По ночам Макаров ставил мины, а в светлое время суток занялся туризмом. Вместе с нашим военным агентом (так тогда именовали военных атташе) в Греции, генерального штаба подполковником А. П. Протопоповым он осматривал с борта «Тамани», а также с кайков и небольшой яхты береговые укрепления Босфора и в результате составил их план и определил сектора обстрела батарей.

3 сентября 1882 г. «Тамань» вместе со своим беспокойным командиром покинула залив Золотой Рог и направилась в Николаев. Через 18 дней Степан Осипович уже был в Петербурге. Вот запись в дневнике управляющего министерством от 23 сентября: «Длинный доклад о Константинополе флигель-адъютанта Макарова. Очевидно занимался делом и замечал, что умел. Велел все соединить и представить».

Во исполнение этого приказания Макаров составил объемную секретную записку от 3 мая 1883 г. с описанием Босфора и плана десантной операции. В записке говорилось: «Константинополь может быть захвачен быстрой высадкой наших войск или в самом Босфоре, или на черноморском берегу к востоку и западу от входа в пролив».

Глава 2. Несостоявшиеся босфорские десанты

Научные изыскания Макарова были всего лишь элементом грандиозного плана по захвату Босфора и Константинополя. Дело в том, что неудачные действия русских войск в войне 1877–1878 гг. заставили русское правительство искать иной путь для обеспечения безопасности «мягкого подбрюшья» империи, как военные тогда называли юг европейской части России. Но начну по порядку.

К концу 1877 г. разгром турецкой армии стал свершившимся фактом. Переход русскими Балкан произвел на турок ошеломляющее впечатление. 4 января 1878 г. русские овладели Филиппопелем, а через 3 дня разгромили у Караджалара остатки турецких войск и захватили всю оставшуюся у турок артиллерию◦— 53 орудия. Этим блистательным делом и закончилось преследование разбитой под Филиппополем армии Сулеймана, лишившейся 20 тысяч человек (двух пятых состава) и всей артиллерии (114 орудий). В Константинополе долго не знали, где находятся ее остатки. К 15 января они собрались у Карагача и оттуда морем были перевезены частью на Константинополь, частью на Галлиполи.

2 января московские драгуны заняли важнейший железнодорожный узел театра войны◦— Семенли, отрезав армию Сулеймана от Адрианополя и предрешив ее разгром. Девять русских эскадронов нарушили все стратегические расчеты Турции.

8 января была без боя захвачена сильная крепость Адрианополь. В крепости было 70 исправных орудий.

Естественно, что перед русским командованием встал вопрос◦— брать или не брать Константинополь и (или) Проливы, и как и на каких условиях заключать с турками мир или перемирие?

27 декабря 1877 г. командующий русской армией на Балканах великий князь Николай Николаевич получил от турецкого военного министра Реуф-паши телеграмму с просьбой известить его, куда следует отправить мушира Мегмет-Али, уполномоченного для заключения перемирия, и на каких условиях оно может быть заключено.

И тут Николай Николаевич допустил стратегическую ошибку, остановив свои войска, и приступил к переговорам. Вполне допускаю, что не следовало дразнить Европу и брать штурмом Стамбул, но захватить оба берега Босфора было делом плевым, учитывая полную деморализацию турецкой армии. Захват Босфора автоматически решал две главные стратегические задачи. Во-первых, полностью исключался ввод британского флота в Черное море, которое становилось фактически русским озером, а во-вторых, появлялась возможность легко и быстро снабжать морем русские армии, стоявшие у Стамбула, и перебрасывать туда любые подкрепления.

Пока же великий князь Николай Николаевич стоял у стен Царьграда, турки укрепляли свои столицы и приводили войска в порядок. Английская броненосная эскадра бросила якорь у Дарданелл, а Австрия стала угрожать с запада предельно растянутым коммуникациям русских войск. В итоге Россия потеряла плоды своих побед, за которые было заплачено десятками тысяч жизней русских людей. [69]

Но вот заключен мир, и турки с англичанами, желавшие, чтобы русские войска как можно быстрее убрались из окрестностей Стамбула, разрешили использовать для эвакуации войск в Россию черноморские военные и коммерческие суда. Перевозка войск прошла быстро и легко. Кстати, в ней принимал участие и пароход «Константин» под командованием капитана 2-го ранга С. О. Макарова. Он отлично справился с новой задачей, за что был награжден орденом Станислава 2-й степени. В Высочайшем рескрипте говорилось: «За труды при перевозке войск из портов Мраморного моря и Бургаса в Россию» (Сх. 65).

Схема 65. Пароход «Великий князь Константин» с минными катерами на борту (в носу и корме видны шесты для мин, которыми был вооружен пароход)

Анализ боевых действий русских войск в ходе войны 1877–1878 гг. показал, как долог и труден поход к Стамбул у сухим путем. Между тем даже тихоходный грузовой пароход, выйдя из Севастополя, через два-три дня будет уже в Босфоре. С другой стороны, появление британского флота в Проливах и у черноморских берегов России стало кошмаром для руководства Военного и Морского ведомств.

Единственным решением обеих проблем сразу мог стать захват Россией обоих проливов или, по крайней мере, Босфора.

В сентябре 1879 г. в Ливадии состоялось совещание ряда высших сановников под председательством Александра II. На совещании обсуждался вопрос и о возможной судьбе Проливов в случае распада Османской империи. Как писал участник совещания дипломат П. А. Сабуров, Россия не могла допустить двух вещей: расширения Австро-Венгрии на Балканах и «постоянной оккупации Проливов Англией». Была намечена задача: «овладение Проливами в случае, если обстоятельства приведут к уничтожению турецкого господства в Европе». [70] В качестве союзника России называлась Германия, которой взамен предлагалось гарантировать сохранение в ее составе Эльзаса и Лотарингии. Решения этого совещания стали основой инструкций направленному в Берлин для переговоров П. А. Сабурову.

Россия добивалась от Германии и Австро-Венгрии признания принципа закрытия Проливов для военных судов всех государств, а в случае нарушения этого принципа Портой◦— предупреждения ее о невозможности гарантировать территориальную целостность, обеспеченную Берлинским трактатом. Австро-Венгрия, вначале активно выступавшая против введение этого принципа, под давлением Бисмарка вынуждена была уступить.

Секретный австро-русско-германский договор был подписан 6 (17) июня 1881 г. Подобно договору 1873 г., он получил звучное название «Союза трех императоров», хотя скорей это было всего лишь соглашение о нейтралитете, который договаривающиеся стороны обязывались соблюдать в случае возникновения военного конфликта одной из них с четвертой великой державой.