Первыми офицерами ЦРУ в Китае командовал Эймос Д. Москрип, который работал из французского представительства в Шанхае, где разыгрывал из себя светского человека, устраивал запои и спал с русской подружкой. Некоторые дипломаты из Государственного департамента считали, что могли бы иметь дело с Mao, который, в конце концов, сотрудничал с УСС в борьбе против японцев. Но коммунисты отчетливо подозревали, что американцы в Китае, дипломаты они или нет, рано или поздно предпримут попытку свергнуть их режим. К октябрю 1948 г. Государственный департамент захотел эвакуировать все американские дипломатические представительства в Китае, потому что любому, кого коммунисты хотя бы косвенно могли обвинить в шпионаже в пользу Соединенных Штатов, грозило как минимум тюремное заключение. В двухмиллионном Мукдене в Маньчжурии приказы об эвакуации прозвучали, когда американский генеральный консул, Ангус Уорд, и его штат из более чем двадцати человек были на целый год помещены под домашний арест после отказа сдать консульство войскам Мао. «Он обвинялся в шпионаже, и эти обвинения, откровенно говоря, являлись вполне справедливыми!» – вспоминал Джон Ф. Мелби, в то время политический сотрудник Государственного департамента, работавший в Чанкине. «Он работал с людьми из подразделения, которое называлось ESD и какое-то число, и это подразделение представляло ЦРУ. Он был по уши в работе и не расставался с этой группой в Маньчжурии» (Мелби: устная история, HSTL, FAOH).
Шефом «экипажа» был Джек Синглауб, один из отважных сторонников холодной войны 1970-х и 1980-х гг. В 1948 г. Синглауб вступил в сговор с китайскими националистами, пытаясь создать агентурную сеть белых (представителей Белого движения) русских в Советском Союзе и отыскать способы заброски шпионов в оккупированной Советами Северной Корее. Синглаубу действительно удалось переправить небольшое количество корейских агентов через Маньчжурию в Северную Корею в 1948 г. Он отправил множество бывших военнопленных, томившихся в японском плену, с указанием вступить в коммунистические войска на Севере и потом сообщить об их намерениях и возможностях. Поначалу казалось, что горстка смельчаков из числа отправленных в тыл врагу добилась кое-каких успехов, выполнив часть задания. Но когда он попытался отыскать для них явочные квартиры в Сеуле, то натолкнулся на сопротивление Макартура. Синглауб направил необычный запрос по каналам ЦРУ в Белый дом – в запросе значилось: «Лично Москрипу. Для президента». В своем послании он умолял Трумэна вооружить китайских националистов, использовав американские военные склады на Окинаве. Но президент не отреагировал. После неизбежного падения Мукдена Синглауб телеграфировал ближайшему американскому военно-морскому командиру: «СОВЕРШЕННО НЕОБХОДИМО, ЧТОБЫ Я НЕ ПОПАЛ В ПЛЕН». Он вылетел под звуки артиллерийской канонады на разведывательном самолете с опознавательными знаками в виде красных звезд, зная, что данная битва холодной войны безнадежно проиграна (Синглауб Дж.К. Опасная обязанность: Американский солдат в двадцатом столетии / Hazardous Duty: An American Soldier in the Twentieth Century. Нью-Йорк: Summit, 1992. С. 132 – 149).
В Шанхае шеф местного отделения, Фред Шультхайс, создавал крупную сеть агентов и информаторов, частично потому, что говорил на безупречном китайском, который непрерывно совершенствовал, читая все, что попадалось под руку: от газет до комиксов. Среди американцев это был человек с большим опытом, он провел здесь всю войну в составе китайской армии. Выступив в победоносный поход вместе с Мао, который в конце 1948 г. присоединял к себе один город за другим, Шультхайс никак не мог улучить момент, чтобы сбежать. В 1949 г. он уехал в Гонконг в качестве шефа отделения ЦРУ и вскоре убедился, что и Гонконгу тоже грозит нападение коммунистов. Он начал отсылать ужасающие донесения, основанные на догадках и предположениях, предупреждая, что город вот-вот падет. Один из сотрудников Государственного департамента и ветеран УСС, размещенный с ним в Гонконге, Джозеф A. Ягер, отчетливо помнил тот неподдельный страх: «У нас имелись различные сведения, которые, казалось, указывали на то, что нападения не избежать. Но все это оказалось ложью». Однако Шультхайс «был убежден, что оно будет. Он был весьма склонен к панике. Он сказал: «На сей раз это будет не Стэнли. Это будет Бельзен». Он имел в виду полуостров Стэнли, где японцы интернировали иностранцев. Это было довольно мрачное зрелище. Они едва не уморили их голодом. А Бельзен – это один из немецких концлагерей» (Ягер: устная история, FAOH).
