Лавстуон отдал ЦРУ четверть века, заработав себе репутацию блестящего манипулятора. Его первым руководителем операций был Кармел Оффи, помощник Виснера, который осуществлял надзор за рабочими и эмигрантами, а также контролировал Национальный комитет Свободной Европы; он также стал источником первой большой паники в ЦРУ. Оффи был ярым гомосексуалистом, и в то время подобное отклонение считалось политически опасным. На глаза офицерам безопасности ЦРУ попался один любопытный полицейский отчет. Из него следовало, что Оффи был арестован за то, что он подстрекал мужчину к вступлению с ним в половую связь в мужском туалете, всего в квартале от Белого дома. Они положили этот отчет прямо на стол к Эдгару Гуверу. Тот принялся травить Оффи, который тихо уволился из ЦРУ и перешел на работу в Американскую федерацию труда. Агенты ФБР подключили подслушивающие устройства к телефону Лавстоуна и записали, как тот бранится с Диким Биллом Донованом, заявляя, что ЦРУ битком набито «никудышными светскими простофилями и дегенератами с Парк-авеню… Вся ваша организация находится в неумелых руках, абсолютно неэффективна и совершенно безответственна». Для Гувера это был самый лакомый кусок…
…«обширный проект, предназначенный для интеллигенции»: Брейден в документальном фильме «Гранада Телевижн» «Мир в действии: Взлет и падение ЦРУ» / World in Action: The Rise and Fall of the CIA, июнь 1975 г. Среди подающих надежды авторов, которые писали книги в период сотрудничества с ЦРУ в Париже, был Питер Матиссен, один из крупнейших авторов своего поколения и известный либерал.
…который оставался секретным в течение пятидесяти лет…: «Центральное разведывательное управление и Национальная организация разведки: Доклад Совету национальной безопасности», также известный как доклад Даллеса – Джексона – Корреа, 1 января 1949 г., CIA/CREST.
«наибольшая слабость ЦРУ…»: Оули – Форрестолу, 23 февраля 1949 г., HSTL.
После пятидесяти тревожных ночей…: самоубийство Форрестола произошло спустя несколько месяцев «серьезной и прогрессирующей усталости» (Хупс Т., Бринкли Д. Ведомый патриот: Жизнь и эпоха Джеймса Форрестола / Driven Patriot: The Life and Times of James Forrestal. Нью-Йорк: Vintage, 1993. С. 448 – 475). Д-р Меннингер рассказал, что тот страдал от «чрезвычайного импульсивного порыва к самоуничтожению». Письмо Меннингера капитану Джорджу Рейнсу, заведующему отделением нейропсихиатрии американского Военно-морского госпиталя, г. Бетесда, шт. Мэриленд, Отчет комиссии по расследованию дела Джеймса В. Форрестола, Национальный Военно-морской медицинский центр, 1949 г. Вместо Форрестола президент Трумэн назначил Луиса Джонсона, богатого финансиста, который добивался этого места в течение многих месяцев. Джонсон был человеком, обладавшим крайне ограниченным перечнем достоинств, к тому же столь легко впадающим в ярость и склонным к ошеломляюще нелогичным напыщенным тирадам, что Дин Ачесон, который работал с ним вместе на посту госсекретаря, был убежден, что тот поврежден умом или серьезно болен психически. Генерал Омар Брэдли, председатель Объединенного комитета начальников штабов, заключил, что «Трумэн заменил одного сумасшедшего на другого». Когда в Пентагоне разыгралась эта драма, сам Трумэн задался вопросом, не поставил ли он и в самом деле сумасшедшего во главе американской национальной безопасности (Ачесон Д. Присутствовал при создании: Мои годы в Государственном департаменте / Present at the Creation: My Years in the State Department. Нью-Йорк: W.W. Norton, 1969. С. 374; Брэдли О.Н., Блэр К. Жизнь одного генерала: Автобиография / A General’s Life: An Autobiography. Нью-Йорк: Simon & Schuster, 1983. С. 503).
«…управлять железными дорогами…»: из книги: Хелмс Р., Худ У. Взгляд через плечо: Жизнь в Центральном разведывательном управлении. Нью-Йорк: Random House, 2003. С. 82.
Многие среди них были отчаявшимися беженцами из СССР: в 1948 г. офицер Джон У. Макдональд в американской оккупационной зоне служил окружным прокурором Франкфурта. Однажды он столкнулся с сотрудником ЦРУ прямо у себя на работе. Впоследствии он рассказал такую историю:
«Полиция арестовала группу из восемнадцати человек. Человеком номер один среди них был поляк по фамилии Поланский, он числился среди перемещенных лиц. Этот Поланский изготовил превосходные по качеству матрицы для подпольной печати фальшивых 50-долларовых купюр. Мы поймали его с поличным: 100 тысяч долларов в поддельной валюте, а также пресс-формы, матрицы и чернила – в общем, все, что только можно было себе представить. У него даже имелась американская военная форма. Еще у него обнаружили удостоверение личности и армейский пистолет 45-го калибра и даже карточку гарнизонного кафе. В общем, полный набор. Я решил, что все это просто здорово. Мы собирались допросить всю группу задержанных, когда вдруг однажды ко мне в кабинет вошел один майор.
Их беседа проходила примерно так:
– Я Оверт.
– Майор Оверт, рад с вами познакомиться.
– Я к вам по весьма важному делу.
– А откуда вы, собственно?
– Я сотрудник ЦРУ.
– И чем же обязан?
– Вы держите в своей тюрьме одного поляка по фамилии Поланский. Это один из наших.
– Что хотите этим сказать – один из наших?
– Он числится в нашей платежной ведомости. Он состоит в ЦРУ.
– А с каких это пор ЦРУ нанимает на службу фальшивомонетчиков?
– Нет, нет, нет. Он совершил это во внеслужебное время.
– Так, значит, это попросту не в счет?
– Ну да, не в счет. Он ведь лучше всех умеет фабриковать поддельные документы: паспорта и все тому подобное, что мы используем, когда отправляемся на Восток.
– Хорошо, все это прекрасно, но он все-таки совершил преступление, и мне наплевать, на кого он на самом деле работает».
Макдональд продолжал: «Итак, я указал ему на дверь. На следующий день приехал некий полковник, чтобы встретиться со мной по тому же самому поводу, и наша дискуссия прошла примерно в том же духе. Он не произвел особого впечатления. Через два дня после этого ко мне уже явился генерал-майор. Слишком много начальников понаехало за последнее время, вы не находите?! Дело было серьезное, здесь я легко мог догадаться. Но последний оказался по умнее, чем двое его предшественников. Он сказал: «Как вы уже знаете, этот человек работал на нас. Мы выдали ему униформу, пистолет и все документы. Был бы вам весьма признателен, если бы вы сняли с него обвинения, чтобы публично не ставить нас в неловкое положение». Я, однако, настоял на своем, и приблизительно через неделю состоялся суд. Обвиняемый получил десять лет тюрьмы, – максимальный, согласно немецкому закону, срок за подделку валюты. Но майора Оверта я так и не забыл. Мой первый контакт с ЦРУ оказался не слишком приятным» (Макдональд: устная история, FAOH).
…«поддержку движения сопротивления в советском мире и обеспечение контактов с местным подпольем»: высказывание Виснера процитировано в работе: Раффнер К.К. Союзники холодной войны: истоки отношений ЦРУ с украинскими националистами / Cold War Allies: The Origins of CIA’s Relationship with Ukrainian Nationalists. Центральное разведывательное управление, 1998.