«Нет благоразумного человека, который бы сомневался, что русские дойдут до Индукуша. Неужели непонятно, что в Азии все держится, скорее, обаянием, чем силою, и что прикосновение к Индии будет равносильно гибели Англии».

Correy. Shadows of coming events or the eastern menace. London, 1876.

«По приближении к Герату можно быть уверенным, что вся Индия будет в огне».

Полковник Столетов. Красноводск, 1870

«Врага надо бить там, где он слабее и где удар, нанесенный ему, будет чувствительней».

Мориц Саксонский.

Вопрос о походе в Индию, уже давно занимавший многие великие умы, носил долго для нас, русских, характер мифический. Настоящая заметка имеет целью показать, что при теперешнем нашем географическом положении, политическом превосходстве в Средней Азии и средствах дело это представляется, если, конечно, не легким, то несомненно вполне исполнимым. Конечно, я не беру на себя смелость высказывать свое мнение об исполнении этого великого мирового предприятия; но, казалось бы, нижеследующее, как указание, может соответствовать нашим интересам. Впрочем, повторяю: я решаюсь высказаться по этому вопросу исключительно с целью ознакомить Ваше Высокопревосходительство с мнением людей, специально занимающихся этим вопросом, преимущественно англичан. На заключения наталкиваешься невольно; они служат как бы ответом на высказываемое нашими врагами.

В последние годы положение наше в Туркестанском крае сделалось весьма грозным, и опасения англичан не напрасны, в особенности, если действия собственно из Туркестанского военного округа связать с действиями 30-тысячного корпуса войск, высаженных на Гязском берегу, близ Астрабада.

Мы создали в Средней Азии сильную базу с армией около 40 тыс. человек, из которых всегда можно выделить для действий вне пределов генерал-губернаторства не менее 16 тыс., причем можно ручаться за спокойствие края, тем более что до сих пор нет сколько-нибудь серьезных указаний относительно связи, для нас опасной, между мусульманами в Турции и в Средней Азии в данный политический момент.

Всякий, кто бы ни касался вопроса о положении англичан в Индии, отзывается, что оно непрочно, держится лишь на абсолютной силе оружия, что европейских войск в стране достаточно только для того, чтобы держать ее в спокойствии, и что на войска из туземцев положиться нельзя. Всякий, кто ни касался вопроса о возможности вторжения русских в Индию, заявляет, что достаточно одного прикосновения к горцам ея, чтобы произвести там всеобщее восстание. Скажут, что предприятие против англичан в Индии есть предприятие рискованное, могущее окончиться гибелью русского отряда. Полагаю, что от себя и не следует скрывать, что это дело рискованное. Надо помнить только, что при удаче предприятия мы можем разрушить Британскую империю в Индии, последствия чего в самой Англии заранее и исчислить трудно. Компетентные люди в Англии сознаются, что неудача у границ Индии может повлечь за собою даже социалистическую революцию в самой метрополии, так как в последние 20 лет громадность затраченных в Индии английских капиталов и колоссальное увеличение торговых оборотов теснее, чем когда-либо, связали современную Англию с ее индийскими владениями. Одним словом, падение британского могущества в Индии будет началом падения Англии.

При неполном успехе со стороны нашей, т. е. когда в Индии не произойдет восстания и мы не в состоянии будем вторгнуться в ее пределы, мы прикуем всю индийскую армию к Индостану и лишим ее возможности выделить какую-либо часть ее в Европу, даже заставим часть войск из Европы перевести в Индию. Одним словом, можем в значительной степени парализовать сухопутные силы Англии для войны в Европе или же для создания нового театра войны от Персидского залива к Тифлису, о чем уже с Крымской войны мечтают английские военные люди.

Примечание. С окончанием великих революционных войн Западная Европа начинает быстро развивать свои промышленные силы. С 60-х годов развитие это до такой степени сильно, что потребовало открытия новых обширных рынков (например, миссия Форсейта в Кашгар, вмешательство в дело Бирманской империи).

Сбыт обширных фабричных произведений необходим в особенности Англии, где пролетариат, сильно развившийся от неправильного распределения поземельного богатства, требовал усиленного развития производительных мануфактурных сил. Англии грозило бы бедствие, если бы явилась возможность закрыть для нее доступ в те страны, которые служат главными рынками ее произведений. Англичане будут стараться всеми силами удержать за собою обладание этими странами.

Всем хорошо известны причины, вызвавшие Англию на борьбу с Россиею в 54–55 гг. Разрушению Севастополя и уничтожению нашего Черноморского флота рукоплескала вся мануфактурная Англия.

Для внешней торговли Англии имеют огромное значение Восточные страны (Япония, Китай, Австралия, Индостан, Персия, Турция); эти страны служат ей весьма выгодными и обширными рынками для сбыта. Чтобы убедиться в этом, приведем следующие цифры: с Турциею и Египтом Англия имеет ежегодно торговых оборотов на сумму 255 948 000 руб. серебром. Обороты Англии с прочими странами Востока простираются на сумму 687 019 000 руб. серебром. Итак, общий годовой оборот Англии с Востоком доходит до громадной цифры 942 967 000 руб. серебром. Вот ключ к разгадке Восточного вопроса.

Быстрое развитие владений России с начала нынешнего царствования, движение России к пределам Японии (Сахалин), к пределам Китая (Уссури, Амур), окончательное покорение Кавказа, завоевания, в особенности же громадность обаяния русского имени в Средней Азии, — все это ставит Россию в положение в высшей степени выгодное в отношении Востока; окружая почти с трех сторон Азию, наше государство по своему географическому положению имеет полную возможность сильно влиять на будущую политическую и экономическую жизнь этого обширного материка (Туркменский рукописный сборник Л. Н. Соболева).

