– Бу! – громко объявила Сабрина. – Ты злой, противный и нехороший! Теперь меня лишили даже невинных развлечений. Ну ничего… вот вернёшься, а я как встану, как…
– Я тебе встану! – Охотница махом пришлёпнула мокрое полотенце на лоб заболтавшейся больной. – Всё будет хорошо, не волнуйтесь, идите. Возвращайтесь быстрее и…
Я нащупал кошелёк в кармане, снял с гвоздика ключ, кивнул и развернулся к дверям.
– …и осторожнее там…
По-моему, они сказали это одновременно.
* * *
Травы я взял в аптеке, что-то уже в виде настоек, что-то придётся заваривать. Нутряной свиной жир попался в магазине, хорошо бы ещё кошачью шерсть, но попробуем обойтись. Специального медицинского образования у меня не было, но, живя долго, поневоле привыкаешь разбираться в самых разных вещах. Физиология вампиров достаточно проста, доведись, я и кентавра мог бы поставить на ноги – клизма под хвост или капли в нос… На обратном пути купил у бабушек букет ромашек для Евы и подобрал полузасохшую розу под забором. Это для Сабрины, она любит символы бренности и увядания…
Уже на подходе к дому я ощутил в воздухе насыщенный аромат мяты. Стыжусь, что не придал этому должного значения. Давно отцвела акация, у соседей зрели яблоки, свежий асфальт пах битумом, распаренные за день дома – древесной пылью. На этом фоне запах мяты не казался чужеродным, она росла во многих палисадниках, но чтобы столь насыщенный…
У самых дверей я расслышал сдавленные женские рыдания. Похоже, опять кто-то кого-то обидел до глубины души…
– Господи, ну вы как дети малые… ни на минуту оставить нельзя! – Мой снисходительный тон щёлкнул вхолостую, они его даже не заметили. Сабрина с Евой сидели в обнимку на диване, гладили друг друга по голове и заливались горючими слезами. Я поставил пакет с покупками на пол, бросил никому не нужные цветы, тяжело опустился на крашеный табурет и прислонился к стене, массируя виски указательными пальцами.
Судя по всему, никакого сверхвыдающегося горя не случилось, просто девочки побеседовали «за жизнь»… Сабрина наконец выговорилась, найдя за много лет столь чуткого и сентиментального слушателя, а рыжая охотница неожиданно близко приняла к сердцу давнюю трагедию бытия своей «непримиримой» противницы. Что они там друг другу наплели, с чего начали и чем закончили, уже не так важно… Судя по зарёванному лицу Евы – у неё никогда не было такой близкой подруги! Глядя на прыгающие губы Сабрины – никто не поверил бы, какие за ними скрываются клыки… Трогательное единение убийцы вампиров и девушки-вамп казалось живой иллюстрацией к лекции на тему «Всепрощение как образ жизни». Однако всё это совсем не значило, что завтра кто-нибудь, как обычно, не вспомнит о голоде или чувстве долга…
– Дэн, ты вернулся?…
Я молча встал, отыскал на кухне подходящую миску и начал разбираться с лекарствами. Вроде бы обе красавицы понемногу начали успокаиваться. Ева, всё ещё похлюпывающая носом, примостилась с другой стороны стола – посмотреть, что же я делаю… Моя подруга высморкалась в мокрое полотенце и, приподнявшись на локте, сощурила глаза:
– А что, кошачьей шерсти нет?
– Нет, честно говоря, бездомных кошек по дороге не попадалось. Надеюсь, и так поможет.
– Не знаю, не знаю… Вообще-то я тоже не люблю запах палёной шерсти, но это общепринятый ингредиент.
– У тебя всего лишь ожоги, – мягко упрекнул я, держа в руках эмалированную мисочку со своеобразно пахнущей смесью.
– Только не размазывай, клади гуще.
– Я помню.
Через пару минут Сабрина сидела довольная и умиротворённая, щедро обляпанная мазью. Думаю, обычного человека наверняка стошнило бы от одного цвета лекарственного препарата. По крайней мере, Ева, принюхавшись, с ужасом сбежала в другую комнату. А представьте, если бы мне по пути всё-таки встретились кошки…
За окном было уже совсем темно, мы погасили свет и сидели у маленького телевизора. Я никогда не отличался особой интуицией или умением предчувствовать что-то нехорошее и потому на мелькнувшую за окном тень отреагировал не сразу.
– Почему его так долго нет? – спросила моя подруга.
– Храп сказал, что зайдёт после заката. Весьма расплывчатое указание времени, но нам остаётся только ждать…
– А мне он сразу не понравился, – лениво вставила охотница, – грубый, ограниченный, и шуточки какие-то солдафонские.
– Может быть… но если во всем городе я и мог бы на кого-то положиться, то в первую очередь на этого «ограниченного солдафона». Храп не так прост, как кажется… – начал я, но силуэт, вторично проскользнувший за стеклом, заставил меня умолкнуть.
– По-моему, у нас во дворе посторонние. Не делайте резких движений! Сидите как ни в чём не бывало…
Я медленно встал, потянулся и, театрально зевнув, неторопливо прошествовал в прихожую. Теперь меня не было видно с улицы. Ева, проследив мой взгляд, так же неспешно протянула руку и убавила звук. Я приложил ухо к входной двери и вслушался… Так и есть! С той стороны раздавались едва различимые голоса, осторожные шаги и плеск чего-то жидкого. Всё ещё не веря в происходящее, я вновь снял с гвоздика ключ, попытавшись открыть замок. С этим проблем не было, но выйти наружу не удалось – дверь была надёжно припёрта чем-то тяжёлым. Сквозь замочную скважину просачивался еле уловимый запах бензина.
– Судя по твоему лицу, произошло самое худшее, – без улыбки предположила Сабрина, когда я, вернувшись, едва не сел мимо стула.
Мне удалось кивнуть.
– Ваш хвалёный мент-оборотень не придёт?! – прозорливо угадала Ева.
Я кивнул ещё раз.
– Дэн, не пугай меня, неужели нам не дадут провести ночь в тишине и уюте? Время к двенадцати, и в моих жилах вот-вот начнёт бушевать пламя необузданной страсти…
– Кстати, о пламени… – осторожно начал я, – нас как раз собираются сжечь.
– Ха-ха-ха! – совершенно искренне рассмеялась рыженькая умница. – Это самая удачная шутка за всё время нашего знакомства!
Сабрина медленно повернулась к окну и определённым образом сфокусировала зрение. Похоже, увиденное её не обрадовало…
– Там четверо ребят с арбалетами на изготовку. Держу пари, что второе окно и дверь тоже под прицелом. Один наш неверный шаг – и они начнут стрелять. Напомни, когда меня сжигали в последний раз?
– В сорок седьмом, на Кубани, ты представлялась сельской учительницей и спаслась только благодаря заступничеству тогдашнего секретаря обкома. Местные казаки были полны отчаянной решимости, они унаследовали от предков умение безошибочно узнавать нежить. Но сейчас наше положение гораздо менее выгодное…
– Эй! Вы что, серьёзно? Мне уже не смешно.
– Нам тоже, девочка, – откликнулась Сабрина. – Как ты думаешь, твои друзья готовы отпустить нас на свободу, если мы будем прикрываться тобой, как заложницей?