– Молодой человек, – сказал доктор, – я разделяю ваши чувства… Вы же, наверное, родственник… Но медицина, увы, не всесильна… Тем более в нашем отделении…
– Хорошо, – сказал Лева, – тридцать рублей в день.
– Прекратите! – обиделся врач. – Неужели вы действительно думаете, что к тем больным, за которых нам платят, мы относимся как-то иначе, чем к тем, за которых не платят? Уверяю вас, мы ко всем относимся одинаково. Поэтому я же вам говорю: если утром ее к нам привезли, значит, к вечеру вы уже можете забирать ее вещи…
– Тридцать пять рублей в день! – сказал Лева.
– Я сейчас позову милицию, – сказал врач.
– Пятьдесят!
– Вот это уже другой разговор… С этого и нужно было начинать. Но больше трех суток я вам не обещаю.
– Хорошо, – сказал Лева, – попробуем уложиться.
И он начал действовать.
Развестись с Ритой оказалось не так-то уж и просто. Несмотря на рассказы обоих супругов о сильной взаимной неприязни, возникшей еще при знакомстве, постоянных изменах, начавшихся в первую же брачную ночь, детях на стороне и ежеминутном остром желании зарезать друг друга, государство в лице заведующего загсом твердо стояло на страже их счастливой семьи и требовало подождать с разводом еще как минимум месяц. Но в данном случае государство, как говорится, не на тех напало. Лева задействовал все свои связи, и в конце концов их с Ритой развели за пять минут. Увы, это были последние пять минут из того времени, которое отпустил врач еврейской больницы… И Лева снова отправился в эту «кузницу здоровья».
– А!.. – узнал его врач. – Любвеобильный родственник вдовы Грудиновкер! Ну что ж, молодой человек, наш коллектив совершил невозможное! Ваша вдова еще дышит. Хотя мы, врачи, считаем, что это совершенно противоестественно.
– Доктор, – сказал Лева, – а нельзя ли продержать ее в этом непривычном для вас состоянии еще пару дней?
– Перестаньте, – сказал врач. – Вы же понимаете, что это невозможно.
– А за сто рублей в день?
– Исключается.
– А за сто пятьдесят? Да чего уж там!.. Я заплачу вам любые деньги!
– Что значит любые? Вы же не будете платить мне двести?
– Буду, – сказал Лева.
– Ну я не знаю, – заколебался врач. – Мы и так влили в нее все лекарства, которые были у нас в отделении… Вот разве что вам удастся достать ей лекарства, которые действительно помогают при ее заболевании…
И Лева достал такие лекарства! Самолет из Америки прилетел с ними в Одессу уже на следующий день, хотя, судя по расписанию, должен был прилететь через день, и не в Одессу, а в Кишинев.
Теперь Лева мог приступать ко второй части своего плана – женитьбе на вдове Грудиновкер. Правда, осуществить ее оказалось еще сложнее, чем первую. Бывшие супруги Рыжак продали все имевшиеся у них в доме предметы второй и третьей необходимости. Несколько раз заходил Лева к заведующему загсом, но тот упирался, при этом неся какую-то ахинею о необходимости соблюдать закон, требующий подождать месяц, и даже о своем отрицательном отношении к взяткам!.. Короче говоря, было ясно, что такого заведующего следует немедленно снимать со своего поста и ставить на его место другого, который, находясь на этой руководящей работе, мог бы действительно принести реальную пользу себе и людям.
Лева продал последние «Жигули» и пошел на прием к главному начальнику всех городских заведующих загсами. Кадровый вопрос был решен уже на уровне секретарши. Но время, отпущенное врачом вдовы Грудиновкер, опять истекло, к тому же на следующий день было воскресенье…
– Нет! – сказал врач, как только Лева появился на пороге его кабинета.
– Да! – сказал Лева. – Еще один день!
– Ну поймите! – взмолился доктор. – С этой вашей вдовой вы и так поставили перед нами непосильную задачу. Это еще счастье, что за ее решение взялся сам академик Шпак, и то при условии, что мы предоставим ему невиданный гонорар и какой-нибудь учебник по медицине! Врачи нашего отделения скормили этой вдове самые дефицитные препараты, которые держали исключительно для себя! Круглые сутки она подключена ко всей мыслимой и немыслимой аппаратуре. Главврач больницы уже не знает, как он будет рассчитываться за электричество!.. Ну почему, почему вы не хотите смириться с неизбежным?!
– Это вам придется смириться с неизбежным! – строго сказал Лева. – Я заплачу вам тысячу! За один рабочий день!.. К тому же еще выходной!..
Врач обреченно махнул рукой.
…В понедельник утром Лева Рыжак с букетом цветов, в новом костюме, с новым заведующим загсом явился в реанимационное отделение.
– Где тут постель новобрачной? – спросил он врача. – Я имею в виду вдову Грудиновкер!
– Ах вот оно что! – сказал врач. – Ну слава тебе, господи… теперь все понятно. А то я уж думал, может, и вправду бывают такие заботливые родственники… Чуть с ума не сошел. В моем возрасте, знаете ли, трудно менять фундаментальные представления о человечестве…
Все трое зашли в палату.
– Дорогой Лев! – заговорил заведующий загсом, стараясь не смотреть на вдову, окутанную проводами. – Хорошо ли вы обдумали этот шаг?
– Хорошо, – сказал Лева. – Я еще ни один шаг в своей жизни так хорошо не обдумывал!
– А вы, мадам Грудиновкер, согласны ли вы стать женой этого человека?
Вдова, естественно, молчала.
– Боюсь, что она не сможет сказать вам слово «да», – заметил врач.
– Ничего, – успокоил его Лева, – в конце концов, слово «нет» она же тоже сказать не может. Так что для заключения брака этого достаточно.
– Объявляю вас мужем и женой! – быстро закончил заведующий загсом и вышел из комнаты невесты на свежий воздух.
– Все! – сказал Лева врачу. – Отключайте аппаратуру…
– И что же дальше? – спрашивали обычно в этом месте Левиного рассказа его слушатели.
– Что, что… А ничего! – отвечал Лева. – Думаете, померла? Держи карман шире! После такого ухода, таких лекарств и такой аппаратуры?! Пятнадцать лет прошло, а она жива и здорова как гренадер. Сейчас ей уже за восемьдесят. Развода мне она не дает, живет у меня в квартире и требует исполнения супружеских обязанностей. Риту называет приходящей шлюхой и каждый вечер гонит ее на улицу… В общем, кошмар!..
– А как же ее квартира? – спрашивали слушатели.
– Так это же самый большой кошмар! – отвечал Лева. – Оказалось, что муж вдовы Грудиновкер при жизни был ужасный картежник. Так что ее квартиру сразу же пришлось отдать за долги. Хорошо, что хватило хотя бы на половину. А остальное я до сих пор выплачиваю… Поэтому же я вам и говорю: не ропщите на свою жизнь. От добра добра не ищут. И вообще, запомните раз и навсегда: самые большие в жизни неприятности у человека начинаются именно тогда, когда ему удается наконец осуществить свои самые страстные желания…