В 1900 г. Кушка через Мерв была соединена с Закаспийской железной дорогой, а в 1906 г. вступила в строй стратегическая железная дорога Оренбург — Ташкент (1852 км). До Оренбурга железная дорога была доведена еще в 1877 г. Таким образом, Россия гораздо проще и быстрее могла перебросить в Афганистан и Северную Индию личный состав и артиллерию, нежели Англия из своей метрополии.
В царствование королевы Виктории Россия и Англия несколько раз оказывались на грани войны. Наиболее грозными были 1863,1878 и 1885 годы. Естественно, у многих возникает вопрос, а что если у русского или английского капитана не выдержали бы нервы под наведенными на его корабль вражескими орудиями. Да что капитан, нервы могли сдать и у простого комендора. Главное то, что пушки были заряжены, а борт корабля вероятного противника был виден в прорези прицела так близко…
Кто-то обронил крылатую фразу: «История не терпит сослагательного наклонения», которая сейчас стала среди историков почти аксиомой. В самом деле, к примеру, прогнозировать историю России в XVIII веке в случае смерти Петра Алексеевича в возрасте 15 лет — это ненаучная фантастика, грубо говоря, гадание на кофейной гуще.
Но, с другой стороны, историк, отказывающийся анализировать действия того или иного политика или военачальника, становится лишь регистратором событий. И вместо профессоров и академиков писать академические труды и читать лекции студентам смогут простые лаборанты с семиклассным образованием. Такой-то король приказал сделать то-то, а такой-то адмирал сделал поворот на север, и т. д., и т. п. Любой же серьезный исторический анализ должен включать в себя рассмотрение альтернативных вариантов.
Возникает вопрос, как найти тут золотую середину? На мой взгляд, историк должен рассматривать только одну-две итерации, а дальше начинается ненаучная фантастика. К примеру, историк может сказать, в каком случае проигранное сражение могло быть выиграно, и каковы были бы ближайшие последствия. А вот дальнейшее прогнозирование событий уже отдает фантастикой, поскольку число вариантов развития событий растет в геометрической прогрессии.
Рассмотрение альтернативных вариантов в первой и реже во второй стадии является служебной обязанностью во многих специальностях. Так, к примеру, служебная обязанность патологоанатома дать заключение, грамотно ли было проведено лечение умершего, и мог ли он выжить при ином варианте лечения. А в наших военно-морских академиях и штабах со времен Ушакова прорабатывались варианты сражения эскадр или даже отдельных кораблей, например, советского эсминца проекта «56» с американским фрегатом типа «Нокс».
Самое интересное, что сценарий войны в океанских просторах между Россией и Англией описан еще 120 лет назад капитаном 2-го ранга Александром Егоровичем Конкевичем. Сам Конкевич был из семьи моряков и много лет плавал во всех океанах.
В декабре 1859 г. семнадцатилетний Александр Конкевич, дворянин Новгородской губернии, поступил юнкером флота в 9-й флотский экипаж, находившийся в Кронштадте. В июне 1860 г. юнкер Конкевич на фрегате «Генерал-Адмирал» ушел в трехгодичное плавание в Атлантике и Средиземном море. В 1861 г. он получил чин гардемарина, а после завершения плавания на фрегате, в декабре 1863 г., — чин мичмана.
Через семь месяцев после возвращения из похода на «Генерал-Адмирале», 26 июля 1864 г., мичман Конкевич отправился в свое первое кругосветное плавание на парусном военном транспорте «Гиляк» под командованием капитан-лейтенанта Энквиста. Транспорт после захода в Рио-де-Жанейро обошел мыс Горн и вышел в Тихий океан. 5 июня 1865 г. «Гиляк» пришел в Де-Кастри, а 13 июня — в Николаевск-на-Амуре. Обратно транспорт прошел через Индийский океан и 7 августа 1866 г. бросил якорь в Купеческой гавани Кронштадта.
Затем Конкевич был переведен на винтовой корабль «Николай I», где получил чин лейтенанта. Позже он служил на пароходо-фрегате «Смелый» и броненосном фрегате «Петропавловск». Но эти суда плавали лишь на Балтике, и летом 1869 г. Конкевич отправился в новое кругосветное плавание на корвете «Боярин».
По возвращении в Кронштадт, в 1874 г., Конкевич был назначен старшим офицером «Боярина». Затем его перевели также старшим офицером на броненосную батарею «Не тронь меня». С началом русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Конкевич, дослужившийся к тому времени до капитан-лейтенанта, принимал участие в боевых действиях на Черном море. После окончания войны он командовал только что созданной болгарской флотилией, имевшей в своем составе пять вооруженных пароходов, пять паровых катеров и парусные военные транспорты.
В 1879 г. капитан-лейтенант Конкевич был «уволен для службы на коммерческих судах с зачислением по флоту», то есть оставаясь офицером Российского императорского флота.
В 1893–1894 гг. Конкевич вместе с министром финансов С.Ю. Витте выступал против строительства гигантского Порта Александра III в Либаве. В 1894 г., выполняя поручение Александра III обследовать побережье Кольского полуострова и Белого моря с целью дать заключение о возможности создания на Мурмане военно-морской базы для Российского флота, Витте взял с собой в поездку Конкевича в качестве консультанта. А.Е. Конкевич писал о бухтах в Мотовском заливе как о «как бы самим Богом созданных для могущественной морской державы и сильного флота».
Многочисленные служебные обязанности не помешали Конкевичу заняться публицистикой. В 1887 г. под псевдонимом Беломор была опубликована его повесть «Крейсер „Русская Надежда“», а затем еще ряд других книг, в которых описывались будущие войны России.
В повести «Крейсер „Русская Надежда“» говорится о предполагаемой войне России и Англии. Опытный моряк, на мой взгляд, в основном верно изложил ход военных действий, если бы в 1886–1887 гг. началась война между империями. Думаю, что читателям будут небезынтересны основные моменты предполагаемой войны.
Но, к сожалению, в оригинальном тексте Беломора слишком много длиннот, бесед моряков на служебно-бытовые темы, описаний технических устройств с использованием ныне забытой корабельной терминологии и т. п. Все это существенно затрудняет восприятие этой книги читателем, специально не занимающимся военно-морской историей. Поэтому мне пришлось существенно сократить и во многих местах переделать оригинальный текст.
Следует заметить, что названия русских кораблей, действующих против англичан, вымышлены Беломором, а названия британских судов оставлены подлинными.
Итак, я предоставляю слово Беломору.
В апреле 18… года крейсер «Русская Надежда» получил приказание вооружиться. На этот раз крейсеру благоприятствовало все. Командир его и офицеры считались лучшими и опытнейшими во флоте, команда выбиралась из всех экипажей — хотя в нашем флоте, право, грешно выбирать.
Погода стояла теплая, вооружение шло быстро, и через неделю после приказа крейсер уже вышел на рейд, принял порох, и, получив запечатанный конверт с приказанием вскрыть его в точке 44° с. ш.; 31° в. д., отправился в море.