В отличие от 1999 года, когда в США наблюдался абсолютный национальный консенсус относительно того, что сербы – «плохие ребята», которых надо бомбить, а бедные албанцы от них страдают, в американском обществе консенсуса нет. Показателем стало и то, что накануне признания Косово три ведущих американских внешнеполитических эксперта, среди которых Лоуренс Иглбергер (который был послом в 1980-е годы в Белграде, госсекретарём США, помощником госсекретаря) и Джон Болтон (американский ястреб, бывший представителем США в ООН, который не любит ни русских, ни сербов), написали статью о том, что надо срочно изменить позицию США по Косово. Что, полюбили сербов? Или русских испугались? Ничего подобного. В своей статье они весьма обоснованно доказывают, что позиция безоговорочной поддержки косовского сепаратизма вредит в первую очередь самим США. Всё это говорит о том, что даже среди американских элит нет единой позиции относительно Косово.
Действия Москвы в отстаивании интересов Сербии, даже при столь слабой внешней политике, привели к тому, что в Европе уже далеко нет того консенсуса относительно необходимости силового воздействия на Сербию, какой был ещё в 1999 году, когда несогласных с американской агрессией просто «ломали через колено», заставляя признать, что гуманитарные бомбардировки «Милосердный ангел» – это благо и для Европы, и для сербов. Сейчас доносить правоту такой позиции значительно сложнее. Сегодня к числу неприсоединившихся можно отнести Испанию, Грецию, киприотов. Очень чёткая позиция недовольства в отношении американских действий в Косово у Румынии, имеющей головную боль в Трансильвании. И тем не менее даже эти государства, абсолютно зависимые от американцев, демонстрируют наличие национальной суверенной позиции по данному вопросу и чёткое понимание своих государственных интересов. И именно эта ситуация вокруг косовской проблемы важна для Европы тем, что она впервые за последние десятилетия безропотного подчинения США совершенно чётко заявляет о собственном видении европейской внешней политики. Пускай пока не консенсусной, но даже такая частичная демонстрация неповиновения воле США для Евросоюза уже большое достижение. Потому как признавать или не признавать – всё равно будут решать на уровне национальных государств. Сам же ЕС как механизм именно на примере решения косовской проблемы пока демонстрирует свою несостоятельность, и виной этому – непомерное внешнеполитическое влияние США.
Эпоха национальных государств уходит, приходит эпоха больших блоков. Косовскую ситуацию можно решить либо путём интеграции всего балканского анклава в Евросоюз, принявший единые, независимые от Америки стандарты ведения внешней политики, чего США всячески стараются не допустить. Либо путём интеграции всего бывшего югославского анклава в единый евразийский стратегический блок с участием России, чего также не хотят допустить американцы. Их задача – создать между Россией и континентальной Европой зону нестабильности. Исходя из этой логики, они и будут действовать, окружая Россию санитарным кордоном, состоящим из очагов дестабилизации – от Прибалтики через всю Европу – Украина, Балканы, Кавказ и далее везде вплоть до Японии.
Это стратегия удушения континента, «стратегия анаконды», которая и будет реализовываться до полного завершения, пока от России ничего не останется. Обернуть эту ситуацию вспять можно только, во-первых, позиционированием России в качестве самостоятельного геополитического субъекта на Евразийском континенте, а во-вторых, началом симметричных ответных действий. России необходимо прорвать санитарный кордон, получив прямой выход на континентальную Европу. А с учётом перспектив вхождения Украины в Евразийский союз через включение в ЕЭП, а также газопровода «Южный поток» Сербия и Балканы в целом становятся важным промежуточным плацдармом на пути России к тёплым морям – через Адриатическое в Средиземное море.
Одновременно с этим – разжигание сепаратизма и очагов нестабильности в Америке по побережьям, в индейских резервациях и Техасе. Америка – это лоскутное одеяло, которое трещит по швам, где разжечь очаги сепаратизма ещё легче, чем в России. У нас есть века совместного проживания, общей истории евразийских народов. У них нет ничего, что сплачивало бы нацию, кроме постпозитивистского образа общего врага, сначала одного, потом другого, третьего… 200 лет принудительной толерантности случайного атомизированного сброда, понаехавшего из Европы в случайным образом по линейке расчерченные штаты – территориальное деление, которое вообще ничего не отражает, а значит, ничего вместе и не держит.
Ситуация, к которой привело признание Косово, иначе как понятием «гуманитарная катастрофа» не определишь – поток беженцев, настоящий исход сербов, которых уже больше 100 тысяч. Для них сейчас закрыта граница между Северным Косово и Сербией. Перебои со снабжением, электричеством, медикаментами – вот где настоящая гуманитарная катастрофа, и вот к этому нужно очень серьёзно отнестись. Для России это повод вмешаться самым активным образом. Гуманитарная катастрофа возникает везде, где Америка пытается реализовать свои интересы. Главная задача США – заставить нас заниматься внутренними проблемами и не мешать им перекраивать мир.
История последних лет показала, что в странах Евросоюза так и не удалось прийти к единому мнению по поводу того, как же вести себя в ситуации с Косово. В российском экспертном сообществе мы также видим, что до единства мнений ещё далеко. А консенсус по этому вопросу необходим, потому что без него руководству нашей страны будет очень трудно выработать единую стратегию поведения России в этой ситуации. Бесспорно лишь то, что Россия должна принимать самое активное участие как в разрешении того кризиса, который был вызван односторонним провозглашением независимости Косово, так и в делах Европы в целом. Сербия, Косово – это очередной рубеж на подступах к самой России, и его мы не удержали.
Только признание геополитической логики нынешним руководством России спасёт нас от разрушения. В противном случае всё будет сводиться к социально-экономическим вопросам, к той проблематике, которая выгодна и навязана нам со стороны США, дабы оттенить их собственную реальную геополитическую экспансию. Экономическая ситуация в Косово – это то, чем нам будут заговаривать зубы, продолжая потихоньку отрывать куски от Сербии, продвигаясь вглубь континента. Мы же в ответ должны мило улыбаться и рассказывать о том, как мы написали в ООН и куда нас там послали. Принятие бесконечных резолюций и обращений исходя из принципа минимального гуманизма – «лишь бы не было войны» – это позиция потенциальной жертвы.
Война уже идёт, на нас наступают, из зоны наших стратегических интересов уводят одну территорию за другой. Это самая настоящая война Америки против России. Они победили в холодной войне и постепенно подходят к финальной, горячей, стадии. Мы же, проиграв холодную войну, уверенно движемся к поражению и в грядущей, горячей, войне. Лишимся России, если продолжим и дальше строить из себя «хороших парней».
Одним из главных элементов американского санитарного кордона, отсекающего Россию от Европы, наравне с нестабильными Балканами является современная атлантистская Польша. Разница лишь в том, что Балканы приносят эффект за счёт нестабильности, а нынешняя Польша – если оценивать позицию политических элит – враждебна России стабильно. Взять хотя бы период отношений между Россией и Польшей, прошедший с момента катастрофы самолёта с польскими руководителями под Смоленском: если оценивать весь постсоветский период наших взаимоотношений, то в сравнении с ним, по совокупности факторов, сейчас они даже несколько улучшились. И произошло это не в силу каких-то реальных усилий России, отстаивающих наши интересы, но в силу, напротив, очень серьёзных односторонних уступок с нашей стороны.