Бржыхла направился к выходу, бросив на прощание:
— Готовьтесь к модификации. Вы у меня последний, так что я буду очень строг.
Профессор пребывал в состоянии шока. Так не бывает! Невозможно путешествовать во времени. Не существует пришельцев. На Землю не прилетают инопланетные тарелки. Но как же тогда объяснить происходящее?!
Интегральский закрыл глаза и начал глубоко дышать, стараясь очистить сознание. Ему это удалось, и тогда разгадка пришла сама. Профессор улыбнулся. «Вы просчитались, господа жулики. План хорош, но вы все же допустили ошибку».
Он больше не сомневался, что столкнулся с мошенничеством. Профессору также стало очевидно, кто за этим стоит. Разумеется, тот, кому это выгодно. Тот, кого вот-вот отчислят из университета…
Этажом выше, в пустой аудитории, Константин, Денис и Евгений уплетали пиццу и праздновали успех. Все прошло как по маслу, их план удался на славу.
Конечно, подготовка была нелегкой. Но надо отдать должное Сумрачному Кампусу — здесь обнаружилось все необходимое. И мощные прожектора для «прилета тарелки», и диск «Звуки для релаксации: самолет» — для того же, и дыхательные маски, напоминающие шлемы скафандров, и усыпляющий газ…
Гениальная операция, разработанная в основном Денисом, который изначально и предложил надавить на чувствительную для Интегральского тему — его репутацию, входила в завершающую стадию. Оставались сущие пустяки: снова усыпить профессора и вернуть его на поле за пределами Сумрачного Кампуса. Однако перед этим Евгению, изображающему пришельца, следовало сыграть еще одну, последнюю, сцену. Он должен сокрушенно заявить профессору, что после дополнительных проверок выяснилось, что тот не подходит для генетической модификации. Это важный момент: Интегральский, вернувшись с «тарелки», не должен задумываться, почему это он не прославляет прекрасную Вселенную.
— Выйду ненадолго на улицу, подышу свежим воздухом после этой дурацкой маски, — сказал пингвин после того, как расправился с очередным куском пиццы.
— Валяй, — махнул лапой Константин. — Только учти, задержишься — твоя проблема, мы тебя с пиццей ждать не станем. Прикончим ее и без тебя.
— Не успеете, — заверил Евгений и удалился, прямо в своем серебристом «космическом» одеянии.
Пингвин ошибся. Кот и кролик действительно закончили пиццу без него.
— Сам виноват, — дожевывая последний кусок, заявил Константин. — Я его предупреждал.
Однако Денис внезапно забеспокоился.
— Погоди… Что-то его долго нет. А спектакль, между прочим, пора заканчивать.
— Придет, куда денется, — пожал плечами кот.
Денис встал.
— Пойдем-ка поищем…
Они вышли на ночную улицу. Пингвина нигде не было видно.
— Евгений! — позвал Денис.
— Бржыхла! — присоединился к нему Константин.
Ответом им была тишина. Заговорщики встревоженно переглянулись.
Они обыскали всю улицу и даже соседние — Евгения нигде не было.
— Это плохо… — нервно бормотал Денис. — Очень плохо. У нас внизу связанный профессор. Как мы закончим операцию без Евгения?! Куда он подевался?
Они вернулись в здание, обошли все этажи, снова пробежались по улицам…
Без толку. Евгений исчез.
Кот Артур чувствовал себя несчастным. Ночь была кошмарной, сон и явь чередовались, соревнуясь друг с другом в причинении ему страданий. Разум заполонили летающие, плавающие, прыгающие и пляшущие тарелки, маленькие зеленые зверушки с антеннами, очевидцы НЛО, скрытные военные и гигантские буквы, складывающиеся в слова «у тебя ничего не выйдет».
На рассвете Артур решил, что нет ничего тяжелее подобного отдыха, встал, принял душ, выпил кофе, рухнул за стол и уставился в окно. До комиссии оставался один день, и коту было совершенно очевидно, что шансы на успех — нулевые. Он ничего не нашел, и завтра его вышибут из университета.
Это само по себе уже очень печально, однако еще сильнее Артура удручало иное обстоятельство: он больше не верил… Не верил в космических пришельцев, в инопланетные корабли, в братьев по разуму. Все, чем он жил столько лет, оказалось обманом. Свидетели и очевидцы все как один — чокнутые, следы НЛО — подлог, и даже великая армейская тайна об «ангаре лжи» — не более чем хитрый способ выбить на нужды военных дополнительные деньги.
Мир ужасен. Какой уж тут университет…
И пожаловаться некому — Денис, сосед Артура, пропал куда-то на целую ночь. Небось загулял с друзьями-студентами и их подружками-студентками. Ах, эти вечеринки, эти гулянки, эти безумные бессонные ночи со свечами, гитарами, пиццей и бесконечными разговорами и спорами — а самое главное, с чувством принадлежности к избранному обществу, каковым во все времена считали себя все студенты на свете.
Для Артура все это закончилось. Он ведь покинет не просто учебу, не просто университет. Нет, целый мир закроется для него. Он навсегда станет изгоем для тех, особенных, избранных — для кого эти стены означают и дом родной, и смысл жизни.
К семи часам утра Артур принялся размышлять, как ему провести свой последний день в славных рядах студенчества, когда вернулся Денис. Да не один, а с Константином, что немало удивило Артура. Какая может быть связь между студентом-кроликом и взбалмошным Артуровым кузеном?
Сразу бросались в глаза обескураженные морды обоих ночных гуляк.
— Ребята, в чем дело? И почему вы вместе? — поинтересовался Артур, не подозревая, что дело может как-то касаться его самого.
Денис, не говоря ни слова, повалился на кровать, а Константин положил лапу на плечо Артуру и сказал:
— Ты только не волнуйся, братишка…
Артур, разумеется, тут же начал волноваться.
— А есть причины?
— Сейчас поймем, — заверил Константин, присаживаясь на соседний стул. — Вот ответишь на один простенький вопрос, и тут же станет ясно, беспокоиться тебе или нет.
— Задавай, — процедил Артур сквозь зубы.
— Тут, часом, не пробегал один пингвин?
Артур вытаращился на брата. Он, конечно, не знал, о чем тот собирается его спрашивать, но совершенно точно не ожидал вопросов о бегающих пингвинах.
— Нет. Ни один пингвин здесь не пробегал.
Константин развел лапами:
— Увы, братухас… Начинай беспокоиться.
— Погоди. А если бы пингвин пробегал?..
— Это было бы супер! Решило бы кучу проблем!
Артур несколько раз перевел взгляд с Константина на Дениса и обратно.
— Ребята, вы ничего не хотите мне рассказать?
— Нет, — подал наконец голос кролик. — Но придется.