Принимать бой с таким количеством противников было глупо. Отходить было возможно только вверх по склону, потому что в двух других направлениях он будет открыт всем взглядам и, естественно, прицелам со стороны, а Артему Васильевичу вовсе не хотелось стать мишенью в учебных стрельбах боевиков. Но в верхнем направлении, как показалось в полумраке ночи, тоже шло какое-то движение. Вполне возможно, что половина бандитов заходит оттуда, поскольку не знает численности противника, и выступает банда полным, наверное, составом, готовая к преодолению серьезного сопротивления. Бандиты обязаны ждать серьезного сопротивления, потому что потеряли уже девять человек убитыми и представить себе не могли, что все это дело рук одного человека. А человек этот, различая под луной отдельные фигурки на склоне, встал на одно колено, поднял автомат, но перед тем, как начать стрелять, глянул на безжизненного Бессариона. Грузинский подполковник закончил свой путь здесь. Но он же привел сюда и российского подполковника. Привел не для того, чтобы оба остались на этом склоне. Самому Артему Васильевичу верить в это не хотелось…
Двойным глубоким вдохом и выдохом он успокоил себя, чтобы стрелять хладнокровно и прицельно, и почти сразу поймал на мушку боевика, который стрелял длинными очередями с пояса. Короткая очередь в ответ на длинную оказалась более эффективной. А за первой последовали и вторая, и третья, и четвертая. И только после этого боевики залегли и стали приближаться перебежками.
Имея в запасе только один магазин в автомате Бессариона Мерабидзе, Тамаров старался стрелять наверняка. Он сразу отметил, как безграмотно наступают боевики. Пробежали, залегли и в новую пробежку поднимаются с того же самого места, где залегли, не зная ничего о том, что следует перекатываться в одну или в другую сторону. Никто их как следует не учил тактике боя в наступлении. И подполковник российской армии преподавал урок. Почти каждая его короткая очередь была точной, и потери боевики несли существенные. Тем не менее их было слишком много, и обстрел они вели массированный, и Артему Васильевичу приходилось постоянно пригибаться и перекатываться с места на место, поскольку он сам был видим не хуже, чем видимы были бандиты. А дистанция сокращалась и сокращалась, и наступил момент, когда разрыв уже требовалось преодолевать бегом, чтобы избежать методичных потерь. И бандиты хоть это сообразили и пошли в атаку на единственного защитника своей позиции…
Но атака захлебнулась уже после первого десятка шагов. Автоматные очереди ударили сбоку, точные, предельно хладнокровные, рвано-короткие. И сразу свалили большую часть бандитов. Остатки пытались убежать, но луна освещала их хорошо, а пули летали гораздо быстрее самых шустрых беглецов. Все было кончено за секунды.
Артем Василич повернул голову. Он еще не видел своих спасителей, но предполагал, что это менты с поста, настоящие менты, услышали все-таки отдаленные звуки боя и приехали сюда прямо по дороге. Очень вовремя приехали.
Сам Тамаров не вставал, понимая, что в пылу атаки кто-то может и в сторону его одиночной фигуры дать очередь. Однако спасители шли к нему, и уже слышны были их шаги. Теперь стрелять уже не должны были. И только тогда Тамаров встал.
Первым к нему подошел командир одного из взводов бригады спецназа ГРУ старший лейтенант Распекаев.
– Здравия желаю, товарищ подполковник… А нас начальник штаба отправил разобраться, с какими вы тут ментами воюете…
– Ментами они были для него… – кивнул Тамаров в сторону тела Бессариона. – Для меня они сразу были бандитами. Однако ты, старлей, вовремя подоспел. Мне отступать было некуда…
– Рады стараться, товарищ подполковник… Разрешите собрать у бандитов документы?
– Работай. Твоя заслуга… С подполковником Бурлаковым связь есть?
