Дополнение восьмое к главе
О тех, кто приобретает власть злодеяниями
Обижаемый населенец верит, что порочна сама реальность, как и он сам. Превентивное самооскорбление русских – их вечный бонус властям. Но злодеяния в Системе РФ так банальны, что постоянство во зле излишне. Система, которую все считают порочной, неприметно прогрессирует под крики ужаса. Капитализация через катастрофу здесь самое обыкновенное дело.
глосса а: При всяком новом известии на Руси повторяют: о ужас, ужас и ужас! А так ли уж все кошмарно? С чувствами не поспоришь. Горемычная палитра русской политики допускает лишь замену имен в ее бестиариях.
Кошмарно, что Путин пошел на третий срок, что полтора года продержали в тюрьме девушек из Pussy Riot, кошмарны Бастрыкин, Мединский и Охлобыстин. Кошмарно, что Ходорковского посадили и как его выпустили, столько лет продержав взаперти. Россия просто континуум зла, дебри кошмара, наполненные воплями горемык. В готическом романе зло сгущается с первой страницы, а на десятой начинаешь зевать – разбираться в сюжете даже нет охоты. Готичное восприятие лишено умения различать.
Тем временем исподволь что-то меняется. «Стабильность» управляемой демократии была скверным балансом – почему не предположить, что у нас на глазах пробивается альтернатива ей? Перемены не сулят комфорта. Относительно происходящего теперь не скажешь, что это: перекраска системы, ее предсмертные корчи – или порядок, пока неразборчивый и для Путина самого? Пять лет тому назад немыслимо было пополнить состав допускаемых в телеэфир политиков хоть на три-пять фигур. То, что было мечтой, сегодня произошло – в мерзких картинках «Анатомии протеста». Но линейка раздвигается. Дума не была местом для дебатов, теперь она то взбунтовавшийся принтер, то шумно клевещущая орда, которую и Путину не под силу заткнуть.
Первым актом перемен стало президентство Медведева, и сегодня второй, но признать преемственность нелегко. Контрреформы педантично выжигают все, что успел предпринять прошлый Президент, да и «реформ Медведева» почти что не было. Что за Россию мы видим? Состоявшуюся страну или утопию неудачников?
глосса б: Казалось, чтó менее утопично, чем капитализм? Но когда от капитализма отслоился его ценностный попутчик – демократия, капитал может стать чем угодно. Например, ядром утопии РФ, обеспечивая ту новым промыслом – торговлей неравенством, унижением или страхом.
Неравенство в России искусственно и демонстративно. Оно культивируется Элитами и представлено яркой группой проворовавшихся депутатов, хулиганов-телеведущих, либеральных комиков и православных олигархов.
Интересно и все еще не распознано стремление Системы к внедрению неравенств в обществе с высоким уровнем равенства – постсоветском. Процесс, шедший здесь в 90-е, обратен западному, где вертикальное неравенство ослаблялось практиками социального государства. Неравенство в РФ насаждали принудительно, как кукурузу, не запрашивая политического согласия. Для травмирования населения неравенством Элиты интенсифицировали политику изоляции. С первых дней революции 1991 года ожил и стал заново разрастаться реликт советского ГУЛАГа – система лагерей УФСИН.
Некогда капитализм сделал феодальный рынок насилия лишним. Но мы в РФ имеем дело с улучшенной версией капитала, где сладость насилия сама выступает ценностью. В СССР насилие считали чем-то исключительным и потаенным – но вот оно реабилитировано и им дано наслаждаться. Наслаждение чужим горем образует эмоциональную скрепу РФ вместе с благами ликвидности и усиленной охраны.
Деньги как атрибут безопасности дополняет неравенство как допинг желаний. Социомеханика исключения объединяет нас в сообщество, пока еще не добиты все, кто нам неравен, пока мы их не домучали. Населенец наслаждается моральным блатом ненависти к «жуликам и ворам», ничем от него не отличимым. Он знает, что богатые тоже плачут, если посадить их в тюрьму и пытать. Вид Ходорковского на свободе так невыносим, что ему следовало срочно покинуть РФ.
Преувеличенное неравенство – оплот Системы РФ. Каждой из социальных сред предоставлено мелкое право ненавидеть все остальные. Насилие производят как мечту о муке чужих, как эмоциональную потребность в бессудных казнях.
Люди премиального класса навлекают насилие своей эксклюзивностью. Дабы уберечься, Элиты насилуют превентивно. Где здесь средство, где цель, а где жаркий ток горестей, вытесняющий скучные факты? Населенец РФ живет в мире фантазий, и его беда не отличима от жизни. Все мечты его о суде, но именно и только о жестоком суде, внедряющем новое неравенство боли.
глосса в: Уязвимость советского коммунизма была в идеальности, в определенности, которая легко оспорима. Коммунизм положительно утверждал, что братство людей возможно, тогда как каждый по себе знал: ничего подобного, нам черт не брат! Теперь диссонанс устранен. Утопией капитализма РФ стал императив всемирной гнусности. Мы знаем, что живем в скверном мире, который становится только хуже. Жизнь нам портят герои, «совки», воры-начальники и попы-извращенцы. Каждый день несет примеры того, что порча повсюду и ничего изменить нельзя.
Утопия Системы РФ, опротестовав совершенство как цель, гордится простым удержанием негодного статус-кво.
Человека погружают в агрессивную среду, где что не своровали, то портится. Принтер Госдумы распечатывает индексы наших пороков и, законодательно запретив, тем самым внедряет их в жизнь. (Фантазер Сталин не понапридумал столько видов человеческой поврежденности.) Важное свойство утопии РФ – порча носителей, и этим она совершенна. Скоропортящееся настоящее отвлекает от грозного будущего, где мы останемся одни без Путина, покинутые им среди зверья, каким мы сами себя полагаем.
Зверя надо сдержать, и мы выдавливаем из себя небывалые извращения. Противник Системы теперь тот, кто мешает изобретать зло: ведь мы слабы, а «слабых бьют»© (В. Путин).
Так отбросим соблазн «так называемых общечеловеческих, и еще циничнее – европейских ценностей»© (министр культуры РФ) – и сделаем насилье безмерным!
Пора обратить внимание на русскую модель принудительного развития путем катастроф. Власть здесь – агент катастрофы, у нее апокалиптичная легитимность. Энергию и мотив подбрасывают взломы мирового порядка. Медведевские «реформы» объединяет с «контрреформой» Путина общая идея капитализации через ничтожество.
Прежние беды истощились, но уже на подходе новое ралли катастроф.
Дополнение девятое к главе
О гражданском единовластии
Владетель в Системе РФ спасает от катастроф, однако те бывают несвоевременны. Эффективный Принц самолично готовит угрозу, от которой сам и вызволит. Политика Зигзага вынашивает беду, от которой то ли защитит, то ли нет.