Франция и Британия – сторонники ужесточения санкций против Ирана. ФРГ, сворачивая экономическое сотрудничество с Ираном, делает это постепенно. С рынка топлива ИРИ ушли Vitol Group (Нидерланды), Trafigura и Glencore (Швейцария), Reliance Industries (Индия), BP (Великобритания) и Total (Франция). То же в 2010 г. сделал Siemens и страховые компании Allianz и Munich Re (ФРГ), но производитель газовых установок Linde и химический концерн Bayer сохранили там свой бизнес. В 2009 г. компании ФРГ экспортировали в ИРИ товары на 3,4 млрд евро, занимая 2-е место во внешней торговле Ирана. Среди них были Uhde – дочерняя фирма Thyssen, производитель вооружений Fritz Werner Industrie-ausruestungen, Cemag Anlagenbau, E&Z. Платежи шли через Дубай. Париж в сотрудничестве с Россией пытается вывести переговорный процесс по иранской ядерной программе из тупика, а Лондон столь активно будировал вопросы прав человека в ИРИ, что послу Великобритании С. Гэссу был запрещен въезд в эту страну. Как следствие, в декабре 2010 г. Комиссия по национальной безопасности и внешней политике меджлиса одобрила законопроект, требующий разрыва политических, экономических и культурных связей Ирана с Великобританией.
Наращивая сотрудничество с Пакистаном, Британия объявила об увеличении объема двусторонней торговли до $ 4,1 млрд к 2015 г. Для развития в ИРП образования и здравоохранения этой стране были выделены средства, на которые планировалось построить школы для 4 миллионов детей, подготовить 90 тысяч преподавателей и издать 6 миллионов учебников. По итогам визита в Пакистан британского премьера Дэвида Кэмерона была отмечена необходимость расширения британо-пакистанских консультаций по обороне и безопасности, полиции и судебной системе, организованной преступности, торговле людьми и наркоконтролю.
Франция в Магрибе опирается на Марокко и Алжир, а после падения режима Каддафи в Ливии получила там особые преференции. Как гарант безопасности Марокко Париж поддерживает позицию Рабата по предоставлению Западной Сахаре автономии и блокирует в Совете Безопасности ООН другие проекты разрешения этой проблемы. Благодаря лоббированию Парижа Марокко в 2008 г. получило расширенный статус в ЕС. Крупнейшим проектом Франции в этой стране является контракт на строительство скоростной железной дороги Танжер – Касабланка. Помогая Рабату в подготовке кадров в сфере экономики и развивая с ним сотрудничество в области туризма, Париж рекомендует ему провести реформу налоговой системы, критикует инвестиционный климат и состояние прав человека.
В отличие от Марокко – Алжир в отношениях с Францией поддерживает дистанцию. Требование выплаты репараций за 1830–1962 годы, когда он был французской колонией, сорвало заключение договора о дружбе, предложенного в 2003 г. Жаком Шираком. Взамен Николя Саркози в 2007 г. подписал с Алжиром «Конвенцию о сотрудничестве» на 10 лет. Алжир выразил обеспокоенность включением в Средиземноморский Союз Израиля и отказался от урегулирования отношений с Марокко при посредничестве Парижа. Франция, тем не менее, обсуждает с АНДР проблему проводившихся в 1960–1966 годах в Сахаре испытаний ядерного (до 40 взрывов), химического и биологического оружия. В 2003 г. между двумя странами было подписано соглашение о координации действий против организованной преступности и терроризма. В Алжире работает более 250 французских компаний, его годовой товарооборот с Францией – около $ 8 млрд. Франция строит в этой стране трубопроводы, работает в сфере добычи и переработки углеводородов, содействует в освоении космоса, строя центр приема информации и центр управления полетами спутников. В 2006 г. Алжир урегулировал с Парижем вопросы внешнего долга, а в 2007 г. подписал контракты на 5 млрд евро на поставку оборудования для транспортной сети, водоснабжения, энергетики, нефтехимической промышленности.
В 2008 г. Франция подписала документы о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии с Марокко (декларацию о намерениях) и Алжиром (соглашение о партнерстве). Базовым проектом в этой сфере для Марокко является будущая АЭС у города Сафи. Соглашение с АНДР предусматривает совместные фундаментальные научные исследования, передачу технологий, подготовку местных кадров, участие в строительстве АЭС и разработку месторождений урана.