– Радиосвязь с бригадой. По сеансам… С подполковником Бурлаковым только телефонная. У подполковника трубка на контроле прослушивания. Можно разговаривать свободно.
Распекаев протянул свою трубку.
– Не надо. У меня есть, я позвоню… – подполковник вытащил свою…
Глянул в монитор трубки и убедился, что время приближается к утру. Столкновение с бандитами сильно задержало Артема Василича и… Он подумал о Бессарионе Мерабидзе, но Бессариона уже никак не касается ни время, ни выбивание из графика. Его сейчас вообще ничто не может касаться из происходящего на земле… А что происходит в других местах, на небе или еще где-то там, за порогом жизни, этого уже не дано было до поры до времени узнать подполковнику Тамарову…
Бессариону спешить некуда. Да и самому Тамарову, похоже, пора возвращаться в строй бригады и участвовать в общей операции в качестве офицера, но никак не в качестве агента…
2
Марш шел без задержек, и запас времени постоянно возрастал. Капитан Максимов словно бы не знал, что такое усталость. Это, конечно, хорошее качество для офицера спецназа, но, как понимал подполковник Бурлаков, Максимов со своим старанием способен солдат просто загнать. Люди, конечно, не лошади и имеют способность восстанавливаться после отдыха. Но если сразу после марша возможности отдохнуть не будет, если сразу вступать в бой, то усталость может сказаться на боеспособности. Необходимо будет поговорить об этом с капитаном. Естественно, не на глазах солдат, чтобы не ронять авторитет командира роты. И вообще, стоит поговорить с командиром бригады о том, чтобы переводить Максимова на более серьезную должность. Он по своим способностям может и на командира батальона потянуть. Правда, майора ему еще рано получать, а комбат – вообще должность подполковничья, тем не менее стоит подумать о профессиональном росте такого офицера.
Сам Максимов шел впереди колонны и время от времени подгонял передовой дозор, когда удавалось увидеть кого-то из идущих впереди разведчиков, обещая наступить неторопливым на пятки. Солдаты темп марша выдерживали, хотя усталость на лицах все же присутствовала, и дыхание было прерывистым, хриплым. С таким дыханием стрелять прицельно сложно. Но стрельбы пока не предвиделось, если не подвернется еще одна банда. Если подвернется, естественно, будет уничтожена. Это облегчит работу в будущем, когда все банды образуют соединение. Подполковник Бурлаков предвидел, что в уничтожении бандитского соединения примут участие не только бойцы спецназа ГРУ, хотя вся операция разрабатывалась именно в спецназе. Пока же Александру Григорьевичу было точно обещано, что три звена проходящих в пятьдесят восьмой армии боевые испытания «Аллигаторов» [20] будут регулярно наносить по боевикам мощные удары всеми доступными средствами. Это уже много. Скорее всего и внутривойсковики в стороне не останутся, и менты, но это все уже мало касается Бурлакова. Главное, он свою работу делает, и делает ее качественно, даже по дороге к основному месту разворачивания боевых действий.
Все отряды спецназа ГРУ на свои позиции выходят или уже вышли в точном соответствии с графиком или даже с опережением графика. Теперь дело за главным, чтобы собрались вместе все бандиты и выступили в нужном направлении. Но, даже если они не выступят, они будут уничтожены там, где соберутся. А не выступить они могут только по одной причине – если Бессарион Мерабидзе, подполковник грузинской разведки, не прибудет вовремя к месту сбора. Но один из лучших офицеров бригады ведет Бессариона. И должен привести к месту. Начальник штаба бригады очень рассчитывал на профессиональное мастерство подполковника Тамарова, которому на протяжении всего маршрута мешают какие-то силы, но он успешно преодолевает все преграды. Но вот теперь какие-то другие силы мешают уже, похоже, и бандитам. Подполковник Бурлаков не любил непредвиденных обстоятельств, хотя, как всякий спецназовец, знал, что без них ни одна операция не обходится. Нужно только вовремя среагировать.