Неутешительными оказались и социальные итоги ускоренной приватизации: «Реальные денежные доходы граждан до сих пор не превысили уровня 1990 года и только в 2003 году превысили уровень 1994 года», – при этом доля живущих за чертой бедности достигла 1/5 населения страны.
Ухудшилось правовое положение работников приватизированных предприятий, фиксировались многочисленные нарушения трудового законодательства, управление безопасностью на производстве было практически утрачено».
По данным на 1996 год, 71 процент россиян владел лишь 3,3 процента всех денежных сбережений, тогда как 5 процентам богатых и очень богатых принадлежали 72,5 процента сбережений (из них на 2 процента «очень богатых» приходилось 52,9 процента всех сбережений населения). При этом не учитывались средства, выведенные и вывезенные за рубеж, – а они намного превышали сумму сбережений всех физических лиц, хранившихся в то время в российских банках.
Уже в 2011 году российский олигарх и один из ключевых бизнес-игроков 1990-х Роман Абрамович заявил под присягой в лондонском суде, что залоговый аукцион по приватизации «Сибнефти» носил фиктивный характер: сговор Березовского и его партнёра Патаркацишвили с другими участниками торгов позволил им получить пакет акций за стартовую цену.
В ряде контрактов реальная рыночная стоимость переданных под залог акций компаний как минимум в десятки, а нередко и в сотни раз превышала сумму залогов. По сути, в основу новой российской экономики был заложен изначально криминальный, противостоящий интересам народа и государства фундамент, на котором невозможно было выстроить реально эффективную экономическую систему.
Один из идеологов приватизации Анатолий Чубайс вспоминал: «В начале 1990-х у нас не было ни государства, ни правопорядка. Службы безопасности и милиция были по другую сторону баррикад… Нам приходилось выбирать между бандитским коммунизмом и бандитским капитализмом. Если бы мы не провели залоговую приватизацию, то коммунисты выиграли бы выборы в 1996 году, и это были бы последние свободные выборы в России».
Сегодня эти слова Чубайса звучат лишь как самооправдание – он до сих пор находится в системе реальной власти и потому вряд ли может прямо сказать об истинной цели всех применённых тогда механизмов реформ. Другие участники тех событий, такие как Каха Бендукидзе, говорят откровеннее: «Для нас приватизация была манной небесной. Она означала, что мы можем двинуться вперёд и скупить у государства на выгодных условиях то, что захотим… И мы приобрели жирный кусок из промышленных мощностей России… Самое выгодное вложение капитала в сегодняшней России – это скупка заводов по заниженной стоимости».
Участники аукционов практически моментально получили фактические права собственников на акции, хотя законодательство предусматривает переход права собственности только после сделки купли-продажи или после неисполнения залогового обязательства; согласно действовавшему тогда Гражданскому кодексу реализация заложенного имущества была возможна лишь по решению суда, а не по заключению договора комиссии, как предусматривалось в президентском указе.
Результат – потеря суверенитета и полная подконтрольность промышленных активов и природных ресурсов американским кураторам.
Почему я и мои единомышленники начали говорить обо всём этом только сейчас, спустя 20 лет? Потому что кураторам из Госдепартамента США очень не хочется, чтобы об этом говорили. Но ждать больше нельзя.
Попытки сказать правду, конечно, были и раньше. Были и действия. Мы ещё остановимся на том национальном восстании, которое попытался осуществить во время своего первого срока Владимир Путин.
Однако ещё во время правления Ельцина в его окружении созрел заговор офицеров, понимавших всю опасность оккупационной олигархической системы и попытавшихся убедить Ельцина перейти на их сторону.
Я имею в виду нашумевшее тогда увольнение Александра Коржакова и других ключевых силовиков после истории с «коробкой из-под ксерокса». Почему силовики Ельцина вдруг восстали против олигархов президентской «семьи»?
С Коржаковым во время его руководства службой охраны Ельцина (СБП) я был знаком лично. В 1995 году на выборах в Государственную Думу я руководил «Блоком независимых», который формировался при поддержке Коржакова. И знаю, что он искренне переживал за унизительное положение России и надеялся на перелом ситуации.
Напомню, что 19 июня 1996 года заместитель генерального директора ОРТ Аркадий Евстафьев и политтехнолог Сергей Лисовский, являющиеся членами предвыборного штаба Ельцина, были задержаны охраной при выносе из Дома правительства коробки из-под ксероксной бумаги. В коробке оказалось 538 тысяч долларов наличными – по тем временам немыслимая для большинства российских граждан сумма.
Не секрет, что доллары на выборную кампанию Ельцина поступали из посольства США. Но в канун второго тура президентских выборов огласке это никоим образом не подлежало. Уже к полуночи в Дом правительства приехал замминистра финансов Герман Кузнецов и привёз бумаги за подписью Виктора Черномырдина с подтверждением легитимного происхождения этой суммы. На самом деле, неучтённый «чёрный нал» предоставлялся штабу Ельцина банкирами, как российскими, так и иностранными.
Скандал сразу стал достоянием СМИ, дело приняло политический оборот.
Под утро «коробконосцы» были отпущены. Лисовский заявил, что получил деньги официально на организацию мероприятий «Голосуй, или проиграешь!». Утром Генеральная прокуратура начала проверку по факту задержания членов штаба Ельцина. В тот же день Ельцин освободил от занимаемых должностей директора ФСБ Михаила Барсукова, начальника СБП Александра Коржакова, а также первого вице-премьера Олега Сосковца. Была проведена мощнейшая зачистка всех спецслужб России, тысячи офицеров потеряли рабочие места.
«Заговор силовиков» мог стать началом национально-освободительного восстания в России, но был подавлен при участии американских спецслужб. Оккупационная система в очередной раз победила. Ельцина вынудили отречься от своего ближайшего соратника – Коржакова.
Официальная версия тех событий изложена в книге Ельцина «Президентский марафон»: «Проверка показала: состава преступления в действиях Лисовского и Евстафьева, заместителей Чубайса по работе в предвыборном штабе, не было. Все обвинения оказались необоснованными. Однако увольнение Коржакова, Барсукова и Сосковца не было следствием только этого скандала. Длительное противостояние здоровых сил и тех, кто шёл на провокации, чтобы захватить власть в предвыборном штабе, наконец, перешло в открытый конфликт. И я разрешил его».
В 1996 году Ельцин не мог принимать самостоятельных решений. Им и страной руководила «семибанкирщина», а той, в свою очередь, – администрация США.
Главное:
В основу новой российской экономики был заложен изначально криминальный, противостоящий интересам народа и государства фундамент, на котором невозможно было выстроить реально эффективную экономическую систему.
Приватизация и залоговые аукционы были мошенническими схемами перераспределения государственных активов в пользу ограниченного количества частных лиц, «назначенных» американскими советниками российского правительства.