– Ой, вы знаете, я столько лет его не видел... А вы Фимина жена?
– Нет, что вы! Я его дочка!
На шум выходит моя будущая теща:
– Я Фимина жена. А в чем дело?
Гость, еще больше удивляясь:
– Вы – Фимина жена?!
На что тут же и получил:
– А вы в зеркало за последние тридцать лет хотя бы раз смотрели?..
* * *
В финале творческого вечера известного в Одессе конферансье Аркадия Астахова (сценарий ему мы написали вместе с Гариком Голубенко и Леней Сущенко) у бенефицианта были такие слова:
– Да, пятьдесят лет я провел на эстраде, и теперь меня иногда спрашивают: «Ну и что? Что вам дала эта эстрада? Вы не стали ни заслуженным, ни народным». Что ж, это правда. Но я думаю так, что лучше заслуженно не быть заслуженным, чем незаслуженно быть народным...
Нужно было слышать, какими аплодисментами встретил зал одесского Дома актера эти слова Аркадия Савельевича. Тем более что время еще было вполне советское...
* * *
А вот еще об эстраде и о конферансье. Помню, однажды ведущий концерта объявил популярную артистку так:
– Как-то после одного из концертов Клары Новиковой в Одессе пятерых зрителей увезли в реанимацию. Они чуть не умерли от смеха. И тогда в Одессе родился экспромт:
Хлоп-хлоп – выступает Новикова,
Оп-оп – уноси готовенького!..
Да, серьезная это профессия – эстрадный конферансье!..
* * *
Знакомый рассказывает:
– Звонит моя бабушка из Австралии. Говорит, что с глазами проблемы. «Но ничего, – продолжает, – у меня теперь три пары очков». – «Зачем тебе столько?» – спрашиваю. «Ну как? Первые у меня для чтения, вторые – чтоб смотреть вдаль, а третьи – чтоб искать первые и вторые...»
* * *
Как-то, настаивая на своем высоком профессионализме, бывший геолог, а ныне премьер-министр Украины Николай Азаров при обсуждении бюджета страны гордо заявил:
– Это уже четырнадцатый бюджет в моей жизни!..
На что наша соседка отреагировала так:
– А если я тридцать лет жарю котлеты, так меня что – шеф-поваром можно назначать?..
* * *
Мой друг в начале, предположительно, веселого застолья:
– Поймал себя на остром желании потерять человеческий облик...
* * *
Каламбур.
Любитель пива в Ирландии – пабник.
* * *
Издатель нашего «Фонтана» – очень веселый и находчивый человек. Вот свежий его экспромт:
– Это было еще в те годы, когда у нас не было своих ресторанов и мы были вынуждены ютиться по чужим...
* * *
Начиная с самых первых номеров «Фонтан» регулярно печатает стихи. В связи с чем нам их много присылают. Даже среди тех, что в журнал никак не подходят, встречаются удивительные. Вот, к примеру, несколько четверостиший из длинного стихотворения «Вернисаж», которое нам прислал наш читатель Ю. И.
Такое, скажем, начало:
Люблю я изредка полотна
Хоть быстрым взглядом
обвести,
Брести средь них
неспешным шагом,
Холя прекрасного ростки...
Потом у него в таком же духе – о Дали, Малевиче, Дега... И наконец – финал:
...Люблю экспромтом заскочить
В какой-то выставочный зал
И мысленно себя спросить:
Что ж ты талантливым не стал?
* * *
Возглас:
– Как жаль, что вы наконец уходите!
* * *
Воспоминание сорокалетней давности.
Одесская команда КВН (я, кажется, даже был ее капитаном) вышла в финал всесоюзного первенства и ждала своего соперника. Он должен был определиться во встрече команд Москвы и Перми. Москву тогда представляла команда Первого московского медина, капитаном которой был обаятельнейший Матвей Левинтон, а руководителем – один из основателей передачи, Альберт Юльевич Аксельрод. Наша небольшая делегация приехала на эту встречу как бы для рекогносцировки...
И вот что мне сейчас вспомнилось. Московские медики блистали, их преимущество было явным. Наибольший же успех у них был, кажется, в домашнем задании. Я до сих пор помню, как они хором исполняли диагноз больному на волшебную музыку Россини из «Севильского цирюльника».
Мелодия арии Фигаро всем известна. А пели следующее:
Ах, атрофирована,
браво-брависсимо!
Ах, атрофирована,
браво-брависсимо!
Ах, атрофирована,
браво-брависсимо,
браво-брависсимо, ваша нога!..
* * *
Встреча во Всемирном клубе одесситов. Посвящена первой одесской телеведущей Нелли Харченко, живущей ныне в Германии. Присутствует президент клуба Михал Михалыч Жванецкий. Тут же и одесские подруги Нелли Степановны. Когда чуть выпили, одна из них говорит:
– Я любила Жванецкого еще в те годы, когда он сам еще не знал, что его есть за что любить!..
* * *
Весьма пожилой человек начинает тост:
– Как говорили древние... ну, скажем, я говорил...
* * *
На дне рождения. Оживление перед застольем. Ждут опоздавших. А выпить хочется жутко. Веселые реплики.
– А вот умеет кто-нибудь кричать выпью? – спрашивает один из гостей.
Тут же из другого угла:
– Кстати о птицах. Вот есть еще такая птица – перепил...
Вдруг кто-то ни с того ни с сего:
– А вот я знаю человека, который в Мавзолее был.
Олег Губарь мгновенно:
– А я знаю человека, который и сейчас там.
* * *
Приехал из Сан-Диего мой товарищ – Давид Житомирский. Я с ним учился в одной группе в институте. Веселый человек. Таким и остался.
Когда лет десять назад, еще живя в Одессе, он решил оформить себе пенсию, то обратился к замминистра Николаю Р., тоже нашему товарищу и сокурснику, с просьбой, чтобы тот помог ему оформить пенсию по максимуму – ну, такую, скажем, как у шахтеров. Тем более что Давид несколько лет служил мастером на берегоукрепительных работах – защищал одесские склоны от оползней. Штольни там какие-то прокладывал... Замминистра помог, и Давид вышел на пенсию как шахтер.
В Америке же с подтверждением пенсии проблем никаких не возникло. Что они там о нас знают? Так и записали: работал в Одессе на шахте...