Японцы отказались заключить пакт о ненападении, ссылаясь на то, что японское общество не готово к подписанию пакта. Тем не менее 24 сентября 1932 г. СССР и Япония подписали договор о поставке в Страну восходящего солнца советского авиационного бензина в течение пяти лет, с 1933 г. по 1937 г.
Этот договор, заключенный под давлением командования японского флота, вызвал резкую критику военного министра С. Ароки, который заявил, что «СССР — главный враг», а «Америка и Англия — пустяки» [94] .
12 декабря 1932 г. Москва и Пекин (гоминьдановское правительство) обменялись нотами о восстановлении дипломатических отношений, разорванных в 1929 г. Японское правительство рассматривало это как свое крупное поражение, как недружественный акт со стороны Москвы, означавший ее отход от прежней нейтральной позиции в японо-китайском конфликте и выражение явной симпатии противнику Токио. И на следующий день, спустя год после предложения Москвы заключить советско-японский пакт о ненападении, японский МИД официальной нотой отклонил это предложение.
Как видим, правительство СССР вело очень гибкую и осторожную политику на Дальнем Востоке, стремясь избежать вооруженный конфликт с Японией. В то же время, начиная с 1931 г., происходит резкое наращивание советских вооруженных сил на Дальнем Востоке.
К началу 1931 г. у Советского Союза на Дальнем Востоке не было военно-морских сил, не считая нескольких слабо вооруженных сторожевых кораблей и катеров погранохраны, входивших в состав НКВД. В октябре 1922 г. японцы навязали нам соглашение о демилитаризации района Владивостока. В 1923 г., согласно этому соглашению, Владивостокская крепость была упразднена, а оставшееся после Первой мировой и Гражданской войн вооружение демонтировано.
С лета 1931 г. началось строительство береговых батарей в районе Владивостока. В январе 1932 г. первые три железнодорожные батареи, переброшенные с Балтики, заняли огневые позиции в торговом порту у мыса Эгершельд.
Весной 1932 г. началось воссоздание нашего Тихоокеанского флота. Официальным днем рождения Морских сил Дальнего Востока считается 21 апреля 1932 г. Лишь 11 января 1935 г. Морские силы Дальнего Востока были переименованы в Тихоокеанский флот.
С весны 1932 г. на Дальний Восток непрерывно шли военные эшелоны, в которых товарные и пассажирские вагоны чередовались с обычными (двухосными и четырехосными) и специальными многоосными платформами, на которых стояли тщательно закрытые брезентом танки, торпедные катера, полевые и береговые пушки и даже подводные лодки «Малютки» VI серии.
Теперь советская сторона получила возможность периодически «показывать зубы». Так, 29 августа 1933 г. в Токио во время торжественного обеда, устроенного советским полпредством для иностранных журналистов, полпред К.К. Юренев предупредил, что Советский Союз приближается к пределу своего терпения и выдержки и не только способен встретить любой открытый акт агрессии со стороны японской армии, но и хорошо подготовлен к наступательным действиям на земле и в небе Маньчжурии.
Твердость позиции Москвы подтвердил советский торговый представитель, заявивший, что еще год назад Советскому Союзу пришлось бы оставить Приморье, а теперь он готов к любому развитию событий.
Советские официальные лица также заявили о намерении Москвы в случае войны полностью уничтожить бомбардировками с воздуха такие города, как Токио и Осака. И это заявление заставило японцев провести в Токио учения по светомаскировке.
Оккупация Маньчжурии Японией стала главным фактором изменения позиции США, упорно не признававших СССР. 16 ноября 1933 г. между США и Советским Союзом были установлены нормальные дипломатические отношения, что стало серьезным предупреждением Японии.
Сильно осложняла отношения между СССР и Японией проблема Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), которая была построена русскими на русские средства в 1898–1903 гг. С тех пор железная дорога эксплуатировалась русскими, а после — советскими служащими и принадлежала нашему государству. 10–11 июня 1929 г. войска маньчжурских милитаристов захватили силой КВЖД. Однако коротким ударом Отдельной Дальневосточной армии китайцы были разбиты и контроль над КВЖД восстановлен.
Но в 1931 г. ситуация в Маньчжурии изменилась коренным образом, и советское руководство поняло, что дорогу удержать не удастся. Уже 29 августа 1932 г. японский посол в Москве Хирота предложил замнаркома иностранных дел Карахану продать КВЖД и признать Маньчжоу- Го. Карахан в ответ призвал не ограничиваться решением отдельных вопросов, а урегулировать все отношения между СССР и Японией путем заключения общего соглашения на несколько лет и включить в это соглашение обязательства о взаимном ненападении. Но, как уже говорилось, японцы не желали заключать с СССР пакт о ненападении.
Советской стороне удалось протянуть еще несколько месяцев, но в июне 1933 г. пришлось приступить к переговорам с японцами о продаже КВЖД. Для начала наша сторона запросила 250 млн золотых рублей (по тогдашнему курсу это 625 млн иен). Замечу, что с учетом вложенных Россией средств в эту дорогу и ее стратегического значения цена эта была более чем демпинговая.
Но японцы не хотели платить и этого. Когда не хватает логических, политических и экономических аргументов, в ход идет грубая сила. В сентябре 1933 г. маньчжурские власти по указке своих желтолицых хозяев арестовали шестерых ответственных сотрудников КВЖД, являвшихся советскими гражданами, и заменили их белоэмигрантами. 28 сентября советское правительство через полпреда Юренева заявило протест японскому правительству по этому поводу. Но японо-маньчжурская сторона не отреагировала на эту ноту. Тогда советская делегация на токийской конференции о продаже КВЖД, состоявшейся 1 октября, заявила о нецелесообразности и невозможности продолжения переговоров в обстановке, создавшейся после ареста советских служащих. В результате вопрос о продаже КВЖД был отложен еще на 5 месяцев, в течение которых японцы неоднократно предлагали продолжить работу конференции по КВЖД, а советская сторона отклоняла эти предложения. 9 октября в советской прессе были опубликованы документы, из которых стала ясна ведущая роль японских должностных лиц в аресте советских работников.
Тем не менее дорогу пришлось продать. 23 марта 1935 г. в Токио было подписано «Соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Маньчжоу-Го об уступке Маньчжоу-Го прав Союза Советских Социалистических Республик в отношении Китайско-Восточной железной дороги (Северо-Маньчжурской железной дороги)». СССР уступил «все права» на дорогу за 140 млн иен, то есть за символическую стоимость.
От советско-японских отношений перейдем к устройству государства Маньчжоу-Го. Япония начала быстро колонизировать Маньчжурию. Если до оккупации в Маньчжурии жили 250 тысяч японцев, из них в Квантунской области 115 тысяч, то уже к концу 1932 г. их число достигло 390 тысяч, из которых 170 тысяч — в Квантунской области.
Япония постоянно наращивала свои вооруженные силы в Маньчжурии. Так, в марте 1932 г. из Японии прибыли части 10-й пехотной дивизии, а в начале мая — части 14-й пехотной дивизии и подразделения усиления. К началу 1933 г. численность армии в Маньчжурии была доведена до 100 тысяч человек.