В ЦРУ Гейтс почти мгновенно получил чин второго лейтенанта и был направлен на авиационную базу «Уайтмен» в штате Миссури для изучения основ ядерного целеуказания. Оттуда неоперившийся аналитик ЦРУ ощутил леденящий привкус вьетнамской войны: Соединенные Штаты испытывали нехватку пилотов и бомбить коммунистов отправляли седовласых полковников.
«Мы уже знали тогда, – вспоминал Гейтс, – что не сможем выиграть войну».
Хелмс и шеф Дальневосточного отделения, Билл Колби, были профессиональными тайными операторами, и их донесения президенту отражали исполнительный и энергичный дух прежней тайной службы. Хелмс заявил Линдону Джонсону: «Наше ведомство работает на износ, стремясь обеспечить успех американской программы во Вьетнаме». Колби направил в Белый дом хвалебную оценку работы Сайгонской резидентуры ЦРУ. В то время как «война ни в коем случае не закончена», сообщил он, «в донесениях моего советского и китайского коллег выражается большое беспокойство по поводу обостряющихся проблем вьетконговцев, а также по поводу растущих способностей и стремления как южновьетнамцев, так и американцев вести народную войну». Джордж Карвер, которого Хелмс выбрал в качестве своего специального помощника по вьетнамским делам, также являлся постоянным глашатаем оптимистических новостей для Белого дома.
И все же в одном объемном исследовании под названием «Упорство вьетнамских коммунистов», которое было направлено президенту и, возможно, еще десятку его ближайших помощников, лучшие аналитики ЦРУ сделали вывод, что никакие усилия, предпринимаемые Соединенными Штатами, не помогут одолеть противника. Когда министр обороны Макнамара прочитал это донесение 26 августа 1966 года, он немедленно вызвал к себе Хелмса и попросил встретиться с ведущим экспертом ЦРУ по Вьетнаму. Когда это произошло, Карвер находился в отпуске. Поэтому в святая святых Пентагона для первой и единственной беседы с глазу на глаз с министром обороны был вызван его заместитель Джордж Аллен. Встреча была назначена на 10:30, и для нее было выделено полчаса. Эта беседа оказалась единственной подлинной встречей ведущих фигур из ЦРУ и Пентагона во время президентства Линдона Джонсона.
Макнамара был весьма обрадован, узнав, что Аллен уже семнадцать лет занимается проблемами Вьетнама. По его словам, он и представить себе не мог, что, оказывается, есть человек, который так долго посвящал себя нелегкой борьбе. «Хорошо, – сказал он, – у вас, должно быть, есть кое-какие идеи о том, что нужно сделать».
«Он хотел знать, что бы я предпринял, будь я на его месте, – вспоминал Аллен. – Я решил ответить искренне».
«Остановите процесс наращивания американских войск, – сказал он. – Прекратите бомбардировки Севера и договоритесь о перемирии с Ханоем».
Макнамара вызвал своего секретаря и велел отменить все встречи, назначенные до обеда.
Но почему, спросил министр обороны, Соединенные Штаты должны поступиться своими позициями в Азии? Аллен ответил, что за столом мирных переговоров риск не больше и не меньше, чем на театре военных действий. Если Соединенные Штаты прекратят бомбардировки и начнут переговоры с Китаем и Советским Союзом, а также с их азиатскими союзниками и противниками, то можно будет добиться вполне почетного мира.
После полутора часов этой захватывающей ереси Макнамара принял три роковых решения. Он попросил, чтобы в ЦРУ составили боевую диспозицию и провели оценку сил противника, противостоящих Соединенным Штатам. Он поручил своим помощникам вести секретную военную историю начиная с 1954 года – так называемые «Документы Пентагона» [26] . И подверг сомнению то, чем он занимался во Вьетнаме. 19 сентября Макнамара позвонил президенту: «Лично я все более убеждаюсь в том, что мы определенно должны запланировать прекращение бомбардировок на Севере, – сказал он. – Думаю, что мы также должны запланировать, как я уже прежде упоминал, ограничение численности нашего военного присутствия. Не думаю, что стоит смотреть лишь вперед, в будущее, и говорить, что, если нужно, у нас будет здесь 600 тысяч, 700 тысяч солдат, независимо от того, во что это нам обойдется». Единственным ответом президента было лишь неразборчивое ворчание.
Постепенно – но слишком поздно! – Макнамара начал понимать, что Соединенные Штаты серьезно недооценили силы повстанцев, убивающих американских солдат во Вьетнаме. Эта фатальная ошибка повторится много лет спустя в Ираке. Изучение боевой диспозиции, которое он поручил сделать, вызвало борьбу между военачальниками в Сайгоне и аналитиками ЦРУ в штабе. Противостояли ли Соединенным Штатам в общей сложности менее 300 тысяч коммунистических бойцов во Вьетнаме, как утверждали американские военные, или все-таки более 500 тысяч, как считало большинство аналитиков?
Различие заключалось в количестве партизан, нерегулярных войск, милиции, то есть солдат без униформы. Если после двух лет неустанных американских бомбардировок и массированных атак морской пехоты численность врага составляла не менее полумиллиона, то это был явный признак того, что война действительно не может быть выиграна.
Заниженное число являлось важным пунктом для генерала Уильяма Уэстморленда, американского военачальника в Южном Вьетнаме, а также его помощника Роберта Комера. Комер, по прозвищу Паяльная Лампа Боб, был одним из основателей ЦРУ, который заправлял новой кампанией Уэстморленда по борьбе с партизанами под кодовым названием «Феникс». Он настойчиво направлял докладные записки, предназначенные только для глаз Линдона Джонсона, в которых неизменно заявлял, что победа будет вот-вот одержана. Реальный вопрос, утверждал он, состоит не в том, победим мы или нет, а в том, как быстро мы хотим победить.
Споры продолжались с переменным успехом в течение многих месяцев. Наконец Хелмс отослал Карвера в Сайгон, чтобы там, на месте, обсудить назревшие проблемы с Уэстморлендом и Комером. Их переговоры не привели к успеху. Представители вооруженных сил всячески увиливали от конструктивного сотрудничества. 11 сентября 1967 года этот спор достиг апогея.