Василий обиделся на вольный Новгород, а главное, деньги ему были нужны позарез и он позвал в союзники нового тверского князя Святослава Ярославича, унаследовавшего отцовский трон . Оба князя призвали и татарские войска. Во главе татарского войска, шедшего с Василием, стоял великий баскак Амраган. Кроме того, в костромском войске был зять Василия Ярославича татарин — князь Айдар.
В Твери и Костроме были ограблены и брошены за решетку новгородские купцы. Войска Василия и Святослава, двигавшиеся порознь, вторглись в новгородские пределы. Василий взял Торжок. «Князь велики тферский Святослав Ярославич… иде с татары царевыми, и воеваша Новогородцкия власти: Волок, Бежичи, Вологду, и со многим полоном возвратишася во Тферь» .
Обратим внимание, Никоновская летопись подчеркивает: «татары царевы», то есть не отряды наемников, а регулярные войска золотоордынского хана.
«Смутишася новгородцы, — говорится далее в Никоновской летописи, — и бысть страх и трепет на них, глаголюще: «Отьвсюду намъ горе! Се князь велики володимерский, а се князь велики тферский, а се великий баскак царев [ханский — А.Ш.] с татары и вся Низовская [Суздальская — А.Ш.] земля на нас».
В августе 1273 г. князю Дмитрию Александровичу пришлось покинуть Новгород и отправиться в родной Переяславль, а Новгород согласился на все условия Василия Ярославича.
Историки не располагают достоверными данными о русско-татарских отношениях во время правления Василия Ярославича, но похоже, что в середине 70-х годов XIII века татарские войска постоянно дислоцировались на Руси. Великий князь владимирский Василий физически не мог их так быстро вызвать из Орды для расправы над Новгородом.
Оценивая правления трех великих князей владимирских — братьев Ярославичей Александра, Даниила и Василия, можно сделать несколько очевидных выводов. За время их правления тяжесть татарского ига в Северо-Западной Руси не только не ослабела, а наоборот, усилилась. Ярославичи сделали нормой призыв татарских орд для расправы с личными врагами. Власть великого князя владимирского не усилилась, а несколько ослабела. Внешняя экспансия великих князей владимирских была направлена исключительно на Новгород и Псков. О причинах такого внимания к богатым купеческим городам я писал — Ярославичам нужны были деньги. С помощью «низовых» князей Новгороду и Пскову удалось в описываемый период отбить нападения как Тевтонского ордена, так и литовцев. Однако не только подчинить себе Новгород и Псков, но даже как-то изменить в свою пользу взаимоотношения с этими городами владимирским князьям не удалось.
Старший сын Невского Василий после своего неудачного княженья в Новгороде совершенно исчез с политической арены. Некоторые историки даже считают, что отец заключил его в темницу, где Василий и скончался. В любом случае, умер он в 1271 г., не оставив потомства. Поэтому в 1276 г. Великое княжество Владимирское в законном порядке перешло к следующему сыну Невского — переяславскому князю Дмитрию.
Новый великий князь владимирский первым делом занялся Псковом и Новгородом, то есть тем же, чем начинали его предшественники. Новгородцы немедленно после смерти Василия признали Дмитрия Александровича своим князем. В 1279 г. он, по словам летописца, выпросил у новгородцев позволения поставить для себя крепость Копорье, и в том же году деревянная крепость была готова. На следующий год Дмитрий опять поехал в Копорье вместе с посадником Михаилом и знатными новгородцами и заложил уже каменную крепость.
Но в 1281 г. новгородское вече выступило против Дмитрия. Поводом к ссоре послужила именно крепость Копорье. Нашему читателю, воспитанному на советских учебниках истории и фильме «Александр Невский», покажется непонятным, почему новгородцы воспротивились постройке крепости в ключевом пункте своей западной границы вблизи Финского залива. Действительно, крепость Копорье играла крайне важную роль в обороне Новгорода от немцев и шведов. Но, как уже говорилось, «низовые» князья не только не хотели даром «защищать землю Русскую», но их не устраивали и нормальные выплаты, скажем, средние по Европе, где многие города платили за свою защиту местным феодалам. Владимирские князья поначалу соглашались на умеренные суммы, а потом начинали попросту грабить новгородцев и псковичей хуже всяких шведов и немцев .
Дмитрий немедленно собрал войско и двинулся на Новгород для расправы над недовольными. Переяславцы грабили и жгли новгородские волости. В итоге Господин Великий Новгород запросил мира и принял все условия Дмитрия.
Но тут в распрю между Новгородом и великим князем владимирским встревает его младший брат Андрей Городецкий. Прозвище это Андрей получил давно, ведь удельным князем Городецким он стал сразу после смерти отца (Александра Невского), будучи еще ребенком 6–8 лет, но после смерти в 1276 г. бездетного князя Василия Ярославича Андрею удалось присоединить к своему уделу Кострому.
Андрей Городецкий со своей русско-татарской армией действовал в стиле Батыя и Неврюя. Джон Феннел писал: «Соединенные силы начали разорять и грабить Русскую землю. Районы Мурома, Переславля, Владимира, Юрьева Польского и Суздаля пострадали первыми. Затем войско двинулось на север, к району Ростова, а на западе дошло до Твери и Торжка, опустошив эти земли. Троицкий летописец, оставивший самое подробное описание этой, как он выражается, «первой рати Андрея» и сильно настроенный против Андрея, дает себе полную волю и нагнетает атмосферу ужаса, мучений и гибели, обрушивая поток довольно стертых клише: мужчин, женщин и детей убивают или угоняют в неволю; монахинь и попадей насилуют; города, деревни, монастыри и церкви разоряют; иконы, книги, драгоценные камни и церковные чаши (потиры) разграбляют; «и бяше велик страх и трепет на христианском роде»» .
Дмитрий Александрович не рискнул дать генеральное сражение русско-татарской рати брата, а решил отступить с дружиной, боярами и семьей в свою новопостроенную каменную крепость Копорье. Однако на берегу озера Ильмень князя Дмитрия окружили новгородские полки. В ходе переговоров новгородцы разрешили князю с дружиной пройти в Копорье, но взяли двух его дочерей и бояр в заложники, а также часть, а то и всю казну князя, а Дмитрию сказали: «Отпустим их тогда, когда дружина твоя выступит из Копорья». Заложники и казна были отправлены подальше — в отдаленную крепость Ладога в низовьях Волхова.
Но Дмитрий, прибыв в Копорье, решил там остаться и переждать нашествие татар. При этом он допустил тактическую ошибку, отправив начальника копорского гарнизона своего зятя Довмонта с частью войска на захват крепости Ладога — то ли дочек пожалел, то ли казну.
Возмущенные нарушением перемирия новгородцы осадили Копорье, и Дмитрий был вынужден согласиться на почетную капитуляцию. Князю и гарнизону было разрешено беспрепятственно с оружием покинуть крепость. Затем новгородцы до основания срыли укрепления Копорья.
1 января 1282 г. Дмитрий уехал «за море», по-видимому, в Швецию. Довмонту же удалось захватить Ладогу и освободить заложников, но больше он ничем не мог помочь своему тестю.
Андрей Городецкий отметил большим пиром победу над братом. Он богато одарил ордынских воевод, в том числе и Федора Чермного. Затем Андрей, подобно своим предшественникам, поехал в Новгород, где вече признало его своим князем.