Итак, наш эмиссариат относился к числу людей, чья деятельность только в малой мере финансировалась со Старой площади, но при этом они слабо и/или совершенно независимые от управления из Кремля. Они оставляли за собой право говорить, что им вздумается, или действовать вопреки воле М. С. Горбачева и К°. Отсюда с ними было гораздо больше проблем, чем со своими, на которых можно было еще найти какую-то управу. Посему их нужно было держать на большом удалении. От предательских деяний М. С. Горбачева, Э. А. Шеварднадзе, А. Н. Яковлева, В. А. Крючкова и В. М. Фалина пострадали вчерашние союзники: Даниель Ортега Сааведра (Никарагуа), Ладислав Адамец и Микеш Якеш (Чехословакия), Тодор Живков (Болгария), Эрих Хоннекер (ГДР), Николае Чаушеску (Румыния), Войцех Ярузельский (Польша), Наджиб (Афганистан).
Лорд Пальмерстон говорил, что у Англии нет постоянных союзников и врагов, но есть только постоянные интересы. Все с ним на словах соглашаются. За те годы мы потеряли своих друзей (обретя вместо них врагов), и теперь мы потеряли и свои интересы. А «демократы» по этому поводу зубоскалили: «Товарищи в замешательстве!» Теперь обо всем этом можно только сожалеть…
* * *
Мы попытались очень схематично набросать эскизы для большого полотна, которое бы охватывало все стороны той сложной и кипучей политической жизни, каковой являлась вторая половина существования Советского Союза. Пока что нам удалось лишь собрать несколько примеров из политической практики и сгруппировать их по нескольким, хотя и далеко не случайным основаниям. Здесь есть еще большое поле для дальнейшей научной деятельности.
Так или примерно так советская система оказалась зажата между двумя жерновами: спереди был Запад, а в тылу — тесно взаимодействующий с ним и координирующий свои усилия слой диссидентов. Уловить эти тенденции было довольно сложно в силу целого ряда объективных и субъективных причин — это тема сама по себе отдельная, но прежде всего я бы назвал отсутствие в советском обществе высокой политической культуры, там просто никому и в голову не приходило, что кроме власти Советов на политическом пространстве СССР может находиться кто-то еще. Разобраться с этим было невозможно, потому что успех или провал тех или иных операций — это всегда предельно сложная интеллектуальная задача. Перед ее решением часто пасуют и люди, специально подготовленные. СССР не был свободен в том, чтобы внутри страны действовать без оглядки. Заботливо опекаемые со стороны КГБ («садовники из 5-го управления КГБ и их контрагенты из ЦРУ с помощью этой диссидентской культуры управляли внутренней политикой советской империи» [1.55. С. 1]), диссиденты (как уличные, так и системные — в эшелонах власти) сковывали любую инициативу из Кремля. И это распространялось на все сферы: промышленность, культуру и литературу, науку… Особенно науку.
Вот о последней мы и расскажем ниже.
Без полной и правдивой информации у нас нет ни глаз, ни ушей, ни рук.
В. И. Ленин в письме Е. С. Варге
Это раньше информация обслуживала реальные дела.
Сегодня она и есть реальное дело.
Т. Стюарт
Тема настоящей главы — это некоторые вопросы, касающиеся науки, теории, методологии и отдельных методов образования и сознания. Причем мы обращаем внимание на диалектическую составляющую того, что происходит в сфере знания. Нас вновь интересует информационная война, но далеко не все ее аспекты, а весьма узкие: преимущественно в тех областях, которые имеют прикладное значение для управления государством. То есть, суммируя, можно сказать, что нас занимает удар по интеллекту государства. В 1920–1930-е годы такого рода борьба получила название теоретический фронт; называют еще интеллектуальная диверсия [4. С. 257]; разряд методологических дезориентаций [2.01. С. 6]; или же «утеря научной, технической или социальной идеи, которая единственно способна решить назревшую проблему» [7. С. 11].
В чем вообще особая сущность этого явления? Вся жизнь человечества, собственно говоря, имеет две огромные сферы: реальный мир и его отражение. Люди стараются так или иначе отобразить свою деятельность, научить других, провести исследования по каким-то научным вопросам, оставить после себя память, увековечить свое время так, чтобы на основе их знания и опыта учились следующие поколения. Поэтому тезаурус («Тезаурус — 1. В общем смысле — совокупность знаний, накопленных человеком, коллективом. 2. В узком смысле — нормативный словарь-справочник, в котором перечислены все лексические единицы дескриптивного информационно-поискового языка с синонимическими им словами и словосочетаниями естественного языка, а также выражены важнейшие смысловые сочетания между дескрипторами. 3. Сборник терминов и их понятий в определенной области знаний» [2.02. С. 225]; «Будем понимать под тезаурусом некоторое множество («словарь») понятий (терминов, описательных выражений), заключенных в данном документе (множестве документов) или хранящихся в памяти данной системы и (или) предполагаемых «понятным» и ей. В общем случае принимается, что между понятиями (терминами, дескриптами) установлены смысловые (в частности логические) связи. Это естественно, так как в реальных текстах такие связи всегда имеются. Фактически тезаурусы представляют собой смысловые словари, состоящие из слов (более общо — выражений) определенной, причем часто стандартизованной, лексики, определенного фрагмента естественного языка, которые сгруппированы в рубрики, включающие синонимы или слова (выражения), близкие по значению…» [2.03. С. 50]) имеет огромное значение. Потому что все наши действия так или иначе основаны на каких-то учебниках, документах, инструкциях и проч. и проч., элементарном здравом смысле, наконец, если выполняются совсем несложные или не требующие скоординированности действий. Каждому известно из практики, что какие бы действия вы ни собирались произвести, сначала требуется «прокрутить» это в мыслях: задумать, соотнести с уже имеющимся опытом, выполнить еще какие-то интеллектуальные задачи, спланировать и лишь потом приступать к воплощению на практике.
Такова общая картина. Но только в отличие от всего общества в целом в государстве она имеет свое, особенное. Там на первую позицию выступает не столько достаточно большая общественно-политическая идея или же отдельная удачная мысль, а прежде всего та или иная бумага. Но несколько однотипных документов, изготовленных по одному методу, при их исполнении уже способны давать некий важный эффект. А в том случае, если они будут повторяться достаточно часто, то эффект возрастает многократно.
Тема эта бесконечная, но нас это интересует под углом зрения динамики и противоречий.
Если в свете всего сказанного применить диалектику, то мы увидим одно важнейшее свойство — подобно тому как действует в реальном мире добро и зло, так же в сфере информационном поступает правда и ложь. Они тесно взаимосвязаны и попарно совпадают в виде дихотомии добро + правда и зло + ложь, эти пары не могут существовать раздельно — они всегда вместе, и одна пара борется против другой. Они не расстаются: как известно, прогресс и регресс идут рука об руку, нога в ногу ступают они на зыбком историческом пути. Но ведут они себя по-разному: один тянет вперед и в небо, другой толкает в зыбучие пески, в топкие болота, в пропасти. Но ложь и правда не существуют в отрыве от людей. И когда вторая, скажем, проигрывает, то и людям достается по полной программе. Носителей правдивой информации часто уничтожают. Кровь Лаокоона до сих пор вопиет в наших сердцах. Потом были приговор для Сократа, славянские волхвы, костры инквизиции для Джордано Бруно, Колыма для С. П. Королева… Такова цена истины, а мы за ценой не постоим.