Помню, Яша:
– Ты ж от них не отставай!
Уж как я от них не отставал! Я за ними тенью по пятам. Я был рад. Они, скорей, не очень. Часто озирались. И даже, показалось, стали нервничать. Я машу им ручкой: мол, чего переживать, мы ж все свои! Нет, озирались!..
Я устроился довольно-таки ловко, переложив на них свою ответственность. Они туда и я туда. Они сюда…
В туалет – и я спешу за ними с удовольствием. Мне так Яша Вирин поручил. Они выходят – я их поджидаю.
Они в зону беспошлинной торговли duty free – и, расторопный, я не отстаю…
Вдруг они переглянулись и, схватив меня под локотки, куда-то энергично потащили. У меня мелькнуло: что, на рейс?
В Донецке приводов в милицию… Бог миловал! Они меня – в австрийскую полицию! Сдают! На пальцах объяснив, мол, их преследую: они туда – и я туда. Они сюда…
И тут открылось: это не евреи! А совсем наоборот, они арабы! Из Арабских Эмиратов. Как я спутал?! Ну, семиты потому что. Во я влип!
Я отчаянно пытаюсь объясниться. Что за полиция?! По-русски ни бум-бум. Я бьюсь над ними. Нет, не понимают!
Придушенный кошмаром, я решил: возьму я их рисунком. Нарисовал (рука моя дрожала) еврея с носом. Не доходит. И в очках. Они так пригляделись. Я добавил бороду и шляпу. А теперь? И как бонус дал им обрезание. Но тут же испугался, зачеркнул: арабов на сегодня мне довольно…
Наконец до них дошло, как до австрийцев.
И мы сообща пошли искать евреев.
Напоролся с ходу, за углом. Как говорится, сердце не обманешь! Да и как, скажите, обмануть? С такими пейсами! И с носами, что двух мнений быть уже не может…
Как они мне сразу не попались?! В шляпах, лапсердаках и чулках. Как у женщин, но они мужчины, только верующие. Это у них такая униформа.
Три еврея! Да, представьте, тоже три.
Все, я их уже не выпускал! В duty free? И я туда спешил! В туалет? Придерживал им двери! Нет, Яша Вирин просто молоток! Они мне улыбались, как свои. Подмигивали разными глазами. И при этом совершенно не боясь. Вот оно, еврейское единство!..
Эти выродки летели в Амстердам!
Господи, за что?! Я вскинул голову. И увидел по-английски: «Тель-Авив». Тут же был указан номер сектора.
Регистрация шла рядом с «Амстердамом». В очереди шли одни японцы. Рейс на Тель-Авив закрыли мной.
Спасибо, Яша, без тебя бы я не смог!..
* * *
Вернусь географически назад.
О том, что я лечу в Израиль, я молчок, но народ прознал и без меня.
И началось!
Меня одолевали поручениями.
От поручителей скрывался, как подпольщик. Притворялся не собой, как пародист. Но вычисляли в самых неожиданных местах. И слетались, как назойливые мухи.
«О, Израиль!»
Оказалось, что у всех там есть родные, даже у отпетых юдофобов. И их жизнь зависит от меня, от той посылки, что доставлю им в Израиль.
Доходило до чего? Вообще кошмар! Одна прочесывала город, оглашенная. И без устали, на каждом перекрестке: «А Верховский собирается в Израиль! Никому там, ничего? А может, надо?»
Информационная поддержка, растудыть!
Раздражение вскипало, как волна…
Есть люди, что отказывают всем и вроде под существенным предлогом: «Я вас об этом не уполномочивал просить!»
К сожаленью, я был не таким.
Что меня просили? Несусветное!
Одна дама (здесь солировали дамы) очень робко попросила:
– Привези мне…
– Что?
– А я уже не помню…
Ну, понятно, ей под девяносто.
Я резонно:
– А откуда помнить мне?
Тут старушка поднатужилась и вспомнила:
– Привези мне хумус… Нет, хамсин… Или нет… Во, вспомнила, хамас! Говорят, к обеду очень вкусно.
Уболтала!
Я старушку обнадежил:
– Под прикрытием хамсина привезу я вам ХАМАС. И вам, поверьте, будет не до хумуса!
Она растрогалась:
– Говорили, ты плохой, а ты хороший!
Это кто там говорил, что я плохой?!..
Еще одна, бравируя ученостью:
– Привези мне ветку Палестины!
А это ж ветка финиковой пальмы. Как взобраться? Как спуститься? Думать надо!
Казалось, все. А нет, не все! Еще звонок:
– Привези мне…
И затихла. Мол, привези, сама не знаю что.
– Господи, ну что уже?!
Я так рявкнул, что она уже назад:
– Ничего! – но тут же уточнила: – Ничего существенного, что ты?! Привези мне что-нибудь святое…
Я скрежетал зубами не напрасно.
Это что оттуда привезти. А что туда?!
Я от поручений изнывал: два чемодана поручений и авоська!
Я вид имел достаточно затравленный, но видно, не совсем еще прибитый. Потому что в аэропорту, на регистрации…
Я думал: все напасти позади. Я уже прошел сквозь эту рамочку, чтоб не звенело. Вроде не звенело. Вдруг истошный крик. Похолодел. Я похолодел – и не ошибся!
– Рыбонька, я здесь!
Кричали мне!
Какая-то старуха заполошная, появившаяся в зале ожидания, мне отчаянно махала подойти.
Я приблизился к ней, будто под гипнозом.
– Умоляю, вы у нас Верховский?!
– Я у вас…
– Передайте! Вот коробочка! В Израиль! Можете не волноваться, вас там встретят! Но вот на всякий случай телефон…
Так меня подсечь, на самом взлете!
Я у нее из рук буквально выхватил. Чтобы поскорей ее не видеть.
Она все поняла и тут же сгинула.
Коробка показалась мне чугунной…
* * *
Забегая, вынужден признать: в аэропорту Бен-Гурион меня никто не встретил, с той коробкой. Ни одна собака! Впрочем, да…
Натасканная на наркотики собака равнодушно пробежала мимо всех. А у моих ног – притормозила. Едва не обрывая поводок, задышала, вылупив глаза. Я посторонился: обозналась? И вдруг очнулся: Господи, коробка!
Тут и спецслужба подлетела:
– Что у вас? Это ваши вещи?
– Да, мои.
– А это? Что у вас в коробке?
Я побледнел:
– Не знаю.
Я был прав.
Они переглянулись:
– Открывайте!
В коробке были россыпи конфет, и каждая завернута отдельно. Их еще зовут «Метеорит». Но, может, это только конспирация?