Тобако молча протягивает ему удостоверение. Капитан рассматривает, потом подходит к «Геше», где в салоне все еще горит свет, смотрит на свету.

– Произвольная форма, – говорит спокойно. – Для несведущих. Это ладно, разберемся... А зачем вы им машину сожгли?

– А это разве не вы? – Доктор удивлен непритворно.

– Не понял... – Рославлев посматривает на интерполовцев.

– Я тоже, – говорит Тобако. – Мы думали, это вы...

* * *

Генерал занял кресло «маленького капитана», в результате чего самому Пулату пришелся больше по душе подоконник, нежели принесенный из квартиры Басаргина стул.

– В итоге получается, что не мы на них вышли, а они на нас. И мы даже не успели выяснить, что они собой представляют, потому что вмешались вы... Вот такая у нас ситуация, товарищ генерал, – заканчивает рассказ Басаргин.

Вся группа уже вернулась в офис вместе с генералом Астаховым. Последним приезжает Дым Дымыч Сохатый, которому пришлось задержаться, чтобы сменить на машине фальшивые номера на настоящие. Но в присутствии генерала с ним никто не выясняет подробностей эффектной работы, выполненной так вовремя.

Генерала, естественно, интересует вопрос, как бюро Интерпола вышло на своих противников. Басаргин пересказал ситуацию в простейшем варианте.

– Мы, кстати, пытались вам дозвониться по этому вопросу, – напоминает Тобако. – Вас на месте не оказалось.

Владимир Васильевич кивает:

– К сожалению, ситуация эта настолько сложная, что ваше вмешательство спутало нам все карты, и я не знаю, что будет завтра.

– Завтра будет завтра, – басит Доктор Смерть. – А сегодня нам хотелось бы знать, с кем мы имеем дело.

– В том-то и беда, что вы непроизвольно вмешались в дело, которое... Впрочем... Может быть, это даже лучше, что вы вмешались. Нам могли просто приказать. Вам приказать не могут. И присутствие международной организации уже придает делу фактор возможной гласности. Это следует обдумать. Нам вместе. Как себя вести и что мне докладывать руководству. А спрос, предупреждаю, будет на самом высоком уровне, и...

Договорить генералу не дает звонок мобильника. Владимир Васильевич вытаскивает трубку, смотрит на определитель и пожимает плечами:

– Слушаю, Астахов... Да-да... Кажется, мы как-то встречались... Я сейчас в гостях у интерполовцев. Кстати, здесь же полковник Мочилов... Будем рады... Хорошо, ждем... Я такого не знаю... Но это не имеет значения... Хорошо, товарищ генерал... Только... Одна просьба, которую еще не высказал, но готов высказать вам Басаргин... Лучше приехать в штатском...

Астахов убирает трубку, окидывает всех взглядом и сообщает:

– Сейчас сюда приедет генерал-лейтенант Спиридонов. У него есть разговор ко мне и к вам. Думаю, по этому же самому делу.

– Он адрес не знает, – напоминает Мочилов.

– Его привезет капитан Яблочкин. Знаете такого?

– Такого знаем.

2

Группа Аббаса Абдутабарова справляется с первой задачей успешно. А первая задача, которую перед выходом поставил группе Руслан Вахович, – незамеченными выйти в район заготовки шестов. Вступить в бой никогда не поздно, и это всегда смотрится достойно. Но если бой мешает выполнению главной задачи, его следует избегать всеми возможными способами. Потом, когда дело будет сделано, можно будет уходить с боем... А пока следует прятаться. И Аббас повел группу окружным путем, минуя федеральный заслон, выставленный горными егерями, обходя не только посты, но и снежные участки, сохраняющие следы и этим выдающие группу. По камням передвигаться труднее, особенно там, где камни грозят поехать под ногами и превратиться в осыпь, которая в свою очередь в состоянии превратиться в настоящий камнепад. Но пришлось рискнуть. Правда, это потребовало непредвиденной потери времени, и потому Аббас решил отказаться от отдыха, когда группа все же благополучно вышла в долину и скрылась в ельнике.

– Надо бы обратный путь разведать, пока светло, – советует молодому командиру Анвар. Анвар сам ненамного старше, хотя и опытнее.

– Что здесь разведывать, – усмехается Николай. – Быстрее дров наломать и напролом... К своим... Федералов дубьем отдубасим...

Он сам такой же бывший федерал. Сдался в трудную минуту и остался с боевиками.

– Чтобы напролом идти, надо танком быть, – без улыбки, но старательно скрывая неприязнь, говорит Аббас.

Он разделяет группу на две части. Одного человека отправляет вниз по долине, к нижнему краю ельника, на наблюдательный пост, чтобы не подпустить незамеченным случайный отряд федералов, еще четверых отправляет вверх – определить посты и засады групп, которым они вышли за спину. Определить, но себя ни в коем случае не показывать, не вступать в перестрелку, чтобы не сорвать главную задачу. Шесты нужны для всего отряда.

– Анвар, разведка на тебе...

Анвар кивает и поднимается первым.

Сам Аббас остается с главной группой. Знает, что хозяйственные работы выполнять никто не любит. И берет на себя эту нелюбимую работу.

* * *

У группы три ручных пилы и топоры. Задача осложняется еще и тем, что любой звук по ущелью может уйти очень далеко, обрастая эхом. Кому, как не людям, в этих горах выросшим, знать особенности местного ландшафта? Поэтому шесты следует готовить так, чтобы звуков издавать как можно меньше. Молодые ели просто спиливают, а топорами уже лапки обрубают – звук не такой громкий, как при рубке ствола. Работы на всех хватает, работы непривычной, заставляющей попотеть. Спусковой крючок автомата нажимать легче, чем удерживать в руке топорище.

В разгар «трудовой смены» возвращается Анвар. Один. Аббас молча вопросительно поднимает голову и вытирает пот со лба.

– Выставил посты, – мрачно поясняет Анвар. – Если какое-то передвижение, сразу доложат.

– Сколько федералов?

– Взвод. Встали тремя заслонами. По отделению. Я одного не понимаю...

Аббас не спрашивает, чего не понимает Анвар. Он непроизвольно повторяет привычки Руслана Ваховича и вопрос задает молчаливым взглядом.

– Федералы, насколько нам известно, шли в преследование. Уже третьи сутки безостановочно. Как дерьмо к хвосту прилипли. Они должны были отряд со всех сторон обложить и напирать, напирать, чтобы не дать ни минуты отдыха.

– Ну и...

– Они не идут в преследование. Они засады устроили. Три тропы с перевала – все три перекрыли. Словно нас оттуда ждут.

– Значит, ждут. Или нас, или еще кого-то, – раздумывая, говорит Аббас. – Но чтобы нас ждать, они должны знать, что мы сюда идем. Не отсюда, а сюда. В обратную сторону.

– В том-то и дело. Я об этом же говорю. Словно они знают, что мы вышли.

Аббас садится на подготовленную к переноске связку шестов. Расстегивает камуфлированную куртку и оттягивает воротник свитера из шерсти ангорской козы. Жарко в таком свитере работать, слишком теплый. И потому он запускает под свитер холодный воздух.