– Начинай выдвижение…
– Есть, товарищ подполковник, начинать выдвижение.
– Кстати, ты через «подснежник» другие группы не слышишь?
– Никак нет. Горы, видимо, экранируют. В горах всегда связь неустойчивая…
– Начинай… Открытой только дорогу пока оставь… Если кто-то и прибудет, то только по дороге. Но держи пару отделений, чтобы дорогу можно было сразу перекрыть…
Не успел капитан отойти, когда прибежал посыльный с поста наблюдения. Обменялся с капитаном несколькими словами, получил команду, убежал, и сам Максимов к подполковнику вернулся.
– Машина, товарищ подполковник…
– Пропустить, себя не обнаруживать… – последовала моментальная и даже торопливая реакция, но торопливость – это так, на всякий случай, потому что приказания уже были отданы.
– Я так и распорядился. Это может быть подполковник Тамаров…
– Если так, то хорошо. Это значило бы, что Мовсаров и Лорсануков внутри кольца.
– А их может и не быть?
– Они слишком осторожны, чтобы своими жизнями рисковать… Думаю, что они где-то в стороне. Потому держи на всякий случай пару отделений про запас. Если понадобится срочно снять отсюда… А выдвижение продолжай.
* * *
Подполковник Тамаров то впадал в дрему, то просыпался и в окно смотрел. Машина уже миновала два перевала и взбиралась на третий.
– Далеко еще?
– Скоро приедем…
В голове, когда закрывал глаза, легко всплывала карта, и, даже несмотря на то что часть пути он действительно спал, одного рассеянного взгляда на километровый столб, мимо которого машина пролетела на скорости, хватило, чтобы сориентироваться. Да, это совпадало с донесением осведомителей, и все идет пока в соответствии с предположениями подполковника Бурлакова. С теми самыми предположениями, на которых основывается план операции.
Ехать в самом деле оставалось недолго, и недалеко уже было место сбора банд и формирования соединения для дальнейшей активизации, вернее даже, для проведения небольшой войны. Хотя, говоря честно, назвать войной террористические методы язык не поворачивался, пусть сам имам Ризван Мовсаров называл это «своей большой войной». Но это у него, видимо, от мании величия. На манию величия мелкого человечка, впрочем, тоже стоило внимание обращать. Мелкий человечек Наполеон от собственной мании величия всю Европу на уши поставил, а мелкий человечек Ленин вообще заставил мир содрогнуться. Мелкие всегда к власти рвутся, чтобы свой рост компенсировать. И останавливать их следует вовремя.
Последний перевал остался позади. Водитель на спуске просто сцепление отжал и притормаживал, экономя, таким образом, бензин. Артем Василич отметил это автоматически и тут же подумал, что где-то здесь, уже по эту сторону перевала, уже стоят, ожидая своего момента, части его родной бригады. Не произошло бы какого-то сбоя, не вздумали бы машину попытаться остановить, хотя это едва ли, потому что подполковник Бурлаков должен знать, что за Тамаровым вышла машина. Александр Григорьевич ничего не забывает и все просчитывает. Он даже на обратном пути машину пропустит, потому что обратный путь будет главным, обратный путь привезет Артема Василича напрямую к тем, за кем и идет эта охота, – к Мовсарову и Лорсанукову.
Все прошло спокойно и в полном соответствии с планом. Тамаров понял это, когда увидел впереди вооруженных людей, занявших дорогу, но это были явно не солдаты спецназа ГРУ, которые носили порой зеленые банданы, но отнюдь не зеленые повязки с затейливыми надписями на арабском языке. Да и бороды солдатам носить разрешалось только и исключительно в случаях каких-то неприятностей с кожей лица, о чем должно было быть составлено медицинское заключение. Тамаров однажды встречался с солдатом-контрактником, которому разрешили носить короткую бородку, чтобы закрыть ожоги на лице. Эти ожоги были получены в ходе боевых действий, и потому командование согласилось разрешить солдату ожоги прикрыть. Во всех же остальных случаях солдатам полагалось бриться. Ну, во время боевых действий условий для бритья, естественно, не было, и небритость прощалась. Однако по возвращении в часть брились все.
– Нас встречают… – заметил Тамаров. – Не обстреляют?
– Не бойся, не должны… – сказал водитель, сначала притормаживая, потом и вовсе останавливаясь даже не у обочины, а посреди дороги, словно знал уже, что здесь никто не поедет. – Приехали…
Кто-то открыл дверцу соседу Тамарова по сиденью. Последовал властный жест, и тут же открыли дверцу российскому подполковнику, который все же взял в руки свой автомат. Артем Василич проверял этим своим движением восприятие себя боевиками. Но никто его движению не воспротивился. Никто даже не попытался обыскать его, чтобы отнять пистолеты.
Попутчик выслушал какого-то человека, что встретил его, кивнул, торопливо обошел машину и остановился рядом с Тамаровым.
– Время нас поджимает. Смотри и звони Геле…
– Что смотреть? – спросил Тамаров. – Показывай…
– Семьсот восемьдесят человек… Все вооружены, и вооружены хорошо…
– Я верю, но я пока вижу только три десятка бойцов. А где остальные?
Собеседник понял дотошливость гостя по-своему.
– Не веришь?
– Мы не в игры играем. Твои слова я мог бы и по телефону услышать. И не ехать сюда, чтобы ты мне на месте их повторил. Мне посмотреть нужно.
– Пойдем… – по-ингушски сказал попутчик человеку, который встречал машину. – Покажи ему всех… Только быстро… Время уже вышло…
Втроем они спустились с дороги по крутой и высокой насыпи. Четвертый человек, получивший приказание жестом, побежал впереди, опережая и предупреждая. И потому, видимо, когда Тамаров с сопровождающими вступил в лес, сразу за опушкой оказалась шеренга бойцов, выстроившихся для смотра готовности.
– Дети… – с сомнением сказал Тамаров.
– Это не дети. Это – орлы… Молодые орлы… У вас солдаты не старше, тем не менее воюют. А по крови своей эти – все воины и воевать начинают с детства. Они – горцы…
– Ну-ну… Гранатомет заряди… – потребовал подполковник у первого же бойца, держащего в руках «РПГ-7». Тот глянул на попутчика подполковника, тот повторил команду по-ингушски.
Молодой бандит заряжал очень неуклюже и долго, но все же гранату вставить сумел. Покривившись и с укором глянув на попутчика, Артем Василич двинулся дальше…
2
– Видел? – спросил Бурлаков, опуская бинокль.
– На заднем сиденье двое. Но лиц я не рассмотрел. Быстро ехали…
– Я тоже лиц не разобрал. На стеклах хренова тонировка. Но показалось, что там Артем Василич. Посадка головы его. Он всегда голову опускает и чуть исподлобья смотрит. Отправляй на сопку разведку. Нахимова включи. Он через тепловизор лучше других рассмотрит, что там происходит. Предельная осторожность…
– Нахимов в группе захвата наблюдателей… Отозвать?