В правительстве Медведеву достался, пожалуй, более опасный участок, чем Иванову, — социальная сфера. Как он сам выразился:
— Недоразвитое, недореформированное здравоохранение и образование, забитое село и абсолютно нерешаемая жилищная проблема.
С одной стороны, о вице-премьере Медведеве сразу узнала вся страна. С другой — удовлетворить все запросы невозможно, а гнев недовольных обыкновенно устремляется на того, кто раздает деньги. Переход в правительство не был инициативой Дмитрия Анатольевича. Он не стремился на эту стезю, о чем сказал весьма откровенно:
— До того момента, пока я не ушел из администрации, не буду скрывать, я ни о какой отдельной политической карьере не думал…
Сергей Иванов и Дмитрий Медведев оказались на равных постах. Те, кто интересуется политикой, решили: Путин дает обоим возможность развернуться, показать себя, чтобы принять окончательное решение, кого назначить преемником. Возможно, это так. Но скорее, хорошо зная обоих, он сразу сделал выбор.
Впрочем, общество может только гадать.
Официальной цензуры у нас нет, но и выяснить, что происходит внутри машины власти, тоже невозможно. Почему же наши начальники — сверху донизу — твердо убеждены, что чем меньше мы знаем, тем лучше?
Во-первых, к власти пришло сравнительно молодое поколение, которое отличает презрительно-высокомерное отношение к народонаселению. Новые русские даже не в силах этого скрыть. В отличие от прежних времен у них в руках не только ничем не ограниченная власть и ресурсы целого государства (области, района, города), но и огромные деньги в собственном кармане.
Начальники прекрасно устроили собственную жизнь, которая к нашему бренному существованию не имеет никакого отношения. Присмотримся к тому, чем они заняты. Пресыщенные и скучающие, они не знают, чем еще себя развлечь. Придумывают для себя все более экзотические приключения. Только что в космос не летают. Им смешна сама мысль о том, что надо отчитываться перед народом, который по части устройства собственной жизни им и в подметки не годится.
Во-вторых, у наших начальников действительно есть веские основания позаботиться о том, чтобы мы не знали, как делаются дела. Едва кто-то из них перестает быть начальником, тут же подтверждаются худшие слухи. Например, о безудержной, всепроникающей коррупции… Хуже того, реальность опережает самые смелые слухи. Невиданное по масштабам групповое убийство двенадцати человек в станице Кущевской подтвердило то, что мы всегда подозревали: преступники, чиновники и силовики слились в единый организм. И разве лишь в одном Краснодаре? Конечно, власти есть, что скрывать.
В-третьих, при всем своем высокомерии начальники явно ощущают неуверенность, понимая, что в реальной политической конкуренции они бы не выстояли. Не отстояли бы право на высокую должность. Это на экранах собственного телевидения или в председательском кресле, в черном лимузине или на трапе авиалайнера, в окружении охранников и подручных они представляются крупными и значительными фигурами. Более близкое знакомство разрушает эту иллюзию. Думаешь в отчаянии: господи, да кто же их поставил нами руководить?..
Но это происходит только после их отставки. Или ареста. Когда убирают большого начальника, мы даже и не задаемся вопросом: а каким образом он занял высокое кресло? Ответ известен: по всей стране чиновники друг друга назначают на высшие посты. Но это возможно только в отсутствие реальных выборов и гласности, когда мы о них почти ничего не знаем и узнать не можем.
За год до президентских выборов 2008 года известный прозаик Василий Павлович Аксенов, кумир читающей публики, в брежневские времена лишенный советского гражданства, поделился впечатлениями от встречи группы писателей в каминном зале Центрального дома литераторов с Дмитрием Анатольевичем Медведевым:
— Он мне очень понравился. Интеллигент. У него четкий ум. Он немедленно схватывает, о чем идет речь, и мгновенно дает интересный ответ.
Избрание Медведева президентом считалось делом вынужденным, а сам он изначально рассматривался как фигура временная. Но молодой и современный политик неожиданно придал политической жизни России новое измерение. Его знаменитые слова «свобода лучше, чем несвобода», даже не изменив реальности, сами стали фактором жизни. Стилистика и тональность выступлений Дмитрия Анатольевича вообще оказались необычными, звучали непривычно и резко — как фронда в отношении правящего класса. А призыв к модернизации экономики — как упрек в адрес премьер-министра.
Ольга Алленова в журнале «Коммерсант-власть» отметила разницу в стилистике между Путиным и Медведевым:
«После убийства Анны Политковской Путин сказал циничную фразу, что-то вроде того, что вреда от ее работы было меньше, чем от ее смерти. После избиения Олега Кашина Медведев ничего такого не говорил, напротив, он топал ногами и требовал найти и наказать виновных. Он встретился и с Кашиным, и с редакцией оппозиционной “Новой газеты”, чего Путин не сделал бы никогда. И это тоже было для меня важным».
От Медведева ждали готовности превратить вербальные формулы в реальные действия. С появлением нового человека в Кремле связывались большие надежды. Либеральная интеллигенция прежде всего рассчитывала на серьезное обновление политического устройства и духовного климата страны. Сформировался своего рода неформальный медведевский лагерь. Видные политологи и экономисты разрабатывали долгосрочные программы, рассчитывая, что Дмитрий Анатольевич воспользуется их разработками для масштабных преобразований.
Новый президент проявил готовность слушать, воспринимать полезные советы, часть которых со временем трансформировалась в законопроекты. Он заставил чиновников заполнять декларации о доходах, а это может стать — будь на то воля — первым шагом к реальному контролю за власть имущими. Поклонники ставили Медведеву в заслугу принятые по его инициативе важные поправки к Уголовному кодексу, которые уменьшают возможности сажать бизнесменов по надуманным обвинениям; увольнение опорочивших себя силовиков — в ходе преобразования милиции в полицию; предоставление вчерашним школьникам возможности, не опасаясь внезапного появления людей из военкомата, сдавать вступительные экзамены в высшие учебные заведения.
Упрекали же Дмитрия Анатольевича в робости, нерешительности, недостатке лидерских качеств. В том, что он так и не обзавелся сильной и влиятельной действующей командой. Влиятельные должности заняли всего несколько ближайших друзей президента. Это заведомо ограничивало его возможности и перспективы.
Сегодня принято анализировать личности наших ведущих политиков, чтобы предугадать их поступки. Выясняют жизненный путь, тайные пристрастия, недуги и стремления… Главное: понять, как лидер принимает решения? С кем он советуется? На чье мнение полагается? Или все решает сам?
Впрочем, искушенные профессионалы полагают, что психоанализ на расстоянии ненадежен. Психологические портреты на девяносто процентов — предположения. То, что мы видим, — это маска, сооруженная имиджмейкерами. Маска, кстати, необходима. Без нее политик надорвется, не выдержит нагрузки. Искренним в политике делать нечего. И жалостливым тоже. Хотя, если говорить о Медведеве, нет ощущения, что это человек с двойным дном.