Пока король платил дань, днепровские казаки продолжали нападать на крымцев. Казаки под командование Дашковича даже пытались захватить Очаков, но были отбиты турецким гарнизоном.
Хан Сагиб Гирей (1532–1551 гг.) жаловался королю Сигизмунду I: «Приходят казаки черкасские и каневские, становятся под улусами нашими на Днепре и вред наносят нашим людям; я много раз посылал к вашей милости, чтоб вы их остановили, но вы их остановить не хотели; я шел на московского: тридцать человек за болезнию вернулись от моего войска, казаки поранили их и коней побрали. Хорошо ли это: я иду на твоего неприятеля, а твои казаки из моего войска коней уводят? Я приязни братской и присяги сломать не хочу, но на те замки, Черкассы и Канев, хочу послать свою рать… Черкасские и каневские властели пускай казаков вместе с казаками неприятеля твоего и моего (великого князя московского), вместе с казаками путивльскими по Днепру под наши улусы, и что только в нашем панстве узнают, дают весть в Москву; в Черкассах старосты ваши путивльских людей у себя на вестях держат; так на Москву из Черкасс пришла весть за пятнадцать дней перед нашим приходом». [21]
В 1533 г. на сейме в Пиотркове Дашкович предложил построить поближе к татарам, на одном из малодоступных островов Днепра, замок и содержать в нем постоянную стражу из двух тысяч казаков, которые, плавая по реке на чайках, препятствовали бы татарам переправляться через Днепр. К этим двум тысячам казаков Дашкович предлагал добавить еще несколько сот человек, которые бы добывали в окрестностях необходимые припасы и доставляли их казакам на острова. Предложение это понравилось все участникам сейма, однако в исполнение приведено не было.
В 1535 г. Дашкович умер, а вместо него старостой литовские власти назначили Фелициана Тышкевича (судя по фамилии, поляка). Возмущенное население подняло восстание. Тышкевич бежал из Черкасс. Однако из Киева прислали большой отряд регулярных войск с артиллерией, и восстание было подавлено.
Как написано в «Истории Украинской СССР»: «Спасаясь от репрессий, много казаков бежало: одни за Днепровские пороги, другие в Россию». [22] И тут же делается вывод, что именно в начале XVI века появились казацкие поселения как на порогах, так и за ними, то есть появились запорожцы. Получается, что с конца XIII века до начала XVI века, то есть приблизительно 250 лет эти места были безлюдными.
Между тем, одним из требований восставших жителей Канева в 1536 г. было: «Звонецкого порога не касаться», то есть граница староства не должна было доходить до Звонецкого (третьего!) порога на Днепре. Там уже давно жили вольные казаки.
В конце 30-х годов XVI века черкасско-каневским старостой становиться князь Михаил Вишневецкий. Поскольку мы будем встречаться с представителями этого княжеского рода, то стоит сказать о нем несколько слов. Вишневецкие происходят от Дмитрия (Корибута), [23] князя Новгород-Северского, сына великого князя литовского Ольгерда. Правнук Корибута Солтан построил замок Вишневец. После смерти бездетного Солтана замок перешел к его племяннику Михаилу Васильевичу, который и стал первым князем Вишневецким. Все князья Вишневецкие были православными. Первым перешел в католичество Константин Константинович (1595 г.). А наш черкасский и каневский староста Михаил Александрович приходился внуком первому князю Вишневецкому.
Этот староста вошел в историю в связи с грамотой короля Сигизмунда I. Яворницкий писал о ней: «В 1540 году козаки черкасско-каневского старосты, князя Михаила Вишневецкого, боясь наказания за своих товарищей, ушедших на Москву, оставили замки и засели ниже их на реке Днепре; князь Михаил Вишневецкий ходатайствовал за них перед королем Сигизмундом-Августом о высылке им охранного листа для возвращения в замки». [24]
А вот в «Истории Украинской СССР» говорится: «Вишневецкий несколько раз вторгался в Сечь с отрядами шляхты и казаков-служебников. Запорожцы, однако, успешно отражали такие нападения. Тогда Вишневецкий в 1540 г. обратился к ним с королевской грамотой. Сигизмунд I призывал казаков, „которые нижей замков наших Черкас и Канева на Днепре суть“, добровольно возвратиться в староство. Тех, кто подчинится этому приказу, король обещал освободить от наказания, предусмотренного для бежавших в „Московскую землю“». [25]
Мне лично более убедительной кажется вторая версия.
В 1545 г. казаки спустились к турецкому городу Очакову, напали там на турецких послов и ограбили их. Турецкое правительство предъявило Сигизмунду I жалобу на казаков, и король должен был из королевского «скарбу» возместить убытки потерпевшим.
В 1546 г. путивльский воевода писал в Москву великому князю Василию III: «Ныне, государь, козаков в поле много, и черкасцев, и киян, и твоих государевых, — вышли, государь, на помощь всех украин». [26] Под «украинами» воевода имел ввиду войска, дислоцированные на юго-западной границе Русского государства.
Дмитрий Вишневецкий старостой черкасским и каневским пробыл только 3 года. Получив от короля Сигизмунда I отказ на свою просьбу о каком-то пожаловании, Вишневецкий ушел в Турцию и поступил на службу к турецкому султану: «А съехал он со всею своею дружиною, то есть со всем тем козацтвом или хлопством, [27] которое возле него появлялось», — писал о Вишневецком король Сигизмунд Радзивиллу Черному.
Через несколько месяцев Сигизмунд II (король Польши в 1548–1572 гг.) переманил Вишневецкого обратно, дав все требуемые им пожалования. Дмитрий Иванович вновь стал старостой черкасским и каневским.
Весной 1556 г. [28] Вишневецкий со своей «частной армией» отправился за пороги, там заложил укрепления (сечь) на острове Малая Хортица, известном также как остров Верхнехортицкий, Канцеровский, Вырва и, что наиболее интересно, остров Байда. Именно на этом острове археологи обнаружили остатки укрепления XVI века, а также ружья, обломки сабель, топоры, наконечники стрел и копий, монеты, относящиеся ко временам Дмитрия Вишневецкого. (Сх. 2)
Многие же историки считают, что Вишневецкий заложил Сечь на острове Хортица или Великая Хортица. Увы, на Хортице археологических материалов, которые бы подтверждали пребывание здесь казацких укреплений, пока что не обнаружено.