Михаил Саакашвили стал лидером оппозиции, а потом и президентом страны, потому что обещал восстановить территориальную целостность Грузии, то есть вернуть Абхазию и Южную Осетию. Но чуда не случилось, и грузины стали обвинять Саакашвили, что он не исполнил своих обязательств.
Обе республики пользовались покровительством Москвы, и Саакашвили оказался в контрах с российской властью. Это привело к военному конфликту, в котором Россия «преподала урок» и Соединенным Штатам, и Грузии, и остальным бывшим советским республикам, которые стараются сблизиться с Западом.
Американцы помогли Саакашвили восстановить вооруженные силы, и он решил, что владеет инструментом, достаточным для исполнения его желаний. Наверное, Михаил Николаевич наивно решил, что американцы сумеют спасти его от ответного удара России.
За пять месяцев до августовской войны 2008 года президент Саакашвили побывал в Вашингтоне. Уговаривал американцев не доставлять России удовольствие и не отказывать Грузии, стремящейся в НАТО.
Президент Джордж Буш в благодарность за отправку грузинского контингента в Ирак (две тысячи солдат и офицеров) обещал Грузии военную поддержку и членство в НАТО. Вице-президент Дик Чейни и его аппарат считали перемены в Тбилиси очевидным успехом кампании демократизации и настаивали на продаже Грузии как можно большего количества оружия. Саакашвили завоевал и поддержку сенатора Джона Маккейна, в ту пору кандидата от республиканской партии на президентских выборах.
Через три недели Буш прилетел в Сочи на переговоры с Путиным. Здесь он услышал, что принять Украину и Грузию в НАТО — значит пересечь красную линию. Путин считал, что американцы незаконно обосновались на его канонической территории, и исполнился намерения не позволить США пересечь эту линию.
На встрече лидеров стран НАТО в Бухаресте Буш старался убедить коллег открыть Грузии путь в Северо-Атлантический блок, но не убедил более осторожных европейцев. Не сумел и понять глубину чувств Путина и его команды. В Бухаресте Путин тоже выступал — на закрытом заседании. Его речь расценили как ультиматум, хотя Лавров потом объяснял:
— Никаких угроз с нашей стороны не было. Путин объяснил, почему расширение НАТО не добавит никому безопасности и создаст новые и сложные проблемы.
Американские политики и дипломаты не осознали тогда ни глубины гнева России, ни готовности президента Грузии идти напролом.
— Мы, — признает бывший посол США в России Джеймс Коллинз, — не сумели понять серьезность русских, когда они говорили: «У нас есть интересы, и мы их будем отстаивать».
В июле в Тбилиси побывала государственный секретарь Кондолиза Райс. В частных разговорах, по ее словам, она уговаривала Саакашвили не вступать с Россией в противоборство, в котором ему не выиграть. Но на публике она демонстрировала поддержку Грузии и готовность добиваться вступления Грузии в НАТО:
— Мы всегда сражаемся за наших друзей.
Надо понимать, грузинские политики поверили этим словам.
Соглашение о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта было подписано 24 июня 1992 года. Соглашение о прекращении огня и разъединении сил — 14 мая 1994 года. Но там постоянно шли перестрелки. Линия противостояния между южноосетинскими ополченцами и грузинской армией была фактически линией фронта, несмотря на наличие миротворческих сил. Грузинские войска считали, что вправе подавлять сепаратистов. Осетины не опасались эскалации конфликта, чувствуя себя уверенно благодаря российской поддержке. Не без оснований полагали, что чем острее конфликт, тем большей станет помощь Москвы.
Несколько дней накануне войны грузины жаловались на обстрелы со стороны Южной Осетии. Командующий совместными миротворческими силами генерал-майор российской армии Марат Кулахметов (выпускник Академии генерального штаба, недавний командир дивизии в составе Северо-Кавказского военного округа) свидетельствовал, что огонь ведут обе стороны.
Миротворческие силы были созданы в 1992 году и состояли из российского и осетинского мотострелковых батальонов, расквартированных в Цхинвали, и грузинского батальона, стоявшего в приграничном селе Никози. Грузинский парламент в октябре 2005 года выступил с заявлением о том, что миротворческие силы не выполняют своего мандата, потому что Россия — не посредник, а участник конфликта. В феврале 2006 года грузинский парламент призвал заменить совместные силы контингентом ОБСЕ. Но эта идея не могла реализоваться.
Тбилиси предложил прямые переговоры с Цхинвали при посредничестве российских дипломатов. Руководство Южной Осетии ответило отказом. Государственный министр Грузии по реинтеграции Тимур Якобашвили хотел 7 августа, в четверг, встретиться с сопредседателем смешанной контрольной комиссии от Южной Осетии Борисом Чочиевым. Из Цхинвали последовал отказ.
6 августа 2008 года возобновилась перестрелка между грузинскими войсками и формированиями Южной Осетии. В Цхинвали сообщали, что грузинские войска обстреливают три села. МВД Грузии, напротив, заявило: «Осетинские боевики начали обстреливать грузинское село Нули из гранатометов, минометов и другого оружия. Мы ответили стрельбой и потребовали от командования Совместными силами по поддержанию мира вмешаться. Однако ничего не изменилось. Если так будет продолжаться, мы будем вынуждены пойти на адекватные меры и применить тяжелое вооружение. Нам неясно, чего пытается добиться своими действиями Кокойты».
7 августа 2008 года «Известия» на первой полосе сообщили, что «добровольцы едут в Цхинвали даже из Москвы». Спецкор газеты Юрий Снегирев писал: «Вчера в пятом часу вечера началась зачистка грузинского села Нули, из которого последние дни ведется постоянный огонь по осетинским селам и дорогам. Уничтожены два грузинских БМП».
7 августа президент Саакашвили приказал своей армии в одностороннем порядке прекратить огонь. По телевидению он подтвердил, что готов на переговоры в любом формате. Генерал Марат Кулахметов подтвердил, что огонь прекращен. Но через несколько часов в Тбилиси заявили, что осетинская сторона вновь открыла огонь, убиты десять человек, а генерал Кулахметов не в состоянии остановить осетин, которые стреляют, укрываясь за спинами российских солдат.
Грузия объявила о начале операции «по восстановлению конституционного порядка в Южной Осетии». В 23:30 грузинская артиллерия открыла огонь по Цхинвали. Потом в действие вступила авиация и началось наступление пехоты.
Реакция российского руководства была быстрой и очень жесткой. Москва не стала обращаться к Совету безопасности ООН или вообще пытаться урегулировать конфликт политическими методами, хотя декларировала правильность именно такого подхода. Российское руководство в предшествовавшие годы неизменно критиковало применение силы Соединенными Штатами и Европейским союзом для прекращения конфликта на территории другого государства — скажем, в бывшей Югославии.
В отношении событий в Южной Осетии глава российского государства и премьер-министр, не колеблясь, пустили в ход вооруженные силы — «для принуждения к миру».
8 августа 2008 года президент Медведев подписал заявление: