– Начинаешь выть, обрастать волосами и все такое прочее? – поинтересовался Сдумс.
Все дружно покачали головами.
– Не совсем, – ответил Волкофф. – Скорее, прекращаю выть и начинаю облезать. Так противно…
– Но я думал, что вервольф – это тот, кто…
– Проблема Волкоффа есть в том, – вмешалась в разговор Дорин, – что он есть принадлежать другая половина, это понятно?
– С технической точки зрения я – волк, – пояснил Волкофф. – Забавная ситуация, верно? Каждое полнолуние я превращаюсь в человека. А все остальное время я самый обычный волк.
– О боги… – покачал головой Сдумс. – Крайне сложная ситуация.
– Самое сложное – это штаны, – сказал Волкофф.
– Э… почему?
– Понимаешь ли, у людей-вервольфов здесь нет никаких проблем. Они просто не снимают одежду. Конечно, она иногда рвется, зато всегда под рукой. Тогда как у меня могут возникнуть большие неприятности в связи с недостатком одежды, ведь, взглянув на полную луну, я буквально через минуту превращаюсь в человека. Поэтому мне всегда приходится держать где-нибудь неподалеку пару штанов. Господин Башмак…
– Редж, просто Редж…
– …Любезно разрешил мне хранить кое-какую одежду у себя на работе.
– Я работаю в морге на улице Вязов, – встрял господин Башмак. – И не стыжусь сознаваться в этом. Я сознательно иду на такие жертвы, ведь таким образом могу спасти кого-нибудь из наших.
– Спасти? – удивился Сдумс.
– Это я прикрепляю карточки к крышкам гробов, – пояснил господин Башмак. – Так, на всякий случай. Вдруг сработает.
– И часто срабатывало? – спросил Сдумс и оглядел комнату.
Его вопрос намекал на то, что комната была достаточно большой, а в ней находились всего восемь человек, вернее девять, если учитывать голос из-под стула, предположительно тоже принадлежавший человеку.
Дорин и Артур переглянулись.
– С Артуром есть сработать, – пожала плечами Дорин.
– Прошу прощения, – сказал Сдумс, – но я не могу не поинтересоваться… вы случаем не вампиры?
– Именно так, – кивнул Артур. – К сожалению.
– Ха! Ты не сметь так говорить, – надменно произнесла Дорин. – Ты должен возгордиться своим знатным происхождением.
– Гордиться? – переспросил Артур.
– Вас летучая мышь укусила или кто другой? – поспешил сменить тему Сдумс, которому совсем не хотелось становиться причиной семейной ссоры.
– Нет. Адвокат, – ответил Артур. – Я получил письмо. С восковой печатью и прочей ерундой, все как положено. «Ля-ля-ля… четвероюродный дядя… ля-ля-ля… единственный оставшийся в живых родственник… ля-ля-ля… позвольте нам первыми выразить сердечные… ля-ля-ля». Минуту назад я был Артуром Подмигинсом, многообещающим оптовым торговцем фруктами и овощами, и вдруг стал Артуром, графом Упырито, владельцем пятидесяти акров отвесных скал, с которых даже козлы падают, замка, который покинули даже тараканы, и сердечного приглашения бургомистра, который просил заглянуть как-нибудь, чтобы обсудить трехсотлетнюю задолженность по налогам.
– Ненавижу адвокатов, – произнес голос из-под стула, прозвучавший как-то глухо и печально.
Сдумс постарался держать ноги поближе к собственному стулу.
– Это быть очень хороший замок, – грустно промолвила Дорин.
– Груда покрытых плесенью камней, – возразил Артур.
– Такой чудесный вид…
– Ага, сквозь все без исключения стены, – отрезал Артур. – Я должен был сразу догадаться о подвохе, вообще не стоило туда ехать. В общем, я поспешил убраться оттуда как можно быстрее. Ладно, четыре дня в самый разгар сезона было потеряно, но что об этом горевать? В общем, я решил забыть обо всем случившемся… А потом вдруг проснулся в темноте, в каком-то ящике. Нащупал спички, зажег и увидел перед носом записку со словами…
– «Вставай Живыми Заклейменный», – перебил его господин Башмак. – То был один из моих первых вариантов.
– Я не есть виновата в том, что ты сыграть в гроб, – холодно произнесла Дорин. – Один, два, три дня проходить, а ты все не шевелиться и не шевелиться…
– Жрецы, мягко говоря, были в шоке… – сказал Артур.
– Ха! Жрецы! – воскликнул господин Башмак. – Всегда одно и то же. Постоянно твердят о жизни после смерти, а попробуй воскресни – радости на их лицах ты не увидишь!
– Жрецов я тоже не люблю, – сказал голос из-под стула.
Сдумс задумался, слышит ли этот голос еще кто-нибудь, кроме него.
– Никогда не забуду выражение рожи его преподобия Благолепса, – мрачно произнес Артур. – Тридцать лет ходил в тот храм, пользовался уважением в обществе. А сейчас при одной только мысли о том, чтобы войти в это религиозное учреждение, у меня болит нога.
– Все есть правильно. Вряд ли стоит говорить то, что ты тогда сказать, когда откинуть крышку гроба, – строго указала Дорин. – Он есть священнослужитель. Они не должны знать такие дурные слова.
– А мне тот храм нравился, – с тоской произнес Артур. – Было чем заняться по средам.
– А вы вампиресса, госпожа Под… прошу прощения… графиня Упырито? – вежливо спросил Сдумс.
Графиня улыбнулась:
– Представляйте себе, да.
– По мужу, – хмуро пояснил Артур.
– А это возможно? – поинтересовался Сдумс. – Я всегда думал, что надо укусить.
Из-под стула раздалось гнусное хихиканье.
– Честно говоря, не понимаю, почему я должен вдруг кусать ту, рядом с которой провел тридцать лет супружеской жизни, – сказал граф.
– Каждая женщина есть всегда делить с мужем его увлечения, – важно ответила Дорин. – Это то, что делать брак интересным.
– Кому нужен интересный брак? Лично я никогда не говорил, что мне нужен интересный брак. В этом беда всех современных людей. Они считают, что супружеская жизнь может быть интересной. К тому же увлечения здесь ни при чем, – простонал Артур. – Вампирство не такое уж веселое занятие, вопреки распространенному мнению. На улицу днем не выйдешь, чеснок есть нельзя, а бриться теперь – сущая каторга…
– Почему? Ведь, по-моему… – начал было Сдумс.
– Здесь все дело в зеркалах. Я в них не отражаюсь, – перебил его Артур. – Думал, хоть превращение в летучую мышь будет интересным, но местные совы – такие сволочи. Ну а что касается… ну, ты понимаешь… кровь там и так далее… – Артур внезапно замолчал.
– Артур всегда трудно ладить с людьми, – пояснила Дорин.
– Но самое плохое – постоянно приходится носить фрак, – продолжил Артур, искоса взглянув на Дорин. – Хотя я считаю, что особой необходимости в нем нет.
– То есть поддержание традиций, – твердо заявила Дорин, которая, очевидно, решила дополнить фрак Артура нарядом, который она посчитала уместным для вампирессы, а именно: черное облегающее платье, длинные черные волосы, зачесанные назад, и мертвенно-бледный грим на лице.