Поясню. По возбужденному делу о контрабанде изъяли в качестве вещдоков телевизоры. Отвезли их на склад, но хранить – дело дорогое, ящики много места занимают, и пишет следователь – продать.
Сам он продавать не пойдет. Для этого есть специально обученные люди, работающие под эгидой созданного по указанию Михаила Касьянова в 2002 году Российского Фонда федерального имущества.
Пока все абсолютно логично, вот только практика применения оказывается удивительной: товар, по накладным и по опубликованным дилерским ценам проходящий за 6 миллионов долларов, оценивается в 900 тысяч. На рынке он реализуется с помощью уполномоченных компаний по цене близкой, а порой и выше дилерской – таким образом формируется сумма к распределению между всеми участниками бизнес-проекта.
Очевидно, что для реализации такой схемы нужны свои люди в судах, таможне, прокуратуре, МВД, разнообразных министерствах и ведомствах.
Заниженная оценка не только позволяет нагло хватать деньги, но и защищает.
Продажа вещественных доказательств происходит, как правило, до решения суда. В случае чуда – признания юридического лица невиновным – ему не вернут товар.
Только ту сумму, которую насчитал оценщик.
Материальная ответственность оценщиков до последнего времени была не предусмотрена. Приведенная схема лишь частный и маленький пример, но всем очевидный разрыв в уровне жизни силовиков и их зарплат не оставляет никакого сомнения в процветании красного бизнеса.
Курировать такого рода переплетенную коррумпированную структуру, вместе с тем выполняющую важнейшую государственную задачу, крайне сложно. Необходимо либо полностью перестроить всю систему, либо слиться с ней.
Слившись с ней, будешь скомпрометирован, а пытаясь ее перестроить, вступаешь в борьбу без сколько-нибудь значимых собственных сил и ресурсов.
Стремясь преобразовать силовые структуры и очищая их, необходимо помнить, что и задачи борьбы с правонарушениями и преступлениями никто не отменял.
Оборотни привлекают внимание общественности, хотя составляют незначительный процент от общего числа сотрудников, но и самый заметный.
Взять и разогнать милицию невозможно, так как страна погрузится в хаос.
Абсолютная непубличность Игоря Ивановича, как и отсутствие конкретных шагов по изменению ситуации к лучшему, порождает недоверие к нему.
Классический русский выбор между плохим и очен плохим, между олигархами и силовиками.
Власти надо было делать выбор, против кого воевать. Ответ очевиден: конечно, против олигархов.
Все-таки Путин ходил в совсем другой садик, чем Ходорковский. Силовики ментально ближе.
Да и силовики, при всей своей коррумпированности, не пытались захватить власть, то есть не представляли непосредственной угрозы.
Да и эмоционально народ устал от олигархов и затосковал по патриотизму, и образ Штирлица – наше все.
Выбрав силовиков, как авангард антиолигархической коалиции, Путин должен был поставить во главе основных ведомств лично преданных людей, что он и сделал.
Именно поэтому фигура Сечина, как координатора всех усилий силового блока, идеальна.
Многие сотрудники Администрации отмечают, что Игорь Иванович всегда скрупулезно отрабатывает любой вопрос, великолепно ориентируясь во всех деталях и хитросплетениях работы государственной машины. Для него нет мелочей, и его подготовка всегда тщательна.
Для многих является открытием его доблестное поведение во время исполнения интернационального долга в Африке. Полгода на линии фронта, причем по собственной инициативе, что встречалось среди советников нечасто.
Как и многие питерские, господин Сечин вежлив, сдержан и излагает свои мысли на литературном русском языке. Огорчает, что он, на мой взгляд, подвержен некоторому упрощению деятельности компаний, так как не имел возможности непосредственно принимать участие в корпоративной активности.
Господин Сечин великолепно работает с информацией и пользуется доверием президента, но это не означает, что Путин безоговорочно принимает мнение Сечина как истину в конечной инстанции.
Когда на работе в Администрации президента оказались как господин Шувалов, так и господин Сечин, являющиеся тезками, то сразу появился анекдот, что в Кремле работают два Игоря Ивановича – Шувалов и настоящий.
К сожалению, вокруг имени Сечина всегда идут разговоры о войнах, которые он ведет против тех или иных министров или политиков, по его мнению представляющих интересы олигархов. Борьба ведется методично и грамотно, но к счастью, не всегда плодотворно, поскольку все-таки мнение Игоря Ивановича уравновешивается позицией не только Владислава Юрьевича, но и Дмитрия Анатольевича Медведева.
Впервые господина Медведева я увидел несколько лет назад, очутившись с ним в одной компании. Дмитрий Анатольевич оказался сравнительно молодым, ироничным человеком с быстрой реакцией.
С необычно высокой посадкой головы он производил на телеэкране впечатление сноба, хотя таким вовсе не был. Спокойный, уравновешенный, он похож на англичанина из хорошей семьи.
Медведев не похож и не пытается походить на Волошина. Да и задачи он решает принципиально иные. Волошин скорее был арбитром в олигархических спорах и обеспечивал паритет влияния между разными группировками на ухо Ельцина.
Иначе возникали анекдотические ситуации, когда, рассказам очевидцев, мэр Москвы стал премьером на одну ночь.
Собрал правительство Москвы уже глубоко за полночь, когда вышел от Ельцина.
Долго сидел молча. Потом сказал: "Иду на Россию. Премьером". И снова замолчал.
Кто-то не выдержал и спросил: "Юрий Михайлович, а кого с собой-то возьмете?" Лужков поднял взор, по кругу взглянул на каждого и ответил: "А кого ж тут брать-то?" Скорее всего, это байка, но вот о том, что и Аксененко был премьером лишь пару часов, тоже говорили многие, приписывая назначения и отставки умению дочери Ельцина Татьяны манипулировать отцом.
Волошин и был нужен, чтобы все-таки и работа шла, и окончательные глупости не допускались. А то как рявкнет Ельцин на всю страну по телевизору – "Не так сидим…" – прямо и не знают, что ему сказать. Клоунада.
Медведев работает у совсем другого президента. Его задача не навязывать решения, а тщательно отслеживать. их выполнение и быть уверенным, что в команде царит рабочая атмосфера, что ни одна из точек зрения не останется неуслышанной.
Высокий уровень образования, умение слушать и культура беседы делают главу Администрации идеальным третейским судьей.
В отличие от довольно резких в своих взглядах и суждениях Суркова и Сечина, Медведев гораздо менее категоричен.
Несколько раз я встречался с господином Медведевым и постоянно приглашал его на интервью. Представление многих об этих людях изменилось бы в корне, если бы их услышали в живой, человеческой беседе.