На необходимость участия Туркестана в предстоящих событиях указывает и то, что в случае неудачи войны здесь, очищение нами Туркестанского края или ограничение там нашего положения неминуемы. Если мы даже при полной неудаче наших предприятий как в Европе, так и в Азии докажем, хотя и несчастной предприимчивостью, всю возможную грозность нашего теперешнего положения в Средней Азии, то при необходимости заключить несчастный мир России предстоит, быть может, откупиться ценою Туркестана, поднявшегося в цене. Не может быть сравнения между тем, чем мы рискуем, решаясь демонстрировать против англичан в Индии, и мировыми последствиями, которые будут достоянием в случае успеха нашей демонстрации. Громадная разница в результатах в случае успеха, существующая между нами и неприятелем, должна побуждать нас смело идти вперед. Политика наша на Востоке в последние 10-летие возвысила мировое значение России. Величавая деятельность нашего правительства, по мнению англичан и азиатцев, здесь, в Азии, не имеет пределов. Это обаяние, главным образом, и служит обеспечением нашего положения. Читая сочинение подполковника Кери, начальника штаба мадрасских войск, поражаешься заявлением, что он иначе и не представляет себе Туркестан, власть, как соединяющую Чарджуй на р. Аму с Москвою железною дорогою. Знакомство с Туркестанским краем и с его средствами непременно приводит к заключению, что присутствие наше здесь, во имя русских интересов, может быть лишь оправдано стремлением способствовать из Туркестана разрешению в нашу пользу восточного вопроса, иначе овчинка не стоит выделки и затраты на Туркестан будут непроизводительны. Напротив того: весьма следует, казалось бы, опасаться, чтобы бездействием своим в Средней Азии в решительный момент на западе мы не доказали врагам всю случайность наших захватов, ибо это неминуемо повлечет за собою уменьшение нашего обаяния и в будущем потребует еще больших непроизводительных затрат. В Средней Азии нам в будущем, без сомнения, предстоит испытать еще многое, но для этого необходимо, чтобы подросло мусульманское поколение, родившееся, увы, под сенью русских законов, чтобы создался целый класс влиятельных людей, близко нас знающих и сознательно относящихся к действительным причинам нашей силы и успеха. Подобные элементы у нас здесь еще не созданы. В этом заключается одно из наших безусловных преимуществ перед англичанами, и, раз события на западе складываются решительно, это важное соображение, в связи с многими другими, должно побуждать нас извлечь из Туркестана всю ту пользу, которую он в состоянии дать. «En Asie la ou cessent les triomphes commencant les diff cultes», — писал лорд Веллингтон лорду Окленду в 1839 г. Мы теперь в смысле политическом переживаем эпоху торжества, и этим надо пользоваться. Демонстрация против англичан в Индии, при нынешней комбинации отношений между государствами, а также при тех военных средствах, которые сосредоточены в Туркестане и могут быть легко сосредоточены на южной окраине Закаспийского военного отдела, представляется практически исполнимою. Когда разрыв с Англиею сделается неизбежным, то на Гязском берегу следовало бы сосредоточить действующий отряд в 30 тыс. человек, а в Туркестане сосредоточить в Самарканде действующий отряд из 12 батальонов, 27 сотен при 48 орудиях, всего 16 100 человек. Одновременно с мобилизациею войск округа послать из Ташкента посольство в Кабул. Цель посольства — втянуть в союз с нами Шир-Али-хана и войти в связь с недовольными в Индии. Чтобы переговоры достигли своей цели, необходимо немедленно по сформировании отрядов двинуть их: 1) через Бамиан к Кабулу; 2) от Астрабада на Бурд-жар-Мешед к Кабулу или к Кандагару. На удачный исход подобных переговоров много указаний: а) неизгладимость впечатлений погрома англичан в 1842 г.; б) недоверие к их политике, которое доказывается тем, что Шир-Али не допускает до сих пор у себя официального английского резидента; в) вековые притязания Афганистана на Пейшаур, а главное, надежда, в союзе с русскими, грабить обетованную Индию, чего, конечно, с Англией рассчитывать нельзя. В случае, если бы английское влияние было слишком сильно в Афганистане, при существующем порядке вещей, то генерал-адъютантом фон Кауфманом 1-м еще в 1870 г. подготовлено было могучее, казалось бы, средство приобрести в этой стране влияние допущением, вслед за занятием Самарканда, Абдурахман-хана в наши пределы. Отрывки из переписки Абдурахман-хана с генерал-адъютантом фон Кауфманом, которые мне удалось читать, указывают на возможность воспользоваться Абудрахман-ханом. Можно будет воспользоваться и Якуб-ханом, сыном Шир-Али-хана. Якуб-хан желает, чтобы Афганистан не стоял в зависимости от Ост-Индийского правительства. То же самое проповедует относительно России и известный в Средней Азии Каттатюря, старший сын эмира Бухарского Мусафар-Эддин-Богадур-хана; вследствие этого преимущества, присоединение Бухары к империи вопрос самого непродолжительного времени; кризис разрешится со смертью эмира, которому 64 г. и который давно истощен гаремной жизнью. Якуб недоволен также, что отец назначил наследником престола не его, а младшего его брата Абдулла-хана.