Итак, достоверно подтверждено, что первыми в современной истории химические снаряды применили англичане, причем против мирного города. До 1854 г. в Одессе не было ни военного порта, ни береговых батарей.
В составе английской эскадры было три 120-пушечных корабля и семь 80-пушечных, французы имели три 120-пушечных и шесть 80-пушечных кораблей. У турок всего было 19 парусных кораблей и фрегатов и 9 пароходо-фрегатов. 10 апреля 1854 г. союзная армада бомбардировала Одессу почти целый день, однако стрельба велась безграмотно. Всего во время обстрела Одессы погибли трое и получили ранения восемь жителей, сгорели от бомб и ракет 14 небольших строений, были повреждены 52 частных каменных дома. Из состава гарнизона погибли 4, ранены 45, контужены 12 человек.
Действие химических снарядов было довольно слабо, и англичане предпочли более не применять их, а русское правительство (во главе с Нессельроде) не пожелало использовать факт их применения для проведения антибританской кампании в европейских газетах.
В 1854 г. известный английский химик и фабрикант Макинтош предложил для захвата Севастополя подвести к береговым укреплениям Севастополя специальные суда, которые извергли бы при помощи придуманных им приспособлений большое количество веществ, воспламеняющихся от соприкосновения с кислородом воздуха, «следствием чего будет, — как писал Макинтош, — образование густого черного, удушливого тумана или чада, который обнимает форт или батарею, проникая в амбразуры и казематы и прогоняя артиллеристов и всех находящихся внутри».
В случае применения этого способа в борьбе с флотом противника, корабли, по замыслу Макинтоша, должны были мгновенно охватываться «пламенем и удушающим черным чадом, быстро истребляя живущие существа…».
Макинтош разработал применение своих изобретений и против неприятеля, расположенного лагерем: «Стреляя моими бомбами и ракетами, в особенности теми, которые начинены мгновенно возгорающимся составом, легко произвести общий пожар и истребление людей и материалов, обратив весь лагерь в обширное море огня».
Английское военное министерство провело испытания предложенных Макинтошем зажигательных и удушающих снарядов, обратив главное внимание на применение их при действиях на судне, и выдало Макинтошу патент на его изобретение.
Английский адмирал Дендональд разрабатывал проект удушения русских войск, оборонявших Севастополь, газами, полученными от сжигания 2000 т угля и 500 т серы. В своей автобиографии Дендональд заявил, что его планы имеют целью «утвердить одним ударом наше [то есть английское. — А.Ш.] морское владычество и затем поддерживать его навеки… разом начинать и оканчивать войну решительною победою».
Уже после Крымской войны, цинично повествуя об этих «планах», газета «Mechanic's Magazine» писала: «Можно называть употребление таких снарядов бесчеловечным и противным обыкновениям просвещенной войны, но… если, однако ж, люди хотят воевать, то чем смертельнее и истребительнее способы войны, тем лучше».
Однако из-за технических сложностей, а главное, из-за шапкозакидательских заявлений английских генералов и адмиралов◦— вот, мол, завтра-послезавтра возьмем Севастополь◦— британский кабинет не пошел на применение отравляющих веществ (ОВ) под Севастополем.
В анналах истории русской артиллерии кое-где просматриваются попытки применения «вонючих» ядер еще во времена Ивана Грозного. Так, доподлинно известно, что среди боеприпасов, находившихся в Киевской крепости в 1674 г., имелись «огненные ядра душистые», в составе которых имелись вещества: нашатырь, мышьяк и «асса фатуда». Последняя может быть искаженным аса-фетипа◦— название растения из рода ферула, произрастающего в Средней Азии и обладающего сильнейшим чесночным запахом. Не исключено, что в состав смесей для зажигательных ядер вносили сильно пахнущие или отравляющие вещества с целью воспрепятствовать тушению ядер.
Первая же реальная попытка использовать химические боеприпасы была предпринята в России после Крымской войны. В конце 50-х годов XIX века Артиллерийский комитет ГАУ предложил ввести в боекомплект единорогов бомбы, начиненные отравляющими веществами. Для 1-пудовых (196-мм) крепостных единорогов была изготовлена опытная серия бомб, снаряженных ОВ◦— цианистым какодилом (современное название◦— какодило-цианид).
Подрыв 1-пудовых бомб осуществлялся в открытом деревянном срубе, типа большой русской избы без крыши. В сруб поместили дюжину кошек, защитив их от осколков снаряда. Через сутки после взрыва к срубу подошли члены специальной комиссии ГАУ. Все кошки неподвижно валялись на полу, глаза их сильно слезились, но, увы, ни одна не сдохла. По этому поводу генерал-адъютант А. А. Баранцев написал доклад царю, где категорически заявил, что применение артиллерийских снарядов с отравляющими веществами в настоящем и будущем полностью исключено.
С тех пор до 1915 г. больше никаких попыток создания химбоеприпасов русское Военное ведомство не предпринимало. Генерал Баранцев оправдал свою фамилию. Ведь не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что химический снаряд◦— не шрапнель. Он не должен обязательно убивать или тяжело ранить солдата противника. Достаточно его хотя бы на полчаса вывести из строя или просто заставить бросить окоп или батарею. Надо ли говорить, как пригодились бы нам химические снаряды под Плевной в 1877 г.!
Позже наши умные генералы оправдывались тем, что газы «удушливые и ядовитые» были запрещены документами Гаагской конвенции 1899 г. Господа, надо было хотя бы краем глаза заглядывать иногда в военную историю. Например, римские папы неоднократно, раз 20 в XIII–XV веках предавали анафеме самые эффективные типы вооружения от арбалетов до мортир. А «наместник Бога на Земле»◦— это вам не какая-то конвенция, которую отказались подписать даже часть государств, участников.
Кстати, в Гаагской конвенции было запрещено множество вещей, как, например, бомбардировки с моря незащищенных портов, которые Англия проводила во всех войнах, начиная с Френсиса Дрейка и до войны за Суэцкий канал в 1956 г. Запрещалось сбрасывание снарядов со взрывчатыми веществами с воздушных шаров и других летательных аппаратов и многое другое.
Началась Мировая война, и все эти конвенции полетели, в лучшем случае, в корзины для мусора. 22 апреля 1916 г. на реке Ипр немцы впервые применили отравляющие газы. Пуск газов производился из баллонов, но вскоре появились и артиллерийские снаряды, и минометные мины, начиненные отравляющими веществами.
Химические снаряды делились на чисто химические, которые снаряжались жидким отравляющим веществом и небольшим (до 3 % от общего веса) вышибным зарядом обычного взрывчатого вещества; и осколочно-химические, которые снаряжались соизмеримым количеством обычного ВВ и твердого ОВ.
При разрыве химического снаряда жидкое ОВ смешивалось с воздухом, и образовывалось облако, движущееся по ветру. Осколочно-химические снаряды при взрыве поражали осколками почти как обыкновенные гранаты, но в то же время не позволяли противнику находиться без противогазов.
В мае 1915 г. немцы впервые произвели газовую атаку на Восточном фронте, и вот тогда наши генералы в ГАУ начали чесать в затылке. Выяснилось, что нет не только собственных наработок в области химического оружия, но и почти нет заводов, которые могли бы производить его компоненты. Так, жидкий хлор поначалу хотели производить в Финляндии, а финский сенат затянул переговоры на год, с августа 1915 г. по 9 (22) августа 1916 г.