В 1945 году его снимут с должности за злоупотребления по службе — «присвоение вещей лиц, проходивших по следственным делам, неуплата денег за полученные продукты, использование штатной сотрудницы в качестве домработницы и направление своим знакомым посылок за счет спецсредств». Но ему все простили. Несколько лет он служил на Украине заместителем министра госбезопасности и начальником управления «2-Н», отвечал за борьбу с националистическим подпольем. В 1950 году Дроздова утвердили начальником Бюро № 2 (проведение актов террора внутри страны) МГБ СССР. После ареста Берии уволили из органов по болезни.
Третью резидентуру поручили Павлу Яковлевичу Мешику. После окончания Высшей пограничной школы ОГПУ он служил в органах госбезопасности по контрразведке в народном хозяйстве. С началом войны возглавил экономическое управление НКВД. Потом его перевели в главное управление военной контрразведки Смерш, к Абакумову. После войны Мешик был заместителем начальника 1-го главного управления, которое занималось созданием ядерного оружия. В 1953 году Берия отправил его на Украину министром внутренних дел. Это назначение дорого обошлось Павлу Мешику. Его арестовали в Киеве вслед за Берией и вместе с ним расстреляли…
На случай взятия немцами Москвы было принято решение оставить в городе и пять нелегальных резидентур военной разведки. Людей в них подобрали самых обычных, не имеющих опыта конспиративной работы — учителей, инженеров, рабочих, артистов. Согласился среди других и артист московского цирка Карандаш.
Среди тех, кто согласился остаться в городском подполье, был студент МГУ Александр Шитов. Он сменил фамилию и стал Алексеевым. Позже остался служить в разведке и со временем был отправлен на Кубу — устанавливать отношения с Фиделем Кастро.
Чекисты подобрали явочные квартиры, заложили склады с оружием и взрывчаткой. Для явок намеревались использовать мастерские, парикмахерские, небольшие магазины, где появление людей было бы мотивировано.
3 октября в аппарате НКВД образовали 2-й отдел для организации террора и диверсий в тылу врага. Начальником отдела назначили Павла Анатольевича Судоплатова, который прославился тем, что своими руками убил одного из руководителей боевой организации украинских националистов.
Судоплатов после войны рассказывал, что на месте нынешнего Театра кукол Сергея Образцова в сорок первом была стройка. Там в подвале разместили мощную радиостанцию для будущей подпольной резидентуры, и она обеспечивала связь с Куйбышевом.
Подпольщики должны были организовать серию диверсий против важных немецких объектов и убивать заметных деятелей оккупационного режима. Важно было запугать не столько немцев, сколько тех, кто пожелает с ними сотрудничать. Отбить желание идти к немцам на службу.
Судоплатов же рассказывал, что его подчиненный Михаил Борисович Маклярский придумал и группу боевиков из четырех человек. Они должны были изображать эстрадную группу. Одна женщина выдавала себя за жонглера, но жонглировать ей следовало боевыми гранатами. Предлагалось, что во время концерта для немецких оккупационных войск она бросит их прямо в зрительный зал…
Михаил Маклярский служил в госбезопасности с 1927 года. В мае 1937 года его арестовали по приказу наркома Ежова по обвинению в участии «в террористической организации на канале Москва—Волга». Но ему страшно повезло — через три месяца отпустили. 3 октября 1941 года его назначили начальником отделения во 2-й отдел НКВД, через неделю присвоили спецзвание — капитан госбезопасности.
Михаил Маклярский был человеком одаренным. После войны, когда его уволили из Министерства госбезопасности, переквалифицировался в драматурги. По его сценарию поставили знаменитый фильм «Подвиг разведчика» и многие другие приключенческие ленты. Он получил две Сталинские премии — пока его не арестовали по обвинению в принадлежности к «сионистскому заговору в Министерстве государственной безопасности». Освободили после смерти Сталина… Так что фантазии ему было не занимать. Но идею женщины-жонглера, которая бросает гранаты прямо в зрительный зал, Павел Судоплатов то ли придумал уже на пенсии, то ли его люди и в самом деле в октябре сорок первого представляли начальству совершенно фантастические планы. Неужели начальство в это верило?
К взрыву подготовили не только здания ЦК партии, наркоматов, гостиниц и некоторых жилых домов, но и Центральный телеграф, Дом правительства, Дом Союзов, Большой театр, храм Василия Блаженного… Приказ об их взрыве должен был отдать первый заместитель наркома внутренних дел Богдан Захарович Кобулов.
На случай сдачи Москвы уже была написана и отпечатана первая листовка, которую подпольщики собирались распространять в оккупированном городе:
«Под напором превосходящих сил противника наши войска временно оставили Москву. Тяжелая утрата! Но слезами горю не поможешь. За свою многовековую историю Москва и москвичи переносили и не такие удары и всегда выходили победителями…
История никогда не забудет того, как русский народ и Михаил Кутузов били и морозили в Москве и под Москвой французов. В армии Наполеона немало было и немцев, предков нынешних людоедов. А Гитлер и его банда об этом, видимо, забыли.
Так напомним же им этот исторический урок, товарищи москвичи! Убивайте, истребляйте каждого немецкого оккупанта, как бешеную собаку! Взрывайте мосты и дороги, разрушайте телефонную и телеграфную связь, поджигайте склады и обозы, срывайте все вражеские мероприятия…»
Листовка не понадобилась.
Осенью сорок первого в столице, к которой вплотную придвинулся фронт, секретарь московского городского комитета комсомола по военной работе Александр Николаевич Шелепин отбирал добровольцев для партизанских отрядов, для диверсий в тылу врага.
Сам он, к слову, не воевал в ту лихую годину. Несколько месяцев провел на финской войне — заместителем политрука, комиссаром эскадрона, а в Великой Отечественной не участвовал, за что потом его будут упрекать: других отправлял в бой, а сам отсиживался в Москве.
18 июля 1941 года появилось постановление ЦК ВКП(б) «Об организации борьбы в тылу немецких войск». Московский обком создал областной штаб по руководству подпольем и партизанскими отрядами в области. Его возглавил секретарь обкома С.Я. Яковлев. Образовали двенадцать подпольных окружных комитетов партии, которые должны были действовать на занятой врагом территории.
Немецкие войска оккупировали семнадцать районов Московской области полностью и десять частично. 26 сентября начальник управления НКВД Михаил Журавлев утвердил «План мероприятий по переходу истребительных отрядов батальонов области к борьбе с противником на занятой им территории:
1. В случае необходимости все истребительные батальоны области переходят к борьбе с противником партизанским методом и методами диверсий.
2. В связи с этим в истребительных батальонах области заранее произвести тщательный персональный отбор тех бойцов, которые смогут выполнять указанные задачи. Аналогичный отбор произвести и в батальонах города из бойцов, хорошо знающих районы области северо-западного, западного, южного и юго-восточного направлений.