И все-таки победа осталась за нами. Опираясь почти исключительно на собственные силы, ведя бои с врагом, обладавшим значительным перевесом в материальных ресурсах, наша армия на момент открытия Второго фронта уже разгромила основные силы врага и сделала поражение Германии неминуемым. Здесь уместно задать вопрос, за счет чего же была достигнута Великая Победа? Подлая ложь Перестройки о советских потерях, якобы, многократно, в пять, семь и даже десять раз превышающих потери противника, очевидно, является ахинеей. Данных, приведенных в этой статье более чем достаточно, чтобы увидеть принципиальную невозможность победы при потерях не то что 10 наших за одного солдата армии врага, а даже и при потерях два к одному. Как уже было сказано выше, общая численность советской армии лишь в 1,63 раза превышала численность германских вооруженных сил. Уже одного этого достаточно, чтобы понять насколько бредовыми являются заявления о том, что победа достигнута «трупозаваливанием». Наиболее полное исследование по статистике потерь провела группа военных историков под руководством генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева, признанного эксперта в этой области. Желающим подробно ознакомится с вопросом, советую обратиться к книге «Россия и СССР в войнах XX века». Здесь же считаю необходимым указать, что военные потери СССР соотносятся с потерями противника на восточном фронте как 1,3 к 1».
Могла ли наша страна проиграть войну Германии? Очень даже могла. Английские и американские газеты, вплоть до Сталинграда, были в этом уверены. Победа скорее чудо, нежели правило. Напомним еще раз: Россия пару десятилетий назад войну Германии уже проиграла, Европа только что вся в полном составе «легла» под Гитлера.
Сколько раз мы сами были на грани краха! Взять хотя бы битву за Москву. Немцы дошли до Химок, правительство эвакуировалось, все висело на грани. Сдача Москвы была бы не только громадным ударом по духу нашего народа. Это потеря транспортного узла, большого количества промышленных объектов. Потеря Москвы сразу бы стала означать и для наших союзников наше поражение. Они, скорее, предпочли бы договариваться с Германией, чем помогать нам. Потеря Москвы подтолкнула бы Японию к агрессии на Дальнем Востоке, а уж вести войну на два фронта мы бы точно не смогли, учитывая дальневосточные сложности с коммуникациями.
Не было бы победы под Москвой, не было бы и победы под Сталинградом. Там тоже все висело на волоске, но если бы к моменту битвы у нас не было Москвы, чаша весов качнулась бы в пользу Германии.
А что означала бы потеря Сталинграда? Быстрый прорыв гитлеровцев к бакинской нефти. Вот отступили бы мы до Урала и с чем бы остались? Нефтегазовые месторождения Сибири стали работать только 30 лет спустя! Наши танки и машины остались бы без горючего, не говорю уж про трактора и комбайны… Как бы мы сопротивлялись в таких условиях противнику, мощь которого с каждым месяцем бы возрастала?
Очевидно, при таком развитии событий война бы не кончилась в 1945 году. Даже если предположить, что мы смогли бы из-за Урала без горючего, потеряв большую часть промышленного, транспортного и людского потенциала, вдруг начать наступление, отбивали бы свои территории не два года, а больше.
Но «больше» нам бы никто не дал. В 1945 году фашисты готовы были массово запустить новые реактивные снаряды ФАУ, резко меняющие положение дел на фронте, в 1946 году фашисты бы наверняка испытали и атомную бомбу. Да, у американцев она появилась раньше, но делать их много они не могли, были проблемы и с доставкой. Пока США разбирались с Японией и сделали бы пару бомбежек Германии, Германия сама бы восстановила ядерный паритет.
Что бы это означало для мира? Войну двух систем: огромной, подчиненной Гитлеру Европы до Урала, и системы США. На территории Рейха бы осуществлялся план «Ост», то есть сотни миллионов людей были бы уничтожены, прежде всего, мы, славяне. Рассчитывать на то, что Рейх рухнул бы также, как СССР через 50 лет, не приходится: в Рейхе бы не было оппозиции и диссидентов, мечтающих о джинсах и жвачке. Совместно с Японией Гитлер покорил бы Китай, затем Индию. Он бы не дал США эксплуатировать весь мир с помощью долларового неоколониализма, как это позволил СССР. Чем бы кончилась такая история — неизвестно, важно только, что это очень вероятный вариант развития событий. И главное, при таком раскладе от русских осталось бы несколько миллионов прячущихся по лесам диких партизан, которые бы за несколько десятилетий были бы уничтожены, вымерли бы или сами сложили оружие. Мы перестали бы существовать.
Поэтому так важны были победы под Москвой и Сталинградом, поэтому так важен был приказ Сталина: «Ни шагу назад!», противостоящий провокационной идее, что, мол, СССР должен воевать как Кутузов — все сдавать и отступать до Сибири…
За годы войны мы несколько раз были на грани полного поражения, которое повлекло бы исчезновение нашего народа и многих других народов. А коли мы были на грани поражения, коли немцы были уже в Химках и рассматривали Кремль в бинокли, коли немцы несколько сот метров не дошли до Волги в Сталинграде, разве не кощунственно говорить, что Сталин мог бы помедленней вести индустриализацию, помягче быть с репрессиями… Вероятно, можно было медленнее и мягче, только как раз из-за этих медленностей и мягкостей могло бы не хватить той мельчайшей песчинки, которая перевесила в нашу пользу расклад сил во время битвы под Москвой и под Сталинградом…
Кто может сейчас посчитать совокупность случайностей и разных факторов, которые привели нас к победе, и кто возьмется доказывать, что какие-то факторы были несущественны? Неужели непонятно, что готовясь к такой войне лучше перегнуть, чем не-догнуть?
Есть, правда, и здесь возражения: дескать, если бы Сталин не совершал ошибок, не было бы и критического положения на фронтах и все не решали бы мелочи, мы бы не оказались на грани поражения. Например, если бы Сталин послушал Рихарда Зорге…
Напомним еще раз: стратегия Гитлера, которая всегда приносила ему победу, называлась «блицкриг» — молниеносная война. Суть ее именно в неожиданном нападении, оно обеспечивает 50 % успеха. Если так, неужели лучшие генералы Европы не смогли придумать, как именно они создадут эффект неожиданности? Причем, создать его было просто: достаточно в течение трех месяцев бомбардировать Сталина мусорными сообщениями о грядущем наступлении, чтобы все «рихарды зорге» просто потерялись в общем потоке дезинформации. Кроме того, известно, что армия немцев была плохо подготовлена к войне в зимних условиях. Для них критически важны были теплые месяцы. Если они не напали в мае и практически потеряли весь июнь, значит, в этом году военной кампании не будет…
Гитлер шел на огромный риск для своей армии, терял драгоценное время, лишь бы усыпить бдительность… Но это ему удалось лишь частично: в общем и целом войну мы встретили во всеоружии и сражались героически. Уже в августе все контрольные сроки фашистов были сорваны, о чем с тревогой писали их маршалы. Они поняли, что столкнулись с другой армией и другой системой, нежели в Европе. Они писали, что воюют вслепую, потому что, в отличие от европейских стран, у них не было ни одного шпиона в ставке или достаточного количества диверсантов. Критически не хватило паникеров и прочей «пятой колонны», которая обеспечила успех Германии в борьбе с Россией в Первую мировую войну и которая обеспечила успех Германии в борьбе с Европой в 1939-м и 1940-м.