В 1950 году Синглауб, назначенный штабным офицером ЦРУ после триумфа Mao, осуществлял надзор за брошенными отделениями и сорванными операциями. Он работал лихорадочно, чтобы как-то поддержать немногочисленных сотрудников ЦРУ и агентов в Китае, а также восстановить разрушенные шпионские сети в Маньчжурии и Северной Корее.
В Tихве, столице Синьцзяна, на пустынном китайском «Диком Западе», представителем ЦРУ в американском консульстве (персонал которого состоял всего из двух человек) был Дуглас Маккирнан. Он был назначен туда во время войны в качестве офицера армейской авиации и хорошо знал местность, богатую ураном, нефтью и золотом. Вынужденный наконец оставить консульство перед лицом приближающихся коммунистических войск, Маккирнан оказался в затруднительном положении. Он должен был отыскать собственный выход. В конце семимесячного 1200-мильного марша из Китая он был застрелен без видимых на то причин тибетским пограничником, став первым офицером ЦРУ, который погиб при исполнении служебного долга.
В Шанхае Хью Редмонд, подчиненный Синглауба в Мукдене, попытался действовать под зыбким покрытием в качестве местного представителя британской импортно-экспортной фирмы. «Это был симпатичный парень, но не слишком результативный, – заметил Синглауб. – Было бы верхом безумия полагать, что молодой любитель вроде Хью Редмонда, независимо от его преданности делу, сможет эффективно действовать против безжалостного противника». Китайские силы безопасности арестовали Редмонда по обвинению в шпионаже. Проведя почти два десятка лет в тюрьме, он покончил жизнь самоубийством. Представитель Госдепартамента Роберт Ф. Дрекс лер, имевший связи в китайской разведке, получил останки Редмонда. «Его прах, он до сих пор стоит у меня перед глазами, – вспоминал Дрекслер, – огромный пакет, приблизительно 2 фута в длину и 1 фут в ширину, покрытый муслином и с табличкой сбоку, на которой крупными буквами было написано имя. Этот пакет положили ко мне на стол. Ужас какой-то! Китайцы сказали, что он после 20 лет тюремного заключения совершил самоубийство с помощью бритвенного лезвия, которое нашел в пакете, присланном от Красного Креста. Но в Красном Кресте нам сказали, что они никогда не кладут никакие лезвия в свои пакеты» (о Маккирнане и Редмонде: Дрекслер: устная история, FAOH; Гап Т. Книга чести: Тайная жизнь и смерть оперативных сотрудников ЦРУ / The Book of Honor: The Secret Lives and Deaths of CIA Operatives. Нью-Йорк: Anchor, 2002).
«У нас даже нет стратегии в отношении Чан Кайши»: Беделл Смит, предварительное штабное совещание, Управление национальных психологических стратегий, 8 мая 1951 г., CIA/CREST.
«они не проверили меня на лояльность…»: Крейсберг: устная история, FAOH.
«К счастью для меня…»: из интервью Коу с автором. Майка Коу послали на остров Белого Пса, неподалеку китайского побережья, где тщетность этой миссии была в значительной мере восполнена установившимися там дружескими отношениями. Среди его компаньонов на острове были Фил Монтгомери, урожденный Филипп-Луи де Монтгомери, наследник компании по производству вермутов Нойлли Прат, у которого никогда не иссякали запасы спиртного; и легендарный Р. Кэмпбелл Джеймс-младший, который изо всех сил истощал эти запасы. Зап Джеймс, выпускник Йельского университета 1950 г., с изысканными манерами и подрезанными усами в стиле британского гренадера, был последним сотрудником «Вестерн энтерпрайз», который покинул Tайвань в 1955 г. Он потом был отправлен в Лаос, где вербовал национальных лидеров за игрой в рулетку и во время совместных попоек.