставил семью. Если об этом обстоятельстве узнает Гордон, то, сам понимаешь, какой шум он поднимет и как он использует это обстоятельство.
— Я понимаю. Постарайтесь, чтобы судебные слушания не перенесли и провели как можно скорее.
— Да, Джон. Но ты тоже постарайся убедить суд в невозможности твоего присутствия на судебном слушании.
— Конечно, Дейл. Поговори с Андрисом.
Попрощавшись с другом, Макоули положил трубку на аппарат и вызвал Еву Мискури. Он решил, что пора отвлечься, а это получится на все сто только с ней, красавицей Евой.
Гордон был вне себя. Еще бы! Джон Макоули уже в который раз не явился в суд.
Президент смог убедить судью в том, что он занят неотложными делами государственной важности, и судья не стал откладывать процесс и приступил к рассмотрению дела.
Адвокаты Президента во главе с Андрисом Джонсоном построили защиту на утверждении, что у Беллы Крипас нет доказательств, подтверждающих, что она находилась в интимной связи с Президентом. Со стороны хорошо была видна разница между предыдущими судебными слушаниями и этим. Джонсон и его коллеги не очень старались поставить миссис Крипас в крайне неловкое положение, не задавали провокационных вопросов, как бывало: «Сколько у вас было любовников?», «Делали ли вы аборты?», «В каких трусах был Президент?» или «Как вы были одеты?». Самое главное, Джонсон не задал традиционного вопроса: «Почему Белла Крипас не сообщила о домогательствах Президента супругу?» или «Если вы действительно занимались любовью с Президентом, не было ли вам стыдно перед своей семьей, мужем и не думали ли вы о том, что обкрадываете семью Президента, его жену?».
Гордон в момент допроса Джонсоном и его коллегами истицы сидел с невозмутимым видом, но в душе поражался такой гуманности адвокатов Макоули. Он прекрасно видел, как щадяще относятся эти юридические борзые к миссис Крипас. На сей раз они не нападали на нее и старались доказывать, что нет смысла атаковать главу государства, когда он защищает Америку.
Слушания длились два дня, и в конце концов суд, к удовлетворению обеих сторон, принял решение.