Снижение торгового оборота между ФРГ и арабскими странами из-за финансово-экономического кризиса носит ограниченный характер. Его объем составляет 42 млрд евро. В регионе востребован опыт ФРГ в авто– и железнодорожном планировании и строительстве. Dornier Consulting GmbH ведет проекты в области транспорта и водного хозяйства в ОАЭ, КСА и Судане. Deutsche Bank UK, Daimler AG, Commerzbank AG, Euler Hermes и другие немецкие компании привлекают ближневосточные банки к работе с ЕС. Крупнейший арабский инвестор в ФРГ – Кувейт владеет акциями компаний Daimler и GEA. Инвестиции Leoni Bordnetz-Systeme GmbH позволили создать 17 тысяч рабочих мест в Марокко, Тунисе и Египте. Абу-Даби утвердил программу и бюджет сотрудничества с международным агентством по возобновляемым энергиям IRENA, штаб-квартира которого находится в Бонне. В рамках продвижения демократии на БСВ Федеральное министерство экономического сотрудничества и развития развивает сеть независимых СМИ, программы по трудоустройству молодежи, финансирует малый и средний бизнес. На 2012–2013 годы МИД ФРГ заложил финансирование программ «Партнерства по трансформации».
Это фактура. А теперь – некоторые комментарии к ней. В принципе все как всегда. Есть отработанная десятилетиями система связей – межгосударственных, клановых, личных. Эти связи приносят деньги – к взаимной выгоде. Ради того, чтобы система работала, власти предержащие готовы «смазывать колеса», предоставляя значительные суммы на реализацию неприбыльных проектов, вроде продвижения демократии или улучшения инфраструктуры. Львиную долю в них забирает тот же Запад: эксперты, консультанты, производители продвигаемого оборудования, продукции и технологий. Плюс бесплатная реклама и новые рынки: выше уровень жизни – больше число потребителей того, что в патриархальном обществе не нужно. Наконец, система связей укрепляется на новом уровне: старая элита не вечна, ее когда-нибудь кто-нибудь заменит, и загодя налаженные контакты с представителями молодого социально активного поколения вполне могут быть конвертированы во взаимоотношения с элитой завтрашнего дня. Еще один эффективный способ завязывания контактов такого рода – обучение детей элиты стран БСВ в школах и университетах Запада. Именно там завязываются личные дружеские контакты, формируется будущий корпус британских, американских и французских экспертов, приглашаемых на работу их вчерашними одноклассниками, когда те становятся во главе ближневосточных монархий или диктатур.
Короткие периоды кризисов в отношениях, когда революционные режимы БСВ конфискуют западную собственность и изгоняют иностранцев, неизбежно сменяются пониманием того, что в изоляции от мировых рынков, инвестиционных потоков и новых технологий они выжить не могут. Это характерно не только для стран Ближнего и Среднего Востока: Россия и Китай, латиноамериканские государства и страны Юго-Восточной Азии прошли той же дорогой, хотя и с разной скоростью и разными издержками. В то же время политические кризисы, одним из которых является «арабская весна», представляют собой преходящее явление лишь с государственной точки зрения, но могут оказаться смертельными для среднего бизнеса или крупных корпораций, вложения которых в ближневосточные проекты замораживаются, а собственность уничтожается или приводится в негодность. Потери западных компаний в результате конфискации Суэцкого канала, компаний типа АРАМКО или французских и британских ферм и плантаций не больше, чем те, которые несут современные европейские инвесторы в результате смены режимов на БСВ и в Африке. Дополнительные убытки Запад несет вследствие необходимости принимать и обустраивать ближневосточных эмигрантов, которая тяжелым грузом ложится на социальную инфраструктуру Европы. В то же время предоставление колониям и подмандатным территориям независимости с точки зрения долгосрочной стратегии принесло бывшим метрополиям немалую выгоду: сохранив влияние, они избавились от ответственности за будущее стран БСВ. Сомнительные результаты реализации и прямого вмешательства, и «демократизации» не дают оснований для оптимизма. Скорее, они заставляют говорить о необходимости нового «железного занавеса», на сей раз с БСВ, как единственной альтернативе разрушению исламистами Запада изнутри.