1 сентября 1983 г. в 10.45 по вашингтонскому времени, — через 5 часов после трагедии, госсекретарь Джордж Шульц на пресс-конференции, признавая, что «авиалайнер оказался в советском воздушном пространстве», заявил, что Соединенным Штатам Америки известно, когда он был обнаружен советской радиолокационной системой, что системы слежения ПВО сопровождали самолет около двух с половиной часов, что летчик рапортовал о визуальном контакте с «Боингом», о том, что «цель поражена!».
Заявляя на пресс-конференции об «активном неприятии США этого вопиющего акта», Шульц стремился отвести ответственность от США, якобы сначала «потерявших», а потом «подставивших» борт KAL—007.
5 сентября Государственный департамент США заявил, что «судя по всему, экипаж лайнера даже не подозревал, о том, что самолет сбился с курса».
В тот же день Р. Рейган подписал Директиву по национальной безопасности NSDD — 102 «Ответ США на уничтожением Советским Союзом авиалайнера KAL», в которой отмечалось, что это «… это нападение в очередной раз подчеркивает отказ СССР подчиняться нормальным стандартам цивилизованного поведения, таким образом подтверждая, что наша текущая политика должна основываться на реализме и силе»[7].
Задаваясь вопросом «А кто виноват?», журналисты обычно рассматривали только события, разворачивавшиеся в ту ночь в СССР.
Тогда как не менее важны и те события и обстоятельства, что имели место в США, Японии и Корее….
Итак, вылет рейса KAL-007 южнокорейского «Боинга — 747» с 269 пассажирами и членами экипажа из промежуточного аэропорта Анкоридж на Аляске задержался на 40 минут. Далее, набрав высоту, лайнер пошел по определенному для него воздушному коридору….
Каждый рейс гражданской авиации, как известно, сопровождают наземные диспетчерские службы пункта вылета и пункта прилета, в данном случае — Анкориджа и Сеула, передавая друг другу управление полетом и действуя в соответствии с международными нормами и правилами ИКАО (Международной организации гражданской авиации).
Предположим, диспетчерская служба аэропорта Анкоридж видит отклонение KAL—007 от заданного курса, каковы должны были бы быть ее действия?
Можно все, конечно, списать на отсутствие связи с бортом «Боинга — 747», но вновь зададим тот же закономерный вопрос: а что же должны были делать американские диспетчеры?
Или, почему они не выполнили предписанных ИКАО процедур, увидев, что самолет покинул отведенный ему «воздушный коридор»?
Объяснение этому может быть одно: они знали, что это не будет рутинный авиарейс, а посему выполняли полученные команды, противоречащие правилам безопасности полетов ИКАО.
Пусть, даже диспетчеры Анкориджа просто «зевнули», не заметив отклонения самолета от курса, а затем не обнаружили его отсутствие в заданном коридоре…
Вы способны поверить, что потеряв на 180 минут! — гражданский авиалайнер, руководители полетов погрузились в столь глубокий ступор, что просто не объявили тревогу???!
Поистине «странную» беспечность проявили также их южнокорейские коллеги, не обнаружив в расчетное время борта KAL— 007 на экранах своих радаров, попросту сняв с себя ответственность за судьбы его пассажиров и экипажа.
Ведь подразделения электронной разведки ВВС США в Элмен-дорфе (Аляска) и Мисаве (Япония), зная об объявленной в ПВО Дальневосточного военного округа тревоге, могли спасти KAL-007!
Но более 2 часов они спокойно и хладнокровно наблюдали за драмой, развертывающейся в воздушном пространстве Советского Союза[8]!.
Остается только добавить, что Джеффри Ричелсон, поведавший об этом, является ведущим научным сотрудником вашингтонского Архива национальной безопасности США (NSA, US National Security Archive).
Наконец, остается и еще один безответный вопрос. Если причиной инцидента явилась «ошибка пилота» или «неисправность навигационного оборудования» — с одновременным выходом из строя радиосвязи с аэропортами Анкориджа и Сеула! — почему командир лайнера не реагировал на визуальные сигналы ИКАО, подававшиеся советским истребителем СУ-15, осуществившим перехват и сопровождение борта KAL-007?
Таким образом, пассажиры и экипаж «Боинга» были сознательно принесены в жертву «разведывательной целесообразности»!
Ведь в ночь 31 августа 1983 г. техническая разведка США в зоне «отклонения от курса» KAL—007 проводила операцию «Burning Star» («Пылающая звезда»), в которой участвовали самолеты технической разведки RC—135, фрегат «Бэджер», находившийся в Охотском море, разведывательные спутники «Аква-кад» и «Вортекс» [9]!
Однако для окончательной оценки событий 1983 г. следует вспомнить и о произошедшем в районе Белого моря весной 1978 года….
Тогда, в ночь на 20 апреля, южнокорейский «Боинг — 707» рейса № 902 Париж — Сеул (через Северный полюс), также вторгся в воздушное пространство СССР, где находился около 55 минут, удалившись от линии государственной границы более чем на 600 километров….
Командование ПВО Северного военного округа в соответствии с действующими нормативными документами, дало команду на осуществление принудительной посадки самолета-нарушителя всеми имеющимися в распоряжении средствами.
Немалую пикантность ситуации с «Боингом» придавал предстоящий визит в ФРГ Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева.
Однако, истребителем-перехватчиком по нарушителю, не подчинившемуся переданным визуальным сигналам ИКАО «Следуй за мной!», была выпущена ракета….
Вследствие этого, утративший аэродинамические качества корейский «Боинг» совершил вынужденную жесткую посадку на лед одного из озер на Кольском полуострове. Один из пассажиров рейса погиб, получив в результате разрыва ракеты осколочное ранение, второй скончался в салоне самолета от инфаркта.
20 апреля 1978 г. США объявили о том, СССР «сбил гражданский южнокорейский авиалайнер».
И лишь заявление о том, что экипаж «Боинга» и 112 его пассажиров находятся в СССР, вынудило прекратить поднятую в зарубежных СМИ антисоветскую кампанию по поводу «сбитого гражданского авиалайнера».
Тем временем, экипаж южнокорейского лайнера показал, что знал о вторжении в воздушное пространство СССР, видел международно-обусловленные маневры советских истребителей-перехватчиков, предлагавших ему следовать на посадку, но грубо, вопреки всем имеющимся международным правилам полетов, игнорировал эти требования, следствием чего стало принудительное прерывание полета самолета-нарушителя. Кстати сказать, в полном соответствии с международно-признанными нормами международного и воздушного права…
Широкомасштабная провокация против СССР тогда провалилась.
По мнению очень многих экспертов, попытка проникновения в воздушное пространство СССР «Боинга — 707», являлась частью операции по технической разведке советской системы ПВО, что фактически не отрицалось и западными странами.