В дополнение к этому особого внимания заслуживает такое рассуждение Чубайса: «Да, да, — говорит он. — Благодаря Горбачеву, Яковлеву, Ельцину (и более мелкой сволоте) мы вышли из «советского тупика», демонтировали тоталитарный режим, «угрожавший самому существованию и своей страны (вспомните жуткую «Линию Сталина», обращенную вовнутрь), и всего человечества, что, по-моему, является весьма весомым поводом для национальной гордости».
Вот! Развал страны — предмет их национальной гордости! И Чубайс, с одной стороны, захлебывается от приступа своей национальной гордости по поводу краха СССР, но с другой — божится, что вот если вдруг нынче «внешняя агрессия», попросту говоря, война, то уж в защите России, говорит, я «полностью, абсолютно» окажусь вместе с полковником Квачковым. И, как всегда, думает, что ему кто-то верит! Нет, сударь мой, думаю, что в случае войны вы полностью, абсолютно, совершенно и несомненно окажетесь не вместе с Квачковым, а вместе со всеми «детьми XX съезда», т. е. если война начнется с Запада — в этот же день вы все окажетесь во Владивостоке, а если начнется на востоке — в тот же день вы будете в Калининграде. Не так?
Впрочем, возможен и другой вариант, обнародованный вашей сестричкой по разуму Валерией Новодворской в журнале «Коммерсант-Власть»: «Я согласна защищать Россию от Китая, Вьетнама, Ирана, но не от западных стран. Их я встречу с цветами, буду «пятой колонной». Пресловутый Смердяков по сравнению с этой фотомоделью «Плейбоя» просто патриот: он ведь только отвлеченно сожалел о том, что в прошлом умные французы не завоевали глупых русских, а ведь здесь готовность в будущем ударить в спину своему народу. Да, пожалуй, можете вы, Чубайс, оказаться с Сагалаевым и в диверсионном бабьем батальоне смерти под командованием Новодворской…
В самом конце беседы Александр Проханов, подчеркнув, что его мировоззрение «ничем не отличается от мировоззрения полковника Квачкова», сказал: «Русским людям свойственно прощение. Неожиданное прощение, которое меняет всю ситуацию вражды… Я был на встрече в синагоге, куда меня пригласили после нападения Копцева на евреев… Мы разговаривали с раввином Коганом. Я искренне предложил: «Простите Копцева, он больной и несчастный, у него умерла горячо любимая сестра. И это перевернет всю ситуацию. Произойдет этический взрыв, который обезоружит многих ваших врагов». Но — никакого понимания я не встретил. На меня набросились хасиды, правозащитники и еще Бог знает кто». Мало того, еще и добились увеличения судебного срока с 13-ти до 16-ти лет.
И тут же Проханов спросил Чубайса: «Не снимете ли вы свои претензии с Квачкова, которого подозревают в покушении на вас? Не могли бы вы — в силу, скажем, неординарности вашей натуры — рассмотреть такую возможность?» В самом деле, ведь не раввин же, не хасид, а сын полковника Красной Армии.
И неординарная натура ответила, увы, ординарным голосом раввина Когана: «Нельзя прощать террор… Теракт с одиннадцатью убитыми совершен людьми с теми же убеждениями, что и у Квачкова… Взрыв, выстрел означают, что у наших врагов уже не осталось других аргументов, не осталось способов повернуть страну назад».
Позвольте, любезный, о каких аргументах речь? В октябре 1993 года не вы ли с помощью гораздо более мощных взрывов и выстрелов разворачивали страну в нужную вам сторону? Да еще и похвалялись тем, как ловко «раздавили гадину»? А после Октябрьской революции, например, и в партии, и в обществе шли споры, дискуссии: куда и как идти. И с самых высоких трибун противники выкладывали свои аргументы, доводы, предложения. Аргументы противников линии партии были опровергнуты, разбиты в ходе многолетней свободной дискуссии. А ныне? Разве было всенародное обсуждение, дискуссия, плебисцит, референдум о будущем страны? Да, один референдум был: 76 % высказались за сохранение Советского Союза. Но вы же плевали на сей всенародный аргумент, и, захватив телевидение, почти все газеты, кинопроизводство, с воплем «У них не осталось других аргументов!», вы с помощью лжи и обмана («Больше социализма!») поволокли страну туда, где народ гибнет, а ваша банда процветает.
Да, террор — это ужасно. Погибли 11 человек, а раньше 230, а еще — 331… Ужасно. Но есть нечто гораздо ужаснее — геноцид, когда гибнут тысячи, сотни тысяч, миллионы… 1915 год — истребление полутора миллионов армян; 1933–1945 — шесть миллионов евреев; и вот уже лет десять по миллиону в год планомерно, обдуманно истребляются советские люди. Посчитайте, сколько это. И вы, Анатолий Чубайс, организатор этого геноцида, самое главное лицо этого геноцида. Вот почему вокруг вас, по выражению Проханова, бушует океан народной ненависти. Вы сказали: «В меня стреляли для того, чтобы остановить то, что я и мои товарищи делаем последние пятнадцать лет». Да, именно для этого, а не потому, что вы родом из Бобруйска.
2007 г.
Сегодня речь пойдет об участнике антисоветского беснования в телезатее «Имя России». Персона всем известная — Сергей Михайлович Миронов, председатель Совета Федерации. Совсем молод, кажется, еще не начал бриться, хотя пушок почему-то лезет уже совсем седой.
Пять высших образований: Ленинградский горный, Ленинградский технический, Академия государственной службы при президенте РФ (Академия!), юридический, да еще и философский факультеты Ленинградского государственного университета. И все дипломы — с отличием! Даже непонятно, как все это могло уместиться в одной черепной коробке средних размеров (170-120-80). Может быть, новое образование вытесняло предыдущие? Или они истребляли друг друга в борьбе за существование?
Но в данном случае мы со скорбью убедились, что человек несколько перебрал и, похоже, в коробке кое-что перепуталось, ум зашел за разум. Например, кто-то из ораторов сказал: «Мы должны жить в России, как в храме». Миронов тут же возликовал: «Да, да! Именно как в храме! В храме! Это наше русское православное слово». Какая любовь к трескотне!… Но ведь храм-то не жилое помещение со спальней, умывальником и клозетом, он, сударь, совсем для другого. Совсем. Уж это мог бы понимать человек с пятью образованиями, если даже ни разу в жизни не бывал в церкви. А если так уж дорого русское слово, то чего ж молчишь, столько лет сидя в высоком кресле, когда и Москву, и твой родной Ленинград, да и всю страну испохабили вывески на чужом языке? А демонстративная телелюбовь к русскому слову недорого стоит, философ.
Другой пример. Считая, что есть у отцов и деток новой России пробел в поношении Ленина, он спешит громогласно заполнить его таким открытием: «Впервые концлагеря появились на нашей планете по указанию Ленина!» На всей-то планете!… Сергей Михайлович, голубчик, ну как же это вы? Концлагеря существуют с тех пор, как появились войны, восстания, мятежи, а с ними — пленные, мятежники, преступники, но просто лагеря называли по-другому, слова «концлагерь» не было, оно появилось только в конце XIX века. Чем был загон, в котором оказались гладиаторы разбитой Крассом повстанческой армии Спартака? Самым настоящим концлагерем, в котором всех пленных казнили. Чем были еврейские гетто во многих городах Западной Европы — в Риме (до 1848 г.), Мантуе, Праге, Франкфурте-на-Майне?.. Настоящими концлагерями. Куда отправил маршал Даву захваченного французами Пьера Безухова и других москвичей? В концлагерь, помещавшийся в каретном сарае на Крымском Броде («Война и мир». Т. 4, гл. 9). Неужели непонятно! Не иначе как ум за